Всегда поражался тому, какие разные люди живут в Москве и Питере. Попробуй быстро договориться с кем-нибудь из наших столичных звезд об интервью. Мало того что неделя уйдет на согласование места встречи и времени беседы, так звезда еще и опоздает, и ты будешь в этом виноват. В Питере же — все иначе. Сергей Селин, знаменитый Дукалис из сериала “Менты”, не успел я еще по телефону обрисовать свою просьбу об интервью, с ходу спрашивает: “Ты в какой гостинице остановился? Так, понял. Завтра в 8.00 буду стоять у входа”.
И вот мы сидим в гостиничном кафе. Времени на интервью в обрез: у Селина дневная съемка. Поэтому он то и дело косится на часы и диктофон, в котором неспешно вращается пленка. Все бы ничего, но нас постоянно прерывают другие посетители: “Ой, а это вы? Как здорово! А можно фото на память? И еще автограф!”
Селин слегка морщится, но в очередной раз мужественно встает из-за столика, приобнимает страждущих за плечи и вымученно улыбается в камеру.
— Ох... — вздыхает Селин, вновь садясь на место. — Если б мне кто в свое время сказал, что меня ждет такая популярность, ни в жизнь бы не поверил. Ну, так на чем мы остановились?..
...Почти весь последний год Сергей если и беседовал с журналистами, то так или иначе все сводилось к обсуждению темы гибели его героя в одной из серий “Ментов”. Как будто больше не о чем поговорить...
— Сережа, расскажи о новом проекте, куда вы ушли вместе с Ниловым, Мельниковой и Кузнецовым. Каково оно — быть “настоящим ментом”?
— Настоящим? Не знаю. Я же не милиционер, а актер.
— Да, но ведь именно так назвали сериал, где ты по-прежнему играешь Дукалиса.
— Насколько я знаю, теперь у этого сериала другое название: “Опера. Хроники убойного отдела”.
— Какие изменения произошли с твоим героем?
— Во-первых, у Дукалиса появится мама. В “Улицах...” она только как-то вскользь упоминалась. Что еще? Моя личная жизнь станет более бурной. Правда... Есть там один нюанс, но я о нем говорить пока не буду... И еще я приоделся. Попросил, чтобы мне наконец дали более-менее нормальную одежду. Хочется на экране выглядеть построже, что ли. Так что теперь у меня появятся и пиджак, и пальто нормальное.
— Что это вдруг “построже”?
— Ну, я все-таки уже не мальчик. Сколько можно... А одежда, если она правильно подобрана, помогает подчеркнуть внутреннее состояние человека. Еще, что для меня было очень принципиальным, моего героя повысили в звании. Старший лейтенант Дукалис наконец-то стал капитаном.
— Да, я помню, ты во многих интервью жаловался, что ходишь в старлеях.
— Это может показаться кому-то нелепым, но я считаю, что нельзя к таким вроде бы мелочам относиться столь наплевательски. В кино должны работать люди, которые все эти моменты отслеживают. Посмотри, что получается? Мы из серии в серию успешно расследуем преступления, а звания нашим героям за хорошую работу не дают.
— Ты ведь артист, а не милиционер.
— Стоп-стоп! Я не страдаю из-за того, что играю старшего лейтенанта. Я к тому, что в этом моменте скрыта большая лажа. Нам уже всем за сорок, нам нужны другие звания!
— Секундочку, разве в милиции нет таких старлеев?
— Есть. Я таких знаю. Просто они... неудачники. Если человек в 40 лет остается старлеем, значит, дальше он не пойдет. Вот и все.
— Сложно играть в новой команде?
— Как тебе сказать? Я вот сейчас смотрю по телевизору наши старые серии. Господи, какие же мы все хорошие! Леша, Настя, Саша с Мишей, Юрий Саныч! Мне их так не хватает. Ты посмотри наши последние серии и обрати внимание, как мы научились шутить друг над другом. Так шутить могут только очень близкие люди. Даже если мы вдруг начинаем спорить в кадре, то это не злой спор. В новом сериале появились другие персонажи. Очень интересные ребята, фактурные. Но пройдет много времени, прежде чем они смогут шутить над моим героем так, как это делал, допустим, Миша Трухин.
— В обычной жизни с Половцевым и Трухиным прекратили общение?
— Нет, почему? Когда у меня случился очередной день рождения, было очень приятно, когда позвонил сначала Саша, а потом Миша. Нет-нет, у нас все нормально. Мы ведь даже не ссорились, хотя многие почему-то так считают. Просто стали сниматься в разных проектах, соответственно, не проводим в одной компании столько времени, сколько раньше проводили.
— Разговоры о вашей ссоре, думаю, все-таки не просто так появились.
— Еще раз говорю — не было никакой ссоры! Просто перед каждым стоял выбор — в каком сериале и у какого продюсера сниматься. И одна из сторон приняла определенное решение под воздействием определенных обстоятельств. Извини, не буду уточнять. Это все наши внутренние заморочки, зачем их выносить на всеобщее обсуждение?
— Хорошо, отложим этот вопрос. Напомни, где ты учился?
— Уф, ну, сначала я в Москве хотел высшее образование получить. Года три поступал куда только можно: ГИТИС, Щука, Щепка, МХАТ, ВГИК... К Олегу Ефремову очень хотел попасть. Но в этот же год туда поступали такие “зубры”, как Никита Высоцкий, Михаил Ефремов. И тут я такой... Понятно, что никаких шансов. Я же стеснительный жутко в то время был, да и не знал толком, что надо делать на экзамене. Ходил таким... кабанчиком и что-то бубнил себе под нос. Короче, не сложилось.
Что дальше? В армию меня забрали. Отслужил. Поступил в Воронежский технологический институт на “мясо-молочный” факультет. Должен был стать инженером-технологом. Подумал: раз актера из меня не получается, хоть какую-то профессию надо заиметь. Но меня года на два с небольшим хватило. По сути я бросил учиться с первого же дня. Все силы направил на художественную самодеятельность. Завел себе большую, красивую, красную папку и шлялся с ней по коридорам с умным видом. Декан меня ловит в коридоре и напоминает про какие-то зачеты. А я ему в лоб: “Знаете, мне некогда. У меня самодеятельность на первом месте”. Самодеятельность в те годы была важна в любом учебном заведении. Так что свою стабильную “тройку” я всегда имел.
Вот, а закончил я в результате ЛГИТМИК — Ленинградский государственный институт театральных миниатюр и комедии. Курс у нас совершенно чумовой был. По возможности у нас в Питере каждый год собираемся. Один из моих сокурсников, Юрка Финякин, замечательный актер, у вас в Москве сейчас в театре работает. Если вдруг увидишь, от меня большой привет.
— Обязательно. Ты вот сказал: “ходил кабанчиком”. Прости за бестактность, сколько ты весишь?
— Так, навскидку, не скажу. Килограммов 100, где-то в этом районе.
— Любимое блюдо?
— Раньше пельмени обожал. А сейчас... Вот к вопросу о весе. Недавно заметил, что живот вдруг в размерах увеличился. Пришлось сесть на серьезную диету. Никакой свинины, кофе и спиртного. По вечерам вообще стараюсь не есть.
— И результат?..
— (С ноткой обиды в голосе.) А что, по мне не видно? У меня сейчас тело как у Аполлона — сплошные мышцы.
— А в плане водки как? Неужели правда не выпиваешь?
— Слушай, я уже просто не знаю, сколько меня можно об этом спрашивать! Я не пью водку. Совсем. Последний Новый год вообще минералкой отмечал. Если и позволяю себе в компании расслабиться, то исключительно красным вином.
— Просто писали в разных газетах, что ты якобы был совершенно неадекватен на кинофестивале в Сочи.
— Да уж... Хотел бы этим журналистам в глаза посмотреть. Кстати, как думаешь, может, это меня просто кто-то “заказал”, а? Может такое быть?
— Не знаю. Лично я не сталкивался.
— Просто странно, честное слово. Сколько актеров было на “Кинотавре”, а чуть что — Селин виноват. И в море холодное спьяну полез, и проституток в номер привел. Так ведь не просто привел, а они меня якобы еще обворовали... Все, не хочу на эту тему больше говорить. Ну бред же, бред!
— Хорошо, но ведь на съемках первых серий “Ментов” вы наверняка водочку потребляли...
— Ну, было пару раз. Сейчас-то уже можно признаться. Да, попробовали пару раз в кадре по рюмахе дернуть. Только ведь ничего из этого не получилось... В дальнейшем обычную воду в стаканы наливали.
Тут еще один нюанс есть. Мы же в те годы старались как-то свой имидж “героев экрана” поддержать: слегка поддавшие, слегка веселые. Народ же нас воспринял как таких прилично выпивающих людей. Постоянно, где бы мы ни находились, на съемках или на гастролях в другом городе, люди подходили и предлагали остограммиться. В каком бы кафе мы ни оказывались, пяти минут еще не прошло, а уже бежит официант с бутылкой: “Это вам от того столика!”
— Я читал твои давние интервью. Почти во всех ты говоришь, что устал быть Толей Дукалисом.
— Так я на самом деле устал. И не скрываю этого.
— Хочешь новых, интересных, больших ролей?
— Вот только издеваться надо мной не надо. Конечно, хочу. Только... “Мне никогда не быть высоким, красивым и стройным. Меня никогда не полюбит Мишель Мерсье, и в молодые годы я не буду жить в Париже...”
— Это кто сказал?
— Кажется, Жванецкий. И правильно сказал. Нужно отдавать себе отчет в том, что какие-то вещи тебе никогда не сделать. Я не Гамлет, не герой-любовник. Да я уже говорил об этом много раз. Я типичный шукшинский герой. Крепкий мужик. А все остальное... Эх, ладно...
— Я слышал, ты будешь играть в сериале под названием “Прииск”. Крепкого мужика, надо понимать?
— Откуда вы, журналисты, все узнаете? Да, есть такой проект, но рассказывать о нем преждевременно. Если в двух словах, то историю написал сам режиссер Алексей Козлов. История про его отца. А моя роль, что ж, действительно, крепкого мужика.
— Где-нибудь еще сейчас снимаешься? В театре играешь?
— В настоящее время — нет. Хотя все еще в силе одно антрепризное предложение из Москвы. Кирилл Юрьевич Лавров пока не отменял свое приглашение поработать в БДТ. Один киевский театр предлагает антрепризу. Вот весной была премьера у Ларисы Долиной — она там в главной роли, — я в небольшом эпизоде там снялся. Двухсерийная картина “С Новым годом, с новым счастьем!”.
— Думаю, не каждому артисту Лавров предложит место в труппе БДТ. Почему отказываешься?
— Исключительно из-за съемок. В “Настоящих ментах” — та же беда, что и в “Фонарях”: отсутствие четкого съемочного графика. В принципе все одно и то же. Разве что сейчас сценарии получше стали. Другие роли? Понятно, ничего нового я сказать не смогу. Режиссеры видят в нас исключительно “ментов”. Вот и не приглашают в свои картины.
— А хочется?
— Странный вопрос: еще как! Если, условно говоря, завтра некая компания предложит нам всем собраться и сыграть, допустим, “Мушкетеров столько-то лет спустя”, мы на это пойдем без раздумий!
— Это после Боярского, Старыгина и Смехова?..
— Да, я совершенно серьезно говорю! Я сам всегда прошу сценаристов и режиссеров: “Ребята, придумайте такой проект под нашу команду!”
— А если предложат не “Мушкетеров”, а что-то вроде “Бумера” или “Бригады”? То есть не положительные роли предложат, а такие... подоночные. Не будем говорить за других, но вот лично ты согласишься?
— Думаю, нет.
— Почему?
— Не знаю. Просто откажусь, и все.
— Хорошо, от какой роли ты вообще готов отказаться?
— От роли, которая лично меня унижает. Которая не соответствует моим жизненным понятиям. Условно говоря, в кино можно сыграть замечательного, вкусного такого злодея, но не такого, который насилует маленькую девочку. Должны быть некие рамки, за которые нельзя выходить.
— Вот ты говоришь, что есть интересные предложения из Москвы. Значит ли это, что ты готов переехать в столицу?
— Для себя я совершенно четко знаю, что жить хотел бы в Петербурге, а работать в Москве.
— Понятно. Что еще нового в жизни? Какие перемены?
— Перемены?.. Да, наверное, старше я стал. Сыну уже 16 исполнилось. Скоро уже в вуз поступать.
— Он уже решил, в какой именно?
— Нет, еще не выбрал. Придется, видимо, ему помочь. Мы на досуге уже почитываем кое-какую литературу. Какая профессия лучше, что можно выбрать. Но, по мне, он еще не совсем разобрался, чего сам хочет. Хотя парень умный, уверен, все у него сложится.
— Поступать надо. Иначе — армия.
— Во-во, у него уже началось! Первые повестки, первые медосмотры — определенный жизненный этап: человек понимает, что он повзрослел. Разговор идет не о чем-то там далеком и непонятном, а конкретно об армии. Это серьезно, это взрослые игрушки. Когда звонят из военкомата, детство заканчивается. Вот на днях буквально звонили. Просили какую-то справку. Пустяк, формальность вроде бы, но весь дом на ушах.
— От жизни в настоящий момент чего хочется?
— Ну, ты тоже сказал: “От жизни”... Мне поработать еще хочется. Не в “Ментах”, что характерно. Сколько можно? От них все устали. Даже зрители об этом говорят. Если уж зрители устали, то каково артистам приходится?..
— Ты же вроде во Франции недавно был? В программе “Форт Боярд” снимался?
— Было дело. Больше не поеду — возраст уже не тот, если честно. Хотя нет, подожди. Не совсем правильно я высказался. Дело не в возрасте, а в форме. Какие-то вещи я еще делать могу, но игра эта... Понимаешь, она только кажется легкой на первый взгляд. А на самом деле не каждый сможет пройти все испытания — они действительно сложные. Там и физическая подготовка должна быть на уровне, и решимость...
— В результате победа за кем осталась?
— Как это за кем? За моей командой, конечно! Если я берусь за какое-нибудь дело, то делаю его хорошо. Мне была нужна победа, и я победил!