Еще один московский театр понес невосполнимую утрату. На днях о своем желании покинуть Драматический театр им. Станиславского высказал режиссер Владимир Мирзоев. Из всех последних уходов — это самый тихий, бескровный, но не обещающий ничего хорошего ни труппе, ни общественности.
На посту худрука талантливый художник продержался чуть больше сезона, хотя его контракт был заключен на 3 года. За это время выпустил два спектакля (а вообще в афише значатся пять названий). И совершенно определенно можно утверждать, что именно спектакли Мирзоева хоть как-то держали этот богом забытый театр в самом центре Москвы. “Хлестаков”, “Женитьба”, “Двенадцатая ночь” с популярными артистами, привлеченными в “Станиславский”, собирали публику. Что же заставило мастера уйти?
— Никакого конфликта в театре нет и не было. Просто я понял, что безнадежно пытаться что-то изменить, — спокойно говорит Владимир Мирзоев. Он вообще спокойный человек, не играющий в гнусные театральные игры, а предпочитающий творчество.
— А что именно не менялось?
— Моя ответственность как худрука состоит не только в том, чтобы делать спектакли — а там хоть трава не расти. Я считал, что необходимо было изменить стиль театра, его дизайн, чтобы он не выглядел глухой провинцией. Серьезных перемен требовала менеджерская служба, рекламная, одним словом, нужен современный подход. И каждый раз дирекция мне говорила: “Да, да, конечно”, но ничего не менялось к лучшему. Я ухожу потому, что не могу делать то, что считаю необходимым.
Теперь часть труппы грустит об уходе Мирзоева, понимая, что интересных постановок не будет. Другая гадает: кто возглавит театр? Здесь ответ очевиден — на пост худрука претендует Алексей Коренев, известный как человек-амфибия.
Но кто бы ни занял кресло худрука или главрежа, самой главной фигурой в Театре им. Станиславского останется директор Феликс Демичев. Именно он реально управляет театром, решает его художественную и хозяйственную политику. Во всяком случае, значительные площади “Станиславского” умело сдаются, а что касается искусства, то буквально недавно за спиной Мирзоева на постановку был приглашен питерский режиссер Семен Спивак.
— Володя, может быть, это вас обидело и стало предлогом для ухода?
— Нет, я давно принял решение, но не мог уйти, потому что на выходе была премьера (“Сон в летнюю ночь”. — М.Р.), а я не привык бросать свои спектакли. Приглашение Спивака — скорее еще одна капля в моем решении.
— Вы много потеряли материально?
— Скорее наоборот. Ставка худрука московского театра — 4 тысячи рублей плюс премиальные. Гонорар за спектакли меньше, чем я получаю на постановках в других театрах.
— А почему так?
— Считается, что у нашего театра не очень хорошо с экономикой, поэтому неудобно брать больше.
В сущности, то, что произошло с Мирзоевым, вполне ожидаемо. История с так называемыми директорскими театрами, где все вопросы и судьбы в своих руках крепко держат нетворческие фигуры, практически так и заканчиваются. Достаточно вспомнить историю с Андреем Житинкиным на Малой Бронной. Теперь вот и Мирзоев, хотя и при другом раскладе. Единственный крепко держится Роман Козак, возглавивший Театр им. Пушкина. Похоже, что его директор г-н Орлов оказался приятным исключением из правил.
Мы попросили прокомментировать ситуацию председателя Комитета по культуре города Москвы Сергея Худякова:
— Мне искренне жаль, что такой талантливый художник, как Владимир Мирзоев, покидает театр. Я думаю, что в ближайшее время мы будем искать кандидатуру нового лидера. По моему мнению, им должен стать один из тех, кто хорошо себя зарекомендовал по работе в московских театрах. Возможно также, будет объявлен конкурс среди режиссеров.
