Сначала с ним сражались националисты, потом к ним присоединились демократы и коммунисты, потом — бывшие соратники, после — академики, инженеры, военные, спортсмены, студенты... По белорусскому телевидению показывают только буйных националистов, делая вид, что все прочие — нежно любят “батьку”. Просто у этих других нет в своей стране права голоса. Поэтому “МК” решил предоставить оппозиционерам возможность высказаться и пообщаться с россиянами.
В “прямой линии” участвовали: депутат Национального собрания, лидер группы “Республика” генерал Валерий ФРОЛОВ; зам. председателя Объединенной гражданской партии Александр ДОБРОВОЛЬСКИЙ; член Совета белорусской социал- демократической Громады Олег ВОЛЧЕК; бывший министр сельского хозяйства и продовольствия Белоруссии, председатель попечительского Совета белорусско-российского фонда “За новую Беларусь” Василий ЛЕОНОВ; председатель Конгресса белорусской интеллигенции Юрий КОЛОС; пресс-секретарь фонда “За новую Беларусь” Александр КОКТЫШ.
Есепенок Виктор Авсеевич, профессор:
— Я сам белорус, но живу в Москве. Я знаю, что в Белоруссии нормальная обстановка. И у меня вопрос: почему такие люди, как Немцов, влезают в суверенитет Белоруссии? За счет кого живет оппозиция? Почему они желают, чтобы танки НАТО стояли в центре России около Смоленска?..
Отвечает Владимир Колос:
— Мы не люди Немцова, мы его там не видели. Кстати, насчет вранья. У нас есть доказательства, что выборы были целиком сфальсифицированы. Члены некоторых избирательных комиссий были порядочными людьми. За неделю до выборов они принесли нам “разнарядку”, сколько голосов на каком участке должно быть. И эти данные потом полностью совпали с протоколами комиссий...
Людям врали прямо в лицо, студентов загоняли на предварительное голосование досрочно, поголовно. Еще раз их обманули, когда стали смотреть их бюллетени. Студенты красными чернилами ставили галочку “против”, а бюллетени оказались все заполнены синими чернилами и “за”.
Насчет жизни в Белоруссии у вас тоже какие-то недостоверные сведения. Люди живут тяжело. В деревне получают по 10 тыс. — это 5 долларов в месяц. И пенсионеры, и рабочие, и служащие все понимают, что Белоруссии нужна новая власть, нужны реформы. Мы не хотим нигде никаких танков НАТО. Мы хотим, чтобы белорусы имели право выбирать себе власть.
— Вы хотите, чтобы они жили, как в России?..
— Мы хотим, чтобы и в России, и в Белоруссии, и повсюду народ жил так, как он этого заслуживает.
Анастасия Королева из Москвы:
— Скажите, почему в Белоруссии сейчас нет альтернативы Лукашенко, почему среди оппозиции нет яркой личности, которая могла бы составить ему конкуренцию?
Отвечает Василий Леонов:
— У нас были очень яркие личности, известные в республике люди. Но они оказались похоронены на Северном кладбище — три человека. Есть копии документов, подписанные замминистра внутренних дел: в них указано, где и как уничтожали этих людей. Захаренко, Гончар, Карпенко — это были достойные люди. А правая рука Лукашенко Шейман стал генеральным прокурором, не имея никакого юридического образования, чтобы замести следы этих преступлений. Но и сейчас тоже, поверьте, много людей достойных.
Настя из Москвы:
— Говорят, что президент Лукашенко за союз с Россий, а вы — против. Это правда?
Отвечает Олег Волчек:
— Это белорусские средства информации представляют дело так, будто оппозиция против сближения. У нас общее экономическое поле, поэтому мы никуда не уйдем. Но я против того, чтобы Белоруссия стала губернией России. Я хочу, чтобы была сохранена независимость Белоруссии, чтобы у нас была своя валюта, были Верховный суд, прокурор и новый президент.
Дима Павлов из Москвы:
— Почему Москва терпит Лукашенко, который не платит за газ, Путина обзывает по-разному?..
Отвечает Александр Коктыш:
— Вопрос интересный. Россия с начала этого года закачала в Беларусь многомиллионные кредиты. А в ответ получает порцию даже не критики, а голословных обвинений. И здесь в первую очередь вопрос к руководству России: когда же оно начнет делать выводы?
— Может быть, Москва боится, что Беларусь окажется менее управляемой и непредсказуемой?
— Вообще-то Лукашенко назвать управляемым и предсказуемым руководителем очень сложно. Он обещает одно, а потом делает совершенно другое. Это относится и к срыву договоренности о введении единого рубля, и о приватизации “Белтрансгаза”...
* * *
Евгений из Москвы:
— Простите, вам не кажется, что то, что происходит сейчас в Белоруссии, — это наше будущее? И что вообще Союз Россия—Белоруссия — это просто подарок силам, которые хотят создать фашистское государство?
Отвечает Владимир Колос:
— В самом начале своего правления Лукашенко проговорился о своих симпатиях к Гитлеру. Он считает, что та система власти и роль Гитлера в государстве лучшим образом соответствуют его собственным взглядам. И то, что у нас сейчас происходит, очень ярко это подтверждает. Мы знаем, что и Гитлер пришел к власти путем референдумов. А оголтелая пропаганда и подавление инакомыслия? То же самое, к большому сожалению, мы сейчас испытываем на своей шкуре. Сейчас режим перешел к физическому подавлению тех, кто имеет мужество ему сопротивляться. Тут очень важна позиция международного сообщества, и самое важное — России. Мы чувствуем, что режим очень боится: эти ребята знают, что они натворили и что за это полагается. Поэтому они и пошли ва-банк. Но им развязывает руки такая вот вялая позиция России. А то, что заявил глава группы международных наблюдателей Рушайло, — это просто предательство. Он покрыл преступление.
Виктор из Москвы:
— На выставке “Электроника” единственным представителем электроники была Белоруссия... Что они хотят, эти оппозиционеры? Этот Шушкевич? Чтобы было, как в России?..
Отвечает Александр Добровольский:
— Виктор, я по профессии радиоинженер, работал на крупнейшем предприятии в Советском Союзе — НПО “Планар”, которое изготавливало оборудование. А сейчас мое родное предприятие еле дышит. Мы продавали оборудование в Китай, в Южную Корею. Но нам перестали поступать заказы из-за того, что мы стали делать очень долго, некачественно, проблемы были с финансированием. Поувольнялись самые лучшие рабочие.
— Если бы Шушкевич не подписал Беловежское соглашение, то было бы все о’кей.
— Если три человека, подписавшие соглашение, могут развалить всю страну, значит, страна не была такой уж крепкой. Я уважаю ваше мнение. Вот вы можете высказывать его здесь, а у нас белорусские граждане такое мнение высказать не могут без страха.
— Вы сейчас находитесь в Москве?
— Я только сегодня приехал и сегодня же уеду.
— А если бы Александр Григорьевич хотел вас придавить, он бы вас просто не выпустил.
— Возможно, скоро так и будет. Но пока, к счастью, граница с Россией не закрыта, и мы можем выезжать. Но если будет продолжаться такая политика, логическим концом будет полная самоизоляция страны.
* * *
Анатолий Борисович, служащий из Москвы:
— Я смотрю на лозунги оппозиции: “Наш взгляд — не на Восток, а на Запад”. Вы под Востоком Россию подразумеваете?
— Ни в коем случае. Мы считаем, что Россия — наш стратегический партнер №1. Мы ни в коем случае не можем отказываться от российского рынка, нас связывают и культурные, да и чисто родственные связи. У меня, например, жена русская. Куча братьев и сестер живет в Москве. Но вы же не живете со своими братьями и сестрами одной семьей, в одной квартире. У каждого из нас — своя жизнь, своя судьба. Мы за то, чтобы каждый имел возможность решать свою судьбу, как ему этого хочется. Нужны нормальные, взаимовыгодные отношения.
— Я лично тоже не поддерживаю Лукашенко с этим третьим сроком. У меня единственное пожелание, чтобы не было этих лозунгов, что Востоку — нет, а Западу — да.
— Конечно, не будет.
Марина из Москвы:
— Меня мучает мысль: у нас в России демократия, в то же время у нас террористические акты. Скажите, может быть, лучше такое спокойствие, как у вас, нежели такая демократия, как у нас?
Отвечает Александр Добровольский:
— Проблема терактов у нас не возникла, слава богу, из-за того, что спокойный народ и ограничено пространство. Я очень боюсь, что если бы у Лукашенко было такое пространство и такие проблемы, как в России, то было бы намного хуже, чем сейчас у вас. То, что в Белоруссии нет своей “Чечни”, — это не заслуга Лукашенко. Этот человек имеет талант ссорить друг с другом людей, раскалывать общество: дети с родителями не разговаривают из-за него. К сожалению, у нас растет не только социальная напряженность, но и религиозная. Был издан Закон о свободе религии. У нас много протестантов, их начинают зажимать. Конфликт возник на пустом месте: у нас всегда все жили мирно, религиозной розни не было, а сейчас она появляется. И этот конфликт не обусловлен ничем, кроме предпочтений одного человека — Лукашенко.
Аня Малинина, из Москвы:
— Из газет создается впечатление, что Лукашенко повинен в исчезновении очень многих оппозиционных политиков. Неужели президент может снизойти до обыкновенной уголовщины?
Отвечает Олег Волчек:
— Я уже пять лет провожу независимое расследование исчезновения министра Захаренко. А исчез не только он, но и депутат Гончар, бизнесмен Кросовский, оператор Завадский. У нас достаточно доказательств, что к их исчезновению причастны нынешний генпрокурор Шейман, министр МВД Наумов, бывший министр МВД Сиваков и командир СОБРа. Просто так люди не исчезают. Захаренко и Гончар были перспективными кандидатами на выборах 2001 года. Захаренко объединял элиту милиции и создавал союз офицеров, который был бы независим, мог бы нормально бороться. А Гончар был очень грамотным, он мог легко повести любую толпу... Лукашенко на теледебатах в 2001 году просто не выдержал бы конкуренции с Захаренко и Гончаром.
Добавляет Валерий Фролов:
— Я 35 лет прослужил в Вооруженных силах СССР, российский генерал. И вот 1 июля, после моего возвращения из Москвы, меня встретили в подъезде пятеро в масках. Сильно избили. Потом одного из этих я увидел на одном из наших мероприятий, среди представителей спецслужб. Я в Белоруссии — как подпольщик на оккупированной немцами территории. Хожу и не знаю, где меня это гестапо схватит.
Лена Ракитина из Москвы:
— Почему, на ваш взгляд, оппозиция не смогла выступить как единое целое? И как вы собираетесь действовать в ситуации фактически пожизненного правления Лукашенко?
Отвечает Валерий Фролов:
— Страшная беда оппозиции — это несогласованность, разобщенность и амбиции “вождей”. В последнее время в оппозицию пришли политики нового типа, отличающиеся от классических “врагов режима”. К примеру, я — российский генерал, другой — трижды чемпион Олимпийских игр, бывший замгенпрокурора, замглавы администрации. И мы тут же почувствовали очень настороженное отношение традиционной оппозиции, которая давно бьется с режимом. Поэтому все попытки как-то координировать усилия не удавались. Еще один момент: в силу того, что в Белоруссии ни один предприниматель по понятным причинам не даст ни копейки для оппозиционеров, то каждый из лидеров оппозиции находил себе спонсоров со стороны и каждый пытался доказать: это я самый демократичный, я самый радикальный, давай гони деньги. Это очень разъединяет наши ряды. Сейчас у нас две социал-демократические партии, две коммунистические, два БНФ... Режим действует по принципу — разделяй и властвуй. Но думаю, что недавний урок послужит для нас толчком к объединению.
— Фактически возможность для парламентской борьбы для вас закрыта...
— Работа в парламенте сейчас бессмысленна. Поверьте, я знаю, о чем говорю, — я был депутатом. Мы за три года приняли 167 законов, а “батька” подписал 1700 указов. Мы принимали всякие незначительные законы типа Закона о защите озонового слоя, а все серьезные вопросы решались декретами Лукашенко. Надо переходить к работе на улицах, может быть, подпольной. Тем более что на нашей стороне — новейшие технологии связи, Интернет. У Ленина, например, не было таких технических возможностей, но он же смог прийти к власти.
P.S.(На фото) Белорусская оппозиция в “МК”: справа лидер группы “Республика” генерал Фролов, слева зампред “Объединенной гражданской партии” Добровольский.
