Кирпичики удачи

“Я не люблю советскую власть за многие вещи”, — заявляет один из самых успешных продюсеров России. Он выглядит и живет очень скромно. Он всегда занят. Он не типичный петербуржец, который с легкой презрительной усмешечкой соглашается жить в Москве, раз уж пришлось: мол, здесь деньги, но мы-то понимаем, где настоящая культурная столица. Он любит Москву, но выходные проводит в Питере, потому что там дом, там семья. Он не хочет покупать квартиру в Москве, потому что уверен, что деньги должны работать, а не вкладываться в недвижимость. Поэтому он живет тут на съемной квартире, а его рабочий кабинет абсолютно не отвечает традиционным представлениям о том, как должен выглядеть кабинет преуспевающего бизнесмена.

Сергей Сельянов — продюсер фильмов “Брат”, “Брат-2”, “Война”, “Сестры”, “Кукушка”, “Бумер” и многих других, любимых народом. Новый сезон он начинает аж девятью проектами, о чем он и рассказал в интервью “МК”.


— Вы всегда знаете, какой проект будет удачным, а какой не очень?

— Этого не знает никто. Удача — мистическая штука. Другое дело, есть кирпичики, которые можно в основание удачи класть. Но что из тех кирпичиков вырастет, никто никогда не знает — ни у нас, ни в Голливуде. Тем кино и интересно — что это невероятно рискованный и азартный бизнес. Не только в денежном, но и в творческом отношении.

— Кирпичики — это сценарий, имя режиссера, актеры-звезды?

— Режиссер и сценарий. Правда, сценарий может показаться замечательным, а в результате получается не то чтобы плохой фильм, но уже не то. А иногда случается: что-то в сценарии было непонятно, но все-таки рискнули — и вышло здорово. Сценарий и режиссер — то, что вот уже лет десять модно называть “проект”.

— А ставку на актера-звезду вы не делаете?

— Нет, на звезду поставить... В России нет системы звезд. Мы проводили исследование — у нас не ходят на актеров, идут на фильм. На телевидении — другое дело. Понятие “медийное лицо” появилось не случайно. В телевизоре работает известное лицо и привлекает зрителя и повышает рейтинги. А в кино — нет. Люди не идут на фильм при наличии следующей информации: фильм так себе, зато там играют... Иванов, Петров, Сидоров. Если услышат, что хороший фильм и там еще Иванов, Петров, Сидоров, тогда — да. Фильм — ключевое слово сегодня для наших зрителей. Применительно оно к русскому кино. Про американское мы исследований не проводили.

— И все-таки у вас есть любимые актеры?

— Да, конечно. Те, с кем мы работаем и работали как-то хорошо. Их не так много, кстати. Поскольку компания у нас питерская (хотя мы и работаем в Москве), а Питер, сами знаете, не любит суеты — звездность там непопулярна. Например, Рогожкин. Он снимает питерских актеров и делает их известными. Вот “ментов” — актерский состав — он подобрал. И “Особенности национальной охоты” и “... рыбалки” сделали особо популярными и Виктора Бычкова, и Алексея Булдакова. Балабанов тоже снимал долгое время преимущественно неизвестных. Очень выделял с самого начала Сережу Маковецкого, и я его ценю и люблю. С Виктором Сухоруковым Балабанов много работал, и Виктор стал известным актером, в том числе и благодаря Балабанову — этим запоминающимся образам и в “Брате”, и в “Брате-2”. Что до меня, то я к Виктору очень сердечно отношусь, он мне сильно помог на съемках “Брата-2” и не только. Алексей Серебряков у нас пока не снимался, но мы давно с ним дружим и очень его ценим. Да, кстати, Леша снимается у Балабанова в фильме “Жмурки”, в котором исключительно известные актеры: Никита Михалков, Андрей Панин, Алексей Панин, Дмитрий Дюжев, Сергей Маковецкий, Виктор Сухоруков, Дмитрий Певцов, Кирилл Пирогов, Алексей Серебряков, Андрей Мерзликин, Юрий Степанов. Съемки только-только начались в Нижнем Новгороде. Беспредельная криминальная комедия — деньги, героин. История такая, мужская.

— У вас вообще мало женщин...

— Нет, почему, мы женщин очень любим... (Смеется.) Вот в “Жмурках” играют Жанна Болотова, Рената Литвинова... Только женщин-режиссеров на самом деле мало, да и некоторые испытывают комплексы — нет, я женское кино делать не буду. Вот Гульшад Омарова про свою “Шиzу” сказала, что хотела снять мужское кино. Я же не придаю значения — мужское-женское. Гука просто сделала хорошее кино. Скоро мы запускаем новый проект с женщиной-режиссером Верой Свечиной — “Последний поезд со станции Роппонги”. Он будет сниматься в Японии. Речь идет о молодых девочках, которые приехали туда на заработки в начале 90-х годов. В клубах караоке они развлекают посетителей беседами, танцами и легким флиртом. На этот фильм мы набирали совсем молодых — незасвеченные лица.

— И Рогожкин, я слышала, снова про любовь на войне снимает?

— Да, “Перегон” начнет сниматься только весной 2005 года. У фильма очень хороший сценарий. Всем, кто любит “Кукушку”, он понравится. Действие происходит на Чукотке, до линии фронта 8—9 тысяч километров. На военном аэродроме, где нет боевых действий. Я бы сказал, что в фильме главные герои не просто мужчина и женщина, а американцы, русские и чукчи... Актеров пока не отбирали, так как Рогожкин сейчас заканчивает сериал.

— Вы не диктуете, как в Америке, где слово продюсера — закон? Мол, в главной роли у тебя будет та-то или тот-то, и никто другой.

— Нет. В России кинематограф режиссерский, как, собственно, и во всем мире. В Америке же все сложилось еще в 30-е годы по-другому, и продюсер там — царь и бог.

— То есть вы не хотите быть царем и богом?

— Зачем?.. Я люблю сотрудничество и не считаю себя семи пядей во лбу. И потом мы не работаем тупо на кассу. Мы все-таки считаем, что важнее выпустить качественный фильм: яркий и интересный. А фильм делает режиссер. И я, как продюсер, должен правильно выбрать сценарий и режиссера, а режиссер уже ищет актеров.

— Неужели вы совсем не участвуете в выборе актеров?

— Да, я могу предложить кого-то. Но выступить, чтобы вот духу того не было, а этого поставить — нет. Мне не нужно, чтобы меня слушались, но чтобы меня слышали — надо. Обслуживание режиссера — вот он такой заслуженный, а вокруг бегает продюсер: чего изволите, — не мой вариант. Но и Карабас-Барабас, который с плеткой всех гоняет, — тоже не я. Мне интересно, когда кино рождается благодаря моему участию. А не когда надо постоянно бить режиссера по рукам: не то, не то. Значит, я не на того поставил. И это мой прокол, самое постыдное для профессионала.

— Вы по-прежнему не смотрите сериалы?

— Я не могу о них рассуждать, потому что я смотрю каждый по полсерии или серию, просто чтоб быть в курсе.

— То есть вы остаетесь при своем мнении, высказанном год назад в интервью “МК”, что сериалы вас оскорбляют?

— Кинематографически — да, безусловно. Правда, мы вместе с Рогожкиным произвели сейчас один сериал. Про режиссера, который хотел снимать кино, а ему предложили сериал. Он называется “Своя чужая жизнь”. В нем много выношенных Рогожкиным идей про кино, про жизнь. Такое кино про кино — два фильма по 110 минут. Есть вариант из пяти серий. Леня Громов, Андрей Ташков в нем играют. Главная женская роль — новое лицо, но зрителю сразу очень понятное — Лиза Боярская. Она очень хорошая артистка, симпатичная, с позитивной энергией.

— А еще в прошлом году вы говорили, что занимаетесь сериалом по Мопассану.

— Да, он раз уже прошел по НТВ. Правда, ночью, потому что он эротического содержания, хотя и комический. “Любовные авантюры” снял Валерий Зелевский — любопытный режиссер с нестандартными идеями, часть из которых, связанных с компьютерной графикой, он там воплотил.

— Эротическая история — очень неожиданно для вас. Чем она вас привлекла?

— Ну пришел человек с забавной идеей, да и некоторые технические решения привлекли. Я все виды аудиовизуальных упражнений люблю. Надо все один раз попробовать. Мы как-то и рекламу сделали, и четыре музыкальных клипа. И документальными проектами занимались. Анимационным кино вообще сейчас увлеклись. А сериалы?.. Коммерческая, рейтинговая история — не наш профиль. От сериала как от формы я не зарекаюсь. Наверное, скоро и в России появятся какие-то культовые сериалы, как, например, “Твин Пикс” Дэвида Линча.

— Из “Бумера” сделать сериал не собираетесь?

— Нет. Более того, я отношусь, мягко говоря, осторожно к практике, когда создают кинокартину и четыре серии на том же материале. Понятно, что на телевидении — основные деньги, и каналы, давая их, хотят иметь кроме игрового еще и телевизионный продукт. Но я считаю, это порочная практика. Сериал по-другому должен сниматься — и в смысле ритма, и как актеры играют. Должно быть разделение, как в Америке: по актерам, по режиссерам, по всему — те работают в сериалах, а эти — для большого экрана.

— Какой из ваших проектов самый удачный коммерчески?

— За все годы самый удачный — “Брат”. Проката тогда практически не было, зато хорошие сборы с кассет. Если рассматривать, сколько вложили и сколько получили, то лидер — “Брат”, конечно.

— И сколько вы заработали на “Брате”?

— Не знаю, не веду учет. Как правило, в кино по первому году смотрят. Хотя и через три года прикидываешь, сколько вышло — за счет новых телевизионных продаж, видео, за счет открытия новых рынков, иногда и зарубежных. Правда, с заграницей обычно долгая история — года на два-три растягивается.

Если же взять последний год-два, то больше всего собрал “Водитель для Веры” Павла Чухрая. Не наш фильм — в смысле не мы его произвели, но мы его прокатываем. (Кинопрокатная компания “Наше кино” создана в 2003 году и занимается прокатом отечественных и зарубежных картин. — Е.А.) А из лент СТВ (совместно с “Пигмалион продакшн”) по цифрам первенство за “Бумером” — он собрал только в кинопрокате где-то за 1,7 миллиона долларов.

— За границей что из вашего хорошо смотрят?

— В Европе сейчас довольно успешно идет “Карлик Нос”, с Америкой ведем переговоры по его прокату. Ситуация осложняется тем, что это первый полнометражный российский мультфильм после 40-летнего перерыва, предназначенный для зрителя. Про нас уже забыли, анимация — другой рынок. Поэтому мы пока в нем разбираемся и не торопимся, несмотря на то что деньги нужны, их надо возвращать, а потрачено было немало: анимация — дорогое удовольствие. И мы начали продавать дорого, потому что российская анимация, в отличие от русских игровых фильмов, это конвертируемый продукт. Качество “Карлика Носа” — абсолютно мирового уровня, как российская нефть. В Германии, кстати, наш “Карлик” не только дал хорошие результаты, но и обогнал немецкие фильмы, которые тоже в это время выходили. Если взять кино, то за рубежом самыми успешными были “Кукушка” и “Брат”.

— Вы сейчас затеяли сразу девять проектов. Один, судя по всему, с явным прицелом в номинанты на “Оскар” — “Монгол” про молодые годы Чингисхана, так?

— Ну я как-то про “Оскар” не думал. Надо сначала сделать... Но может быть. “Монгол” уже вызывает в мире большой интерес.

— Тут еще недавно в Монголии нашли мавзолей Чингисхана. Вы как-то это используете?

— Это скорее для научно-популярного кино. Наш фильм имеет подзаголовок “Молодые годы Чингисхана” — до того момента, когда он стал Чингисханом, то есть ханом всех монголов. Но если с “Монголом” все сложится хорошо, то попытаемся сделать картину про Чингисхана уже в зрелом возрасте. Но и в “Монголе” будет достаточно батальных и масштабных сцен. История его взросления очень интересная, как и история любви — необычная, начиная с момента знакомства, когда ему было 11 лет, а ей 9. Через три года он ее взял в жены, потом ее забрали в плен, и непонятно было, от кого у нее первый ребенок. Но Чингисхан — тогда его звали Темучин или Темуджин — всегда принимал ее назад без вопросов и всех детей считал своими.

— Кто будет играть Чингисхана?

— Кастинг еще идет. Главные действующие герои проходят через три возраста: то есть сначала нужны дети, затем подростки и молодые мужчины, женщины. Я имею в виду самого Чингисхана, его жену, его ближайших друзей. Чингисхана уже во взрослом возрасте будет играть звезда, которую знают и ценят в Юго-Восточной Азии.

— Сколько сценариев вы читаете в неделю?

— Еще недавно я читал все сценарии сам, но в какой-то момент это стало просто невозможно. Сейчас в компании появился редактор, и он мне помогает. Я ему доверяю, мы распределили обязанности: что-то он смотрит, что-то мы читаем параллельно. Сколько за неделю проходит через мои руки? Не меньше десяти.

— Чьему мнению вы доверяете, когда выбираете проект? Или только себе?

— Доверяю только себе, по-другому и быть не может. Иногда что-то обсуждаю, чтобы уточнить свои выводы либо подтвердить сомнения. Все-таки каждый фильм — штучный продукт. Я очень люблю добиваться максимальных результатов — правильно сделать кино и потом правильно и сильно его продать. Но не ради того, только чтобы продать.

— А мнение близких для вас важно? Вы прислушиваетесь к тому, что, например, говорят ваши дети про ваше кино?

— Сейчас, когда они стали постарше, уже не все подряд смотрят, что мы выпускаем. Гриша последний класс в школе заканчивает. Себя он еще ищет, что хочет, совершенно непонятно. Его дело. Даша отучилась два года в Ленинградском университете на дизайнерском отделении. Сейчас ее поманила Москва, и она теперь учится в британской школе дизайна.

Раньше они ходили со мной на все наши премьеры, теперь ведут самостоятельный образ жизни, не спрашивая, куда пойти. Ничего не спрашивают. (Смеется.) И не всегда я знаю, что с ними вообще происходит.

— На съемочную площадку не просятся — в массовке сняться или маленькую роль сыграть?

— Нет. Я считаю, они сами должны сделать свой выбор. Если бы попросились, конечно бы взял. Не на роль, просто посмотреть. Лоббировать своих детей и родственников — последнее дело. Каждый сам должен сделать свой выбор, пройти свой путь — это мое твердое убеждение.

— Вы ходите не только на свои премьеры — это редкость для наших кинематографистов.

— Стараюсь увидеть все. За блокбастерами, правда, не слежу. Из бесспорных хитов последнего времени мне была интересна только первая “Матрица”. Чувствовалось, делали ее киношники до мозга костей. Вторая и третья — уже как будто сериал. Из русских, безусловно, нравится существенная часть того, что мы выпустили. Конечно, вроде глуповато об этом говорить... (Смеется.) Но пусть я буду пристрастным — в конце концов что я могу с собой сделать. За последние два года я выделяю “Кукушку” и “Бумер”.

— А на мобильнике тогда почему не мелодия из “Бумера”?

— Ну я к этим вещам отношусь очень равнодушно. Это же надо какие-то манипуляции с телефоном произвести, которые мне лень осваивать. Поэтому у меня тот звонок, что стоял, когда я его купил. И телефон — самый простой.

— И на “Бумер” вы не пересели?

— Нет, по-прежнему езжу на служебном “Мерседесе”. Я довольно спокойно отношусь к автомобилям.

— Снимаете в основном на деньги, которые выделяет Министерство культуры?

— От министерства — примерно 20—30% в нашем общем бюджете. В этом году их вообще получить не удалось в связи с перестройкой правительства. И все фильмы, которые мы снимаем сейчас, мы делаем за собственные деньги. Минкультовские деньги есть в мультфильме “Алеша Попович и Тугарин Змей”, который мы начали делать еще в прошлом году, а 23 декабря планируем его выпускать. Но рассчитываю, что на окончание нынешних проектов мы тоже чего-то получим.

— Вы больше времени проводите в Москве или Петербурге?

— Компания-то у нас питерская, но имеет два офиса — в Москве и Петербурге. В Москве я провожу три дня в неделю, остальное — дома. Москву я люблю. В отличие от многих питерцев.

— Почему в Москве квартиру не купите, а до сих пор на съемной живете?

— Зачем? У меня нет такой личности потребности. Ну сколько в Москве квартира стоит? Никогда этим вопросом не задавался. Предположим, сто тысяч. Но эти сто тысяч способны работать сегодня и приносить доход, который гораздо выше, чем цена съемных квартир. С точки зрения простого бизнеса выгоднее снимать, чем покупать. Другое дело, если б я здесь жил. Дом — это потребность. Когда в моих силах, я стараюсь нашим людям помогать в приобретении своего дома. Дом должен быть у человека обязательно. Я не люблю советскую власть за многие вещи. И за то, что она не давала возможности решить эту проблему собственными силами.

— Вот вы говорите, что деньги должны работать, но все-таки на что-то вы же их тратите. Если нет потребности иметь московскую квартиру, то хочется, наверное, что-то другое?

— У меня вообще нет личных потребностей. (Смеется.) Я курю много — вот потребность. И бросать не собираюсь — мне это доставляет удовольствие. Боюсь ли чего-то в связи с этим? Нет. Бояться чего-то в России?.. Все мы немножко фаталисты. И охраны у нас в офисе нет. Что у нас тут возьмешь? Да нет — кого бояться в родной деревне?..



Что еще почитать

В регионах

Новости

Самое читаемое

Реклама

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру