От прозвища Гардемарин ему уже не отделаться, хотя сам Владимир Шевельков всю эту телеэпопею вспоминает с содроганием. На фоне звездных карьер других “гардемаринов” Дмитрия Харатьяна и Сергея Жигунова Шевельков, наверное, самый неуспешный. На пике славы он вдруг бросил кино и с головой погрузился в рекламный бизнес. Погружение прошло успешно, и теперь Владимир может себе позволить выбирать интересные проекты. В данный момент его интересует роль сумасшедшего в новом телесериале Давида Кеосаяна “Любовница”. Разговор с “Телегой” состоялся на съемочной площадке.
— Говорят, что полгода назад вы планировали сниматься в “Мастере и Маргарите”. Хотели сыграть Коровьева. Почему не получилось?
— Я узнал, что режиссер Владимир Бортко пригласил на эту роль Александра Абдулова. Хотел, конечно, подойти, предложить себя, даже почти решился на это. Но потом передумал, сдался, в общем. Они звонили, предложили роль одного из литераторов, но я решил, что на это тем более не пойду. Пусть моя мечта умрет. Не сыграл Печорина, не сыграю и Коровьева. Оба они для меня умерли.
— Зато с сумасшедшим, в смысле с ролью, все в порядке. Чем вас привлекла эта роль?
— Ну, лучшего сумасшедшего, чем я, им не найти. Я всегда играл разные роли, и когда предложили эту, сразу согласился. Мой герой чем-то похож на меня тем. Я уверен, что должен заниматься творчеством, а он в том, что должен стать убийцей. Но мне кажется финал у нас будет разный. Он, поняв, что не может стать убийцей, накладывает на себя руки, а я, осознав, что бездарь, поступлю по-другому. Пойду в бизнес.
— Как поживает ваша основная работа? Продолжаете снимать рекламные ролики?
— Нет, в этом году я намерен это оставить. Постараюсь начать какой-то новый проект. У меня есть мечты, знания, опыт. И отклики на наши предложения уже пошли. Пока только на сериалы. Есть пара идей, но про них подробно ничего рассказывать не хочу.
— Как вам, кстати, в сериалах работается? Некоторые брезгуют этим...
— Я еще ничего не понял. Мне кажется, деньги платят практически ни за что, и с другой стороны — я понимаю, что это работа нервная и затратная. В 1996 г. я снимал две серии “Поживем-увидим”. С моей стороны — настоящий подвиг, потому что были серьезные проблемы с деньгами. Я снял две 26-минутные серии за три съемочных дня. Профессионалы понимают, что это жестко. Быстро снял, склеил чуть ли не за одну ночь. Конечный продукт был неплохой. Но когда ты снимаешь серию пять дней, а не полтора, получается гораздо лучше.
— Реклама для вас стала просто хорошим заработком или разумной альтернативой актерской работе?
— В рекламу я уходил с четким пониманием, что в кино ничего не заработаю. Страна тогда была в состоянии глубокой перестройки. Я стал искать жанры, в которых заработок и кино могли бы пересекаться, и пришел к рекламе. Но то, ради чего я в эту область пошел, уже закончилось. Сил много тратится, а того удовольствия уже нет. Семью прокормил, создал дом, узнал, что такое музыка, монтаж, операторы. Обснимался уже, перестал нервничать на съемочной площадке, сплю ночью перед съемками. Наверное, опять захотелось острых ощущений.
