Все великие идеи приходят в голову мгновенно. Вспомним “эврику” Архимеда, выскочившего из ванны, яблоко Ньютона или колумбово яйцо. Так что судья Джеффри Шварц из Майами — не исключение...
Год назад Шварц ехал в машине по городу и попал в непролазную автомобильную пробку. Неожиданно стекла его лимузина стали бешено вибрировать, буквально разрывая барабанные перепонки судейских ушей. Источником этой звуковой пытки оказался соседний открытый автомобиль, в котором сидела веселая компания тинейджеров, запустившая на полную катушку проигрыватель, оглушавший ритмами металлического рока все автомобильное месиво, скопившееся на перекрестке. По-видимому, ребята отнеслись с пренебрежением к дорожному знаку, запрещающему “звуковое засорение” воздуха и угрожающему штрафом в 500 долларов.
— Я чуть было не свихнулся от этой какофонии. И зачем это только они включают столь дьявольские децибелы! — вспоминает его честь Шварц. — И вот в этот самый момент меня осенила мысль, быстрая, как два слова: “Лучано Паваротти”. “Ага, — подумал я, — если вы навязываете мне свою музыку, я навяжу вам свою!”
С тех пор судья Шварц приговаривает нарушителей звукового фона города Майами к штрафу в 500 долларов, как было положено, или к... 2,5 часа слушаний оперной музыки! Если виновник нарушения попадается впервые — его наказывают “Травиатой” Верди, любимой оперой судьи. Если же нарушитель злостный рецидивист — то вагнеровскими операми. В связи с этим в Майами шутят: “Пытка не кончается, пока не запоет толстая леди” (намек на заключительные женские арии в операх Вагнера, которые исполняют, как правило, певицы, обладающие не только большим голосом, но и большими габаритами).
С того дня в автомобильной “пробке”, когда в мозгу судьи промелькнули два слова “Лучано Паваротти”, перед ним предстало около ста злоумышленников, которые предпочли оперу штрафу. Но те из них, кто думал, что выбрал наименьшее зло, сильно просчитались.
Наказание оперой выглядит следующим образом. Перед магнитолой “бум-бокс” сажают десять “казнимых”. Роль оперного диск-жокея исполняет судебный клерк Алан Родригес. Он бдительно, ястребиным оком следит за тем, чтобы никто из сидящих на электрическом стуле, то бишь в оперном кресле, не отвлекался, не ел, не пил, не читал, не пользовался мобильным телефоном, не клевал носом и даже не глядел в окно. Те, кто нарушает эти требования, вынуждены слушать прописанную им оперу заново. У некоторых подсудимых эта оперная экзекуция вызывает такое отторжение, что они отказываются от нее и отсчитывают в казну штата 500 баксов.
