Гоголь без головы

В 1931 году при вскрытии могилы Гоголя обнаружилось, что в гробу нет черепа. Расследование пропажи головы классика затянулось на десятилетия... И вот в ноябре 2004 года режиссер Валерий Лонской, автор криминального хита середины 1990-х “Барханов и его телохранитель”, заканчивает монтаж картины, основанной на этой таинственной истории. Выпускник ВГИКа 1970 года, Лонской по-прежнему верен старой технологии монтажа “с ножницами в руках”. Никаких компьютеров — работает с пленкой только вручную.


...Монтажный цех “Мосфильма”. В одной из комнат колдует над своим фильмом Лонской с монтажером. “Голова Гоголя” — рабочее название, в прокат остросюжетный детектив должен выйти как “Голова классика”. В картине заняты: Лев Борисов, Анжелика Неволина, Любовь Германова, Дмитрий Муляр.

Сюжет развивается в двух временах: сейчас и в 1931 году. А начинается с того, что в тридцатых на территории Данилова монастыря создали спецприемник для малолетних правонарушителей. Монахов разогнали, но еще надо было избавиться от кладбища. Среди древних надгробий обнаружили могилы Гоголя, Языкова и других известных людей. Их останки решили перенести на Новодевичье. При вскрытии могилы Гоголя оказалось, что в гробу нет черепа... Словом, и тогда, и в наше время герои выясняют, куда таки делась голова писателя.

В небольшой комнатке лишь два монтажных стола с кучей барабанов, ручек и экранчиков посередине. У задней стены до потолка громоздятся коробки с рулонами пленки. За столами под руководством Лонского работают режиссер по монтажу легендарная Роза Рогаткина (на счету которой около сотни фильмов — “Плюмбум, или Опасная игра”, “По главной улице с оркестром”, “Время танцора” и др.) и ее ассистент Татьяна Моргун. Никаких ножниц в их руках нет. Пленку режут на специальном резаке-прессе и тут же склеивают скотчем.

Количество склеек бывает разным. Например, Александр Сокуров в “Русском ковчеге” вообще избавил себя от терзаний в монтажной, сняв всю картину одним гигантским планом. Зато Иван Дыховичный в “Копейке” “нашинковал” более тысячи склеек. А обычно их в фильме 400—600.

Иногда бывает, что эпизод, диалог или даже любовную сцену склеивают из кусков, снятых в разное время и в разных местах. Когда-то в памятных “Чародеях” Александра Яковлева и Валентин Гафт рассорились в дым — не могли выносить друг друга на площадке. Их снимали в разные дни, реплики за партнера подавал ассистент за кадром. Пылкий любовный дуэт склеили скотчем на монтажном столе.

— А вот суперпопулярный сейчас в мире Педро Альмодовар, — рассказывает Лонской, — снимает гладко и красиво, герои изящно вписаны в интерьер. Но если вы попробуете разобраться в расположении комнат в их квартире, то обнаружите, что вас дурят. Либо персонажи видят друг друга сквозь стены, либо стены “ездят” по интерьеру. Но жгучие испанские страсти напрочь отвлекают зрителя от раздумий о планировке.

Советский кинематограф когда-то сильно грешил против географии. То и дело гуляющие по Москве персонажи, беседуя, поворачивали за угол с улицы Горького и оказывались чуть не на Ленинских горах, даже не успев закончить фразу. Монтаж-с… Да и сейчас такое сплошь и рядом встречается в сериалах.

...Мы расположились перед просмотровым экраном: замелькали кадры с коммуналкой 1930 годов, жильцами, готовящими обед, каждый на своем персональном примусе. Монтажеры, склеив кадры, делают пометки прямо на пленке специальным белым карандашом с толстым грифелем, чтобы не поцарапать изображение. Приятно наблюдать, как ловко Роза Филипповна орудует бобинами с пленкой. Я бы, наверное, тоже так смогла: засунул пленку в пресс, по краям кадр отрезал, скотчем заклеил, и готово! Мы с ней меняемся местами. Она наблюдает. Я — монтирую сцену у памятника Гоголю: надо сократить слишком долгую панораму и оставить “наезд” на классика вместе с крупным планом. Но длиннющая пленка меня не слушается. Пока я прилаживаю один фрагмент, другой выскакивает из пресса. Когда оба куска на месте, оказалось, что один из них я заправила вверх ногами... Ну вот наконец можно резать. Чтобы посмотреть склейку, надо фрагмент заправить в проекционный механизм, попав дырочками перфорации пленки на зубцы большого блестящего барабана. Педаль запуска под столом, как ножной привод швейной машинки. Нажимаю. Пленка не идет. Жму сильнее. Теперь пленка летит со страшной скоростью. Я даже не успела увидеть “свою” склейку. Но Лонской и Рогаткина даже при таком ритме просмотра определили, что я отрезала большую часть кадра. И если по сюжету фильма герои потеряли голову Гоголя, то я в результате работы потеряла добрую половину тела классика. Значит, все надо начинать заново.

Оказывается, монтаж — адски сложное дело! Пока я возилась с одной маленькой склейкой, ассистент Татьяна за соседним столом сделала их не один десяток, а то и сотню. К счастью, надо мной никто не смеялся. Ведь это искусство, которое профессионалы шлифуют годами.

— Так что же там все-таки было с головой Гоголя? Чем закончилось расследование? — спрашиваю я.

— Смотрите фильм, — улыбается Лонской. — К весне мы его закончим.


Что еще почитать

В регионах

Новости

Самое читаемое

Реклама

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру