Слово “реформа” у Михаила Задорнова вызывает аллергическую реакцию — наверное, как и у большинства российских граждан. Будь Михаил Николаевич составителем толкового словаря, он определил бы это слово как “один из наиболее эффективных способов отсасывания “бабок” из казны”. Но если с помощью экономических реформ народ оказывается ограбленным материально, то реформа образования обкрадывает его духовно и потому наиболее опасна. Задорнов считает, что пришло время требовать всенародного референдума за отмену реформы образования.
— Так ли страшен черт, как вы его малюете?
— Да еще страшнее! После развала Советского Союза стало ясно, что советская система образования во многом была лучше западной. И если порой она уступала в профессиональной подготовке, то с точки зрения общего образования была гораздо широкомасштабней. У нас даже взятки чиновникам давались книгами! А на грампластинки с записями Рихтера и Нейгауза надо было отмечаться в очереди, как на дубленку. Лично я полжизни комплексовал из-за того, что считал себя недообразованным, а теперь люди, получившие образование по западной системе, воспринимают меня чуть ли не как ходячую энциклопедию! Несмотря на то что я учился в авиационном институте, русский язык я чувствую лучше, чем та молодежь, которая закончила сегодняшние филфаки по реформаторской программе и, в отличие от меня, говорит “о’кей”, “вау” и сок “фреш” вместо простого родного слова “свежевыжатый”.
Знакомая библиотекарша мне рассказывала: сегодня приходят молодые люди и спрашивают, например, стихи Чехова. Одна девушка просила ее найти бестселлер Островского “Беспредельница”, другая — роман Экзюпери “Маленький шприц”… Студент еще к ней приходил, спрашивал, нет ли фотографии скульптуры “Самсунг разрывает пасть льву”.
Недавно я ездил во Владивосток, зашел в кафе, хотел заказать рыбы, а ее нет в меню. Официантки, молоденькие такие, все немного на одно лицо — то ли Кати Лель, то ли Аллегровой. Я их спрашиваю: девчонки, чего ж у вас в Уссурийском крае и рыбы нет? Они не понимают: почему тут должна быть рыба? Мне интересно стало, начал выпытывать: а Фадеев — это кто? Оказывается, это поселок такой, неподалеку! А Лазо? Это автобусная остановка! Зато они прекрасно знают все пять “Фабрик звезд” поименно!
Чем человеку меньше лет, тем сильнее его покорежило западным подходом к просвещению. Вот играют дети лет девяти-десяти, мать слышит их разговоры: я — Микеланджело, а я — Рафаэль… Радуется: ребятишки в художников играют! Сказала им об этом, а дети не понимают: какие такие художники? Рафаэль и Микеланджело — это черепашки-ниндзя из американского мультика! Еще один мальчик на вопрос “кто такой Бетховен?” ответил, что это собака.
Сильнее всего процесс массовой дебилизации заметен в Латвии, Литве, Эстонии — они раньше, чем Россия, перешли на западную форму образования. Захожу в книжный магазин в Юрмале и слышу, как покупатель спрашивает книгу “Трое в лодке (не считая собаки)”. А молодой продавец на голубом глазу отвечает, что по собаководству ничего нет…
— По-вашему, в этом виноват Запад?
— Не Запад, а наше примитивное желание подражать Западу. Причем даже в том, что у них хуже, чем у нас. О голливудских фильмах интеллигентные американцы, кои там все-таки водятся, говорят, что их делают для эмигрантов, иностранцев и негодяев. А откуда пошло повальное тестирование вместо экзаменов? Подумать только — сейчас в школах стали сдавать экзамен по литературе на компьютере!
Литература — это же эмоции, чувства, а не информация! Нет, тестируют по вопросам: “Конечная станция следования поезда, под который бросилась Анна Каренина?” Они бы еще спросили, под вагон какого номера! Самый гениальный вопрос мне прислала учительница одной сельской школы: “На какой руке болел палец у Добчинского?” Варианты ответов: а) правой; б) левой; в) другие.
Следовать западной форме образования — это все равно что поменять свежий борщ на поп-корн, квас — на фанту... Западное образование предназначено для деловых людей, для тех, кто в первую очередь хочет делать деньги. Как, впрочем, и английский язык. Даже фраза “ай лав ю” у них — это просто передача информации. Менять порядок слов в предложении нельзя — значит, и оттенков никаких. А у нас и так можно сказать, и этак — в зависимости от того, как ты ее “лав”. Наш язык передает столько нюансов чувств! Вы же никогда не переведете на английский слово “недоперепил”! От одного бизнесмена я услышал потрясающее слово, он сказал: “Меня чиновник такой-то не принял, потому что я ему недозанес!”.
Наш язык — это отражение духовного начала. Заглядывая в пустую комнату, мы говорим: ни души. А англичане и американцы говорят nobody, то есть “нет туловища”. Для них человек — это биологическая система. В русском языке сокрыто столько секретов! Например, слово “спасибо” произошло от “спаси Бог”. “Богатый” — значит “Бог в тебе”. В ком Бога мало, того ждет беда, тот бедный. “Богатырь” — от слов “Бог” и “тырить”, только тырить раньше означало копить. Значит, накопивший в себе Бога… А реформа задумана бедными духом людьми...
— Не только язык! У нас и точные науки преподавали замечательно.
— Конечно! Те же западные страны берут наших преподавателей не менее охотно, чем наших хоккеистов — НХЛ! А если наш ребенок попадает в западную школу, его там чаще всего считают гением.
Мой знакомый компьютерщик, который работает в Денвере, рассказал такой случай. Он решил прикольнуться и спросил у американского профессора: сколько будет два плюс два умножить на два? Тот отвечает — восемь, хотя на самом деле шесть, ведь из учебника начальной школы известно, что сначала проводится умножение. У них начался долгий спор, наконец американец не выдержал и предложил: давай проверим на калькуляторе! У него получилось восемь. Наш спрашивает: а вы чему больше верите, калькулятору или компьютеру? Тот отвечает: конечно, компьютеру! Для американцев есть две святые вещи — компьютер и психоаналитик. Профессору в этой ситуации потребовалось и то, и другое… Завели данные в компьютер, получили ответ — шесть. У американца было ощущение, что на небесах изменили таблицу умножения, а его не предупредили...
Еще один притчевый случай. У моего доброго знакомого в его рижской фирме много сотрудников. И так получилось, что на одном этаже скучковались латыши, а на другом отпочковались русские. На том этаже, где русские, вечно накурено, беспорядок, столы стоят вкривь и вкось, потому что, видите ли, там кабель проходит, мешает поставить ровно! Латышам никакой кабель не мешает, у них столики ровнехонько расставлены, чистота, никакой помойки на столах. Но когда надо было ввести новую программу, латыши занимались месяц и не смогли. Двое русских ребят в курилке об этом услышали: давайте поможем! И за двадцать минут все установили. Хозяева фирмы, американцы, смотрели на процесс установки программы как на ремонт шаттла во дворе. А когда свершилось, спросили у моего знакомого: они что, гении? И через месяц забрали их в Америку. Хочу обратить внимание: несмотря на то что столько наших мозгов туда утекло, здесь их меньше не становится! Россия не просто родина, это плодородина!
— Но мы все-таки постепенно тупеем…
— Если реформу остановить, это процесс обратимый. Слишком большой задел имеется… Как-то в Риге, где образование падает сумасшедшими темпами, где идет борьба с русским языком, я замутил такое дело: дал объявление в местной газете, что всем подросткам от 12 до 17 лет, которые прочитают “Фрегат “Паллада” Гончарова, выплачу по 10 долларов. Обо мне говорили, что это безнравственно, я согласен, но все же это нравственней, чем проводить реформу образования в России! Между прочим, Гончаров долгое время жил в Риге, он влюбился в одну латышку, прижил с ней троих детей и лучшие свои произведения написал в Юрмале, но об этом мало кто знает.
Я договорился с местной учительницей, чтобы вместе проверить, прочитали ли ребята книгу, ей тоже премию пообещал. И вот через две недели (за этот срок надо было прочесть книгу, иначе у меня “бабок” бы на всех не хватило!) мы собрались в редакции газеты, и учительница, молодая девчонка, начала задавать детям вопросы по принятой в Латвии западной системе тестирования. Вопросы типа “какой длины была палуба фрегата?” или “как звали боцмана?”. Вижу, отвечают со скрипом, ну не помнят они! Спрашиваю девочку лет тринадцати: а вот где бы тебе хотелось побывать? У нее глаза сразу загорелись: в Кейптауне! Говорю: а я там был! Она еще больше воодушевилась: ой, а Столовую гору видели? И все включились в разговор, и стало ясно без всяких тестов, что книгу они прочитали.
А когда я стал раздавать “бабки”, один паренек говорит: я не возьму! Я читал просто так, для удовольствия! И тут же добавил: но другие пусть берут, я их не осуждаю! Ну что ж, говорю, тогда разреши руку пожать!
Вот что нам надо сохранить во что бы то ни стало. А не гнаться за званиями магистров и бакалавров, потому что среднестатистический западный бакалавр по сравнению с нашим младшим научным сотрудником — просто покемон!
