Операция началась внезапно. Еще утром на Петровке, 38, я ныла, что хочу поучаствовать в реальном освобождении заложника. На меня смотрели снисходительно: мол, не в куклы играем, да и вообще не женское это дело...
А спустя пару часов раздался звонок из УБОП ГУВД Москвы:
— Ну, ты готова? Мы едем освобождать заложника.
— Когда?
— Через 20 минут. Быстро собирайся.
“Проси больше — меньше всегда дадут”
8-й отдел 1-й ОРЧ УБОПа специализируется на освобождении заложников. Но не политических, когда преступники выдвигают свои претензии и требования к государству, а тех, кого похитили, чтобы получить выкуп с родственников. Поэтому похищение всегда рука об руку идет с вымогательством. Бывает, что людей незаконно лишают свободы, удерживая их без выдвижения каких-либо требований. Скажем, девушек сняли на Тверской, и вечеринка затянулась не на ночь, а на целую неделю...
Предыстория же этой операции оказалась такова. 18 января в прокуратуру Северо-Западного округа обратился Артур Симонян (имена потерпевших и похитителей изменены по просьбе следствия. — Авт.) с заявлением о похищении двоюродного брата. 24-летний Арут Валикян исчез 13 января — не вернулся с работы домой. С тех пор на мобильник Симоняну постоянно названивал неизвестный мужчина, требуя 300 тыс. долл. за освобождение родственника. В противном случае Арута пообещали убить.
Такой огромной суммы у Симоняна, который держит палатку на рынке, не было. Стали торговаться. Вымогатели, действуя по классическому принципу “проси больше — меньше всегда дадут”, в результате согласились освободить Арута за 55 тыс. “зеленых”. Деньги должны были передать на выезде с Каширского шоссе на МКАД между 14 и 15 часами, после контрольного звонка вымогателей на мобильник Симоняна. Арута пообещали отпустить этим же вечером.
Впрочем, в тот день могло ничего и не выйти. Освобождение заложника — очень тонкое дело. План на бумаге — это одно, а реальные условия, в каких пройдет операция, — совсем другое. Трудно предугадать, как поведут себя преступники. Например, переговоры могут зайти в тупик или вымогатели в последний момент не приедут на встречу...
...Около 15 часов к назначенному месту подкатили темно-зеленые “Жигули” 12-й модели с тонированными окнами. Из них вылез здоровенный амбал и подошел к машине Симоняна. Схватил пакет с деньгами и нырнул в свое авто. Оперативники решили не задерживать преступников, а сесть им “на хвост”. Ведь похитители должны были привести оперов к месту, где прячут заложника.
Преследуя “Жигули”, мы проплутали по Москве еще полтора часа. Наконец машина свернула на Нагорную улицу и остановилась около 14-этажного дома. Несколько минут из нее никто не выходил. Как выяснилось позже, преступники распихивали деньги по карманам, чтобы разбежаться в разные стороны. Тут и налетели убоповцы. Ни 25-летний Александр Ковалев, ни 24-летний Атон Харубян, ни 35-летний Тигран Ванян оказать сопротивление не успели — слишком заняты были дележкой денег.
“Лежать! Руки за спину!”
Наиглавнейшая задача, которая всегда стоит перед убоповцами, — сохранить жизнь заложника. Малейшая ошибка оперов или подозрение преступников, что потерпевшие обратились в милицию, — и заложника могут “убрать”. Лишние свидетели никому не нужны.
Когда мы въехали во двор, опера уже полукольцом окружили “преступную” машину. Одни допрашивали задержанных, другие нервно курили и ждали. Нужно было выяснить самое важное — где заложник.
— В этом доме, — спустя несколько минут выдал Атон Харубян. — Не помню, в какой квартире, на каком-то из верхних этажей.
Оперативники тут же рванули к подъезду, мы с фотокорреспондентом — за ними.
Мужчина с хозяйственной сумкой одиноко ждал лифт на первом этаже. Покосившись на толпу мужиков в кожанках, пробубнил: “Пойду, пожалуй, пешком”, — и боязливо ретировался. В крошечный лифт оперативники набились под завязку. Мы поднимались уже во вторую очередь.
...Приезжаем на 14-й. Двери лифта открываются, и тут из рации доносится, что заложник, возможно, на 10-м этаже. Опера снова оккупируют лифт, а мы бежим на 10-й пешком. Принеслись — никого нет, только топот ног по лестнице. Последний убегающий оперативник кричит нам, что все уже на 7-м этаже...
На площадке седьмого этажа — шум, возня. “84-я, 84-я квартира! Двенадцатый этаж!” — слышу крики оперов (как выяснилось, Атон Харубян назвал наконец точный номер квартиры).
Бедный лифт! Я вдруг оказываюсь прижатой операми к дальней его стенке. Убоповцы как по команде достают пистолеты, передергивают затворы. Вот здесь я по-настоящему испугалась. А вдруг начнется перестрелка! Неизвестно ведь, сколько преступников в квартире и как они себя поведут...
На этаже общая дверь с матовым стеклом. Один из оперов нажимает на звонок соседней, 83-й квартиры. “Кто?” — раздается женский голос.
— Милиция! Срочно откройте! — шепчут сразу несколько человек.
— Ой! — все, что может выдавить из себя женщина, увидев толпу мужчин. Один из оперов тут же оттесняет ее обратно в квартиру и плотно закрывает за ней дверь: “Спасибо, до свидания!”
Я едва успеваю отскочить в сторону — мимо меня вывозят из длинного коридора детскую коляску и тащат санки, чтобы не мешались. С нижних этажей подтягивается подкрепление.
А дальше — ну просто сцена из голливудского боевика. Убоповцы без единого шороха группируются около “нехорошей” 84-й квартиры. Кто стоя, кто присев на колено, направляют пистолеты на дверь. Я осторожно выглядываю с лестничной клетки и тут же получаю грозный приказ: “Не высовывайся!”
На мгновение все замерли. Вкрадчивый стук в дверь, она открывается с легким скрипом — и тут же двое оперативников одновременно вламываются в квартиру. За ними вбегают остальные, рассредоточиваясь по комнатам.
— Лежать! Лежать, я тебе сказал! Руки за спину! — раздаются жуткие крики.
— Заложник на месте! Здесь он! Живой! — радостно орет кто-то через минуту из-за двери.
Это значит, все удалось.
“Клянусь матерью, не знал, что делал”
Заложник Арут Валикян сидел на кухне возле батареи, ошеломленно разглядывая неожиданных гостей. Парень признался, что в первые минуты штурма здорово испугался — не понял, что происходит. А придя в себя, он только и твердил: “Спасибо, спасибо...” Глядя на него, трудно поверить, что этот щупленький парнишка — отец семейства. Дома его ждут двухлетняя дочь и беременная жена.
— 13 января я шел домой с работы, — рассказал Арут. — Работаю я продавцом на рынке в Строгине. На первом этаже дома, где живу, меня остановили двое мужиков: “Братан, базар есть!” Схватили меня, сказали, что я должен поехать с ними. Я пытался убежать, но они заломили мне руку за спину и ткнули пистолет под ребро. Затащили в машину, нацепили на голову шапку и уложили на пол.
Парню, можно сказать, повезло: редко найдешь таких “добреньких” похитителей. За все восемь дней плена Арута не били и даже нормально кормили. Около окна поставили кресло, которое служило ему и кроватью, и обеденным столом. Правда, на всякий случай парня привязывали цепью к батарее.
— Тебе давали таблетки? — спросили у Арута опера, обнаружив пачку снотворного на трельяже.
— Первые дни давали. Что-то шипело в кружке…
Вообще же оперативникам повезло. В машине они нашли четыре ножа и видеокамеру, которой преступники снимали будущих жертв. В квартире обнаружили две цепи с замками, несколько мотков скотча, пистолет ТТ, не проходящий по учетам ЗИЦ ГУВД Москвы, и газовый пистолет. С ним в руках 23-летний Денис Каримов, охранник Арута, и открыл дверь.
...Я протискиваюсь в прокуренную комнату с серыми обоями и старой мебелью, Денис лежит на полу в наручниках, лицом вниз. По обстановке понятно, что еще совсем недавно он наслаждался жизнью: вовсю орет телевизор, на столе бутылки из-под пива и водки, дымится сковородка с омлетом.
Денис — житель поселка Рыбное Московской области — по иронии судьбы оказался студентом 2-го курса юридического факультета Московского гуманитарно-экономического университета. Теперь ему светит не только в теории, но и на практике познать все премудрости Уголовного кодекса.
Остальные задержанные — тоже не москвичи. Александр Ковалев приехал из поселка Инишинский Тульской области. В столице жил без регистрации по разным адресам, около года работал охранником в ЧОПе. Ковалев рассказал, что познакомился с Тиграном Ваняном три месяца назад. Тот и попросил Ковалева “забрать должок у одного человека”.
— Не смутила сумма вознаграждения — 5 минут работы и 15 тысяч долларов в кармане? — поинтересовался оперативник.
— Смутила, — буркнул Ковалев.
Тигран Ванян, закусив губу и нахмурившись, молчал, а его соотечественник Харубян — весь в слезах и соплях — умолял оперативников отпустить его.
— Ах, как сегодня мне не везет! Не знаю, что случилось, — причитал Атон Харубян. — Я ничего не знаю, честно говорю. Зачем милиция пришла? Такие деньги мне не надо. Клянусь матерью, не знал, что такие дела творятся.
Сейчас прокуратура СЗАО столицы возбудила уголовное дело по ст. 126 ч. 2 п.“а” (похищение человека группой лиц по предварительному сговору) и ст. 163 ч. 3 п.“б” (вымогательство, совершенное в целях получения имущества в особо крупном размере). По обеим статьям похитителям светит до 15 лет лишения свободы.
Похищение людей в этнических группах — совершенно обыденное для столицы дело. Можно сказать, земляки с удовольствием крадут друг друга. Особенно отличаются выходцы с Северного Кавказа, из Азербайджана, Армении, Грузии, Вьетнама, Китая, Индии. При этом с заявлением в милицию потерпевшие от своих же обращаются крайне редко. Либо надеются решить проблему собственными силами, либо боятся — если у самих рыльце в пушку. Идут в УБОП только тогда, когда не могут собрать требуемой вымогателями суммы.
Утонченный рэкет
Доход от похищения людей в мировом криминальном бизнесе занимает третье место после незаконной торговли оружием и наркотиками. В России самая распространенная форма похищения — насильственное удержание с целью получения выкупа. Размер выкупа может колебаться от нескольких тысяч до миллиона долларов. Оно и понятно, один такой “хапок” — и ты на всю жизнь в шоколаде.
Главные жертвы преступников — предприниматели и их родственники. Причем мужчин похищают чаще, чем их жен и детей. В 2004 г. было похищено 8 детей, взрослых мужиков — в разы больше. В прошлом году не зарегистрировано ни одного случая убийства заложника, в позапрошлом — только один.
И все же в последние 4—5 лет в Москве похищать людей стали меньше, утверждают на Петровке. Объясняют это тем, что в столице почти закончился передел частной собственности. Не последнюю роль играет и высокий процент раскрываемости таких преступлений.
Несколько изменились и формы вымогательства. Наиболее распространенной по-прежнему остается рэкет. Но теперь преступники работают более тонко. Например, на столичном рынке продавцы павильонов каждый день “отстегивают” определенную сумму сотрудникам ЧОПа, охраняющим рынок. Эти деньги стекаются к директору рынка, который потом делит их между всеми участниками процесса. Продавцы дорожат своим местом, молчат о поборах, и доказать такое вымогательство почти невозможно. Еще труднее доказать наличие членов ОПГ в составе владельцев коммерческих структур или объяснить, почему фирма берет кредит под проценты, многократно превышающие средние банковские ставки.
Большинство похищений и вымогательств по-прежнему совершают организованные преступные группы, где каждому участнику отведена своя роль. Организатор похищения часто бывает человеком с высшим, а то и с двумя высшими образованиями, имеющим хорошие связи в криминальной среде. Кстати, среди организаторов встречаются и бывшие сотрудники органов, прекрасно знающие все профессиональные секреты оперов. Организатор может планировать преступление месяцами. Но выполняют всю “черную” работу — от самого похищения до получения выкупа — его подручные, мелкие сошки.
— Простых операций не бывает — угроза жизни человека есть всегда, — делится со мной оперуполномоченный УБОП. — Сломя голову на такое мероприятие не пойдешь, нужно тщательно готовиться. Перед тем как белье выстирать, его надо замочить — так и у нас. Спецоперации разрабатываем от недели и больше, в зависимости от того, сколько времени в нашем распоряжении.
Поэтому особое раздражение вызывают у убоповцев так называемые лжепохищения. Когда вроде бы порядочные граждане разыгрывают эдакую трагикомедию перед своими родственниками. Скажем, девушка отправилась вечером на дискотеку. Повеселилась, переночевала у дружка и только на следующий день добралась до дома. На вопрос родителей: “Где была?” — не моргнув глазом ответила, что похитили кавказцы, а потом отпустили. Родители бегут с заявлением в милицию, а сотрудники УБОПа обязаны проверить любое сообщение. Несколько дней проводят доследственную проверку, тратят драгоценное время, которое, может быть, необходимо для спасения реального заложника. Удивительно, но лжепохищениями наши граждане грешат каждые выходные, и уж обязательно — в праздники.
Другая головная боль для оперов — примечание к ст. 126 УК РФ (“похищение человека”). Оно гласит — “лицо, добровольно освободившее похищенного, освобождается от уголовной ответственности, если в его действиях не содержится иного состава преступления”. Эта приписка дает преступникам возможность избежать наказания. Например, человека отпустили или он сбежал от похитителей и только потом обратился в милицию. Если он не оставил никаких следов своего пребывания в плену, факт незаконного лишения свободы доказать почти нереально. Даже если оперативники и найдут похитителей, суд их оправдает.
7 правил поведения заложника
Если случилось самое страшное: вас похитили — нужно постараться взять себя в руки и придерживаться нескольких правил, способных в критической ситуации спасти вам жизнь.
1. Соглашайтесь на все условия похитителей, не провоцируйте их к насилию.
2. Если разрешают позвонить родным по телефону, ни в коем случае не отказывайтесь, что бы ни пришлось говорить.
3. В разговоре с родными попытайтесь зашифрованно дать понять, где и в каких условиях вас удерживают. Например, “я далеко (близко) от Москвы”, “меня хорошо кормят”.
4. Попробуйте, опять же косвенно, описать преступников: “это люди серьезные”, “не понаслышке знают свое дело”.
5. Всячески оттягивайте время расплаты, объясняя, что деньги собирают по родственникам, связываются с банком (это нужно для более тщательной подготовки операции по освобождению).
6. Оставляйте побольше следов своего пребывания там, где вас удерживают: царапины, зарубки на подоконниках, обоях, мебели (это послужит в суде доказательством вашего незаконного пленения).
7. Запоминайте звучащие в разговорах похитителей имена и фамилии.
Если же взяли в заложники вашего родственника, совет единственный — незамедлительно обращайтесь в милицию. Круглосуточный дежурный в УБОП ГУВД Москвы: 200-85-44.
