События вокруг 1-й Московской биеннале современного искусства постепенно затухают. Что удалось, что не удалось — об этом будем говорить ближе к закрытию, которое грядет 28 февраля. А пока пусть редкие, но вернисажи биеннальные еще происходят.
“Новая империя” Максима Кантора
Крокин-галерея на Полянке.
Среди заезжих знаменитостей, залетевших в Москву на биеннальный огонек, оказался также наш бывший соотечественник, а ныне уже просто лондонский кокни Максим Кантор. Из туманного Альбиона он привез в Крокин-галерею свою выставку “Новая Империя”. А в целом все как обычно. Графика и живопись. В аккурат в соответствии с Фомой Аквинским, как утверждает сам автор. Потому как каждый образ можно толковать аж на четырех уровнях: бытовом, аллегорическом, символическом и богословском. Графика — это сочетание офорта и литографии (с трех камней печатается цветная литография, далее с медной доски поверх всего печатается офорт, выполняется в лондонских мастерских). Серия называется “Метрополис” плюс серия “Пустырь” (которая была в ГТГ). Обе посвящены феномену Запада, его становлению, эволюции в истории, амбициям, реальности, мифологии, религии, а главное, месту этого самого Запада в сознании автора. Второе же, то есть масляные картины, долженствуют поддержать то направление мысли, которое Максим хотел утвердить в офортах. Вот так вот. Ни мало ни много.
Илья Кабаков. “Веревки”
Мастерская Ильи Кабакова.
Мегазвезда Илья Кабаков ради знаменательного и эпохального московского события сделал реплику своей самой первой пространственной инсталляции “16 веревок”. Причем реконструировал ее (не сам, конечно, а его представитель, маэстро же предпочел рулить процессом из своего прекрасного далека) в своей ныне также бывшей мастерской на Сретенском бульваре, где, собственно, это и было показано еще в 1984 году. 16 натянутых на уровне глаз бельевых веревок, на которых вперемежку подвешена всякая всячина (сломанные шарики для пинг-понга, тряпочки, смятые сигаретные коробки, бутылочные осколки и прочая помоечная дребедень) и записочки с некими текстами. Если в тексты внимательно вчитываться, то можно, хоть и с трудом, вникнуть, что речь идет о переезде некоего детского дома в другое помещение. А записочки эти — зафиксированные мысли несчастных сироток, их страхи и фобии, связанные с переездом. Так что проект получился как бы вдвойне ностальгическим: он и первоначально был некоей анонимной акцией-воспоминанием, сейчас же его второе пришествие лишь усилило эффект.
