Слезоточивая “Малышка на миллион долларов” Клинта Иствуда выиграла большинство главных номинаций, высокохудожественный “Авиатор” Мартина Скорсезе академики откровенно опустили.
После курьезов на “Эмми” и “Грэмми” с обнажавшимися грудями и злословием в адрес Буша “Оскар” сделал жесткую ставку на гламур и политкорректность. Ради этого телетрансляция даже шла с семисекундным опозданием. Но любые неприличия были купированы заранее. Шутки ведущего Криса Рока в адрес того же Буша мешались с немедленными здравицами в адрес простых американских солдат, защищающих родину на всех пяти континентах. Складывалось впечатление, что из миллиарда смотрящих церемонию 100% — в военной форме. Сенсацию от Робина Уильямса, собиравшегося под музыку пройтись по “наболевшим вопросам” (сексуальная ориентация, пластические операции), цензура не порекомендовала, и он вышел на сцену буквально с кляпом во рту. Все равно хорошо острил, но это — единственное, что за 4,5 часа было действительно не скучно.
Cначала “Оскар” еще шел за здравие — “Авиатор”, номинированный одиннадцатикратно, побеждал во всех второстепенных категориях. А если учесть, что за 35 лет карьеры классик Скорсезе (“Таксист”, “Бешеный бык”, “Последнее искушение Христа”) не получил ни одного режиссерского “Оскара” и ни одной статуэтки за “лучший фильм”, справедливость просто обязана была восторжествовать. Тем более что “Авиатор” — редкий случай для Голливуда, когда блокбастер с бюджетом в 100 миллионов оказался не стрелялкой-догонялкой, а вполне осмысленным кино. Это вовсе не биография чокнутого миллиардера Говарда Хьюза, но новая американская “повесть о настоящем человеке”. Увы, когда церемония подобралась, грубо говоря, к “первачам”, она резко сменила курс. Ни фильм, ни Скорсезе, ни наконец повзрослевшего Лео Ди Каприо больше к статуэткам не допустили, и это не случайно. “Авиатор” — гимн именно времени, а академики — люди немолодые, притом что в Голливуде — культ молодости, часов не наблюдающей.
Главные номинанты этого года (“Авиатор”, “Рэй”, “Волшебная страна”, “Малышка на миллион долларов”, “На обочине”) — самые непопулярные в массах за последние 20 “оскаровских” лет. Прошлогоднего торжества шоу-бизнеса с “Властелином колец” не предполагалось заранее. Один из награжденных за лучшие спецэффекты (“Человек-паук-2”) прямо сказал со сцены: “Слава богу, что у “Властелина колец” нет четвертой серии”. И вместо шоу-бизнеса академическим фаворитом стала так называемая актуальная социально-политическая проблематика. Расовые проблемы, феминизация, мода на эвтаназию. Оба приза за мужские роли (первого и второго плана) получили афроамериканцы, Джейми Фокс и Морган Фримен, и вряд ли Фокса вознесли за то, что в “Рэе” он виртуозен. Ди Каприо и Джонни Депп (“Волшебная страна”) не менее виртуозны, только они не афроамериканцы. И что-то слишком много шума было в этот раз вокруг латиносов. Сельма Хайек таяла от счастья, объявляя, что “впервые на “Оскар” за музыку выдвинута испаноязычная песня” (“Дневник мотоциклиста”), которая и победила. Нормально спевший ее Бандерас тоже слишком уж бурно реагировал на победу испанского фильма “Внутреннее море” в категории “Лучший неанглоязычный фильм”. Видимо, после “негритянизации” Америке предстоит следующий этап расплаты за расизм — ее полная “латинизация”.
Женственная Кейт Уинслет из любовного “Вечного сияния чистого разума” проиграла мужеподобной Хилари Суонк (“Малышка на миллион долларов”). Суонк бьет рекорды — к своим тридцати взяла уже вторую статуэтку за главную роль. В жизни она давно и благополучно замужем за актером Чедом Лоу, но “Оскаров” у него нет, и кто тут глава семьи — очевидно. Добавьте, что в юности Хилари была чемпионкой по плаванию, в своем первом победном фильме, “Парни не плачут”, (2000) играла девушку, чувствующую себя парнем, а на сей раз изображает профессионала не где-нибудь, а в женском боксе. На ее примере Америка четко делает выбор, кого нынче считать “слабым полом” (в прошлый раз победила Шарлиз Терон, сыгравшая убийцу-лесбиянку). А эвтаназия, насчет которой выбирать только предстоит, — как раз лучший повод поохать, повсхлипывать, почесать языки. Повода достаточно, чтобы социально встроенный Клинт Иствуд повторил с “Малышкой…” успех 12-летней давности (“Непрощенный” тоже был лучшим фильмом с лучшей режиссурой). Акулы кинобизнеса заранее сулили “Малышке…” выигрыш только за то, что на ней “взрослые мужики рыдают”, а “Клинт близко дружен с большинством академиков”.
Отвлечься от конъюнктурных разборок позволило на церемонии только вечное “модное дефиле”. По одежке нынешний год явно может стать рекордным — правда, в смысле парада безвкусицы. Две самые красивые девушки, Сельма Хайек в платье от Прада с кошмарной аппликацией и Пенелопа Крус в желтом безумии от Оскара де ла Рента, словно соревновались, как лучше себя изуродовать. Желтые Лора Линни, Кейт Бланшетт и Зена Бриски их легко догоняли. Единственным модником без страха и упрека можно признать Джонни Деппа. Надев на редкость дурацкий ретросмокинг с белым пластроном и клоунские штиблеты, он посмеялся и над собой, и над всей церемонией. Чего она, безусловно, заслужила.
Звездные наряды в традиционной для “МК” рубрике “Полиция моды” обсуждают наши эксперты: главный редактор журнала “Атмосфера красоты” Вика САРЫКИНА (В.С.) и ведущий “Полиции моды” в “МК-Бульваре” Илья ЛЕГОСТАЕВ (И.Л.).
Гвен Стефани и Гевин Россдейл
В.С.: Если Сара Джессика Паркер — это фешн-икона от кино, то Гвен — от музыки. Она отлично знает, что нужно надеть, с чем сочетать и как себя вести. Единственная лишняя деталь общего имиджа — галстук на шее мужа.
И.Л.: Холодный блеск, легкий намек на готику, по-хорошему нескромно. А вот супруг, как рок-звезда, мог бы найти костюмчик поинтереснее выходного наряда клерка.
Рене Зелльвегер
В.С.: Несмотря на женственное платье, тщательно уложенную прическу и правильный макияж, есть что-то у Рене от Бриджит Джонс (улыбка, что ли?). Я слышала, такое случается: играет, к примеру, актер Олега Кошевого, а потом никак из образа выйти не может. Рене просто нужно было найти другой стиль.
И.Л.: Истории про то, как Рене худеет и толстеет для ролей, наверное, известны не хуже фильмов с участием актрисы, и поэтому фигура напоказ для г-жи Зелльвегер почти закон. У дамы отличный диетолог. И кутюрье не отстает. Все прикрыто, но в то же время все видно.
Кейт Уинслет
В.С.: Секс не вылезает из декольте, гламурность не просится на обложку глянца — на фоне пышных туалетов других актрис Кейт кажется маленькой божьей коровкой. И на нее хочется надеть джинсы.
И.Л.: Г-жа Уинслет любит говорить в интервью, в какой кошмар выливается для нее выбор вечернего туалета и как здорово ходить в джинсах и майке. Вот бы и надела джинсы. Сразу появился бы шанс прослыть неформалкой, а не дамой с дурным вкусом.
Шарлиз Терон
В.С.: Кудри, скромный многокаратный блеск украшений, гламурный мейк-ап и романтично-воздушное платье — мне нравится все. А если и кажется, что чего-то в туалете все-таки не хватает, то это только кажется. Потому как в данном случае интригующая недосказанность была очень хорошо спрогнозирована. Иначе не казалась бы Шарлиз дивой, а казалась бы лотом с аукциона невест.
И.Л.: Чем-то это платье напоминает наряд невесты, но подобную аналогию вряд ли стоит считать обидной. И все потому, что сама “невеста” крайне довольна собой, а роскошное платье ее ничуть не смущает. В осанке сразу угадывается модельное прошлое.
Эль Макферсон
В.С.: У нее в Голливуде кличка Тело. Вот уже лет 20. И все это время Эль пытается ее оправдать. Только если раньше “оправдывание” было вполне естественным процессом, то теперь — некая почетная обязанность. Тело стареет, грудь становится недевичьей и на пятки давно наступает молодая поросль. А Эль все никак не может остановиться.
И.Л.: Наверное, самый легкомысленный наряд вечеринки. Девушка будто только что из спальни и собирается элегантно позавтракать. Плюс — в фигуре, ее и правда не стоит особенно прикрывать. Минус — во множестве всяких деталей. Цыганщиной отдает.
Сельма Хайек
В.С.: Знакомьтесь, классический американо-оскароносный стиль. Правда, образ роковой женщины распадается из-за того, что кто-то где-то перемудрил. Сельма во всем этом безобразии больше похожа на героиню “Санта-Барбары”, чем на стильную дамочку из модного голливудского кино.
И.Л.: Создается ощущение, будто кинозвезда чувствует себя некомфортно. Прическа может развалиться, шлейф того и гляди за что-нибудь зацепится, да и дышать наверняка трудно. Красота превратилась в страдание, а это совсем неправильно.
