Пару недель назад в квартире тверичанки Евгении Лазаревой, дочери солдата Алексея Бурмакова, пропавшего без вести в 1941 году, раздался телефонный звонок. “Это из администрации города, — услышала Евгения Алексеевна. — Хотим сообщить, что в Германии нашлась могила вашего отца, немцы привезут документы, касающиеся последних месяцев его жизни, приезжайте забирайте”.
— А мы-то уже не надеялись выяснить судьбу отца, — плачет Евгения Алексеевна. — Осенью 41-го мама получила телеграмму: пропал без вести. 60 лет пытались узнать хоть что-нибудь про папу — и тут вдруг такое... Жалко, что мама не дожила... Она ведь всю жизнь отца ждала, и он все-таки дал о себе знать. С того света... Теперь вот собираемся с детьми к нему на могилу, в Германию, землицы с собой возьмем родной: все приятно папе будет, хоть и чужбина, а уже не такая далекая...
Судьба солдата Бурмакова — одна из 3,5 миллиона судеб советских военнопленных, сгинувших в лагерях на территории Польши и Германии. Большинство из них попали в плен к немцам в первые два года войны. Долгое время эта цифра была секретной: советское руководство не хотело афишировать колоссальное количество солдат и офицеров, нашедших последнее пристанище в немецких лагерях. Согласитесь, 3,5 из 20 миллионов погибших, включая жертвы на полях сражений и среди мирного населения, — это не шутки.
К сожалению, достоверно удастся выяснить местонахождение могил только 1 миллиона советских военнопленных. На них сохранились учетные карточки, которые вскоре после окончания войны были переданы германскими властями в советские военные архивы и долгое время оставались недоступными для большинства родственников. Записи еще по 2,5 миллиона солдат навсегда затерялись в дыму войны, сгорели при пожарах и бомбежках...
Тем не менее после 60 лет неизвестности родственники многих советских военнопленных находят могилы своих отцов, братьев и мужей. Много лет поиском и установлением мест захоронений занимаются Народный союз Германии по уходу за солдатскими могилами и общественная организация “Саксонские мемориалы”. Могилу отца Евгении Лазаревой и еще 47 уроженцев Калининской (ныне Тверской) области удалось обнаружить непосредственно при их помощи. А сколько россиян еще ничего не знают о судьбах своих пропавших без вести родственников!
— Сейчас у нас есть исчерпывающая информация на 250 тысяч советских солдат, умерших в плену, — говорит представитель Народного союза в Москве Виктор Мухин, — родственники многих уже нашлись, продолжаем поиск остальных. Еще 500 тысяч карточек, сведения из которых нам предоставил Центральный военный архив Минобороны РФ, сейчас находятся в работе: устанавливаем последнее местонахождение солдат и места их захоронения. Надеемся в ближайшие пять лет выяснить судьбу всех военнопленных, на которых сохранилась хотя бы какая-то информация, и отыскать их родственников.
Надо отдать должное немецкой пунктуальности: каждый советский военнопленный скрупулезно и тщательно описывался. Немцы не упускали ничего: рост, вес, цвет глаз, отпечатки пальцев, девичья фамилия матери, имя отца, физическое состояние, где пленен, где умер и отчего. Сейчас эти данные значительно облегчают поиски. Вот типичная запись на учетной карточке военнопленного:
“Бурмаков Алексей, родился 22.01.1919, место рождения — село Озерки Калининской области. Попал в плен под Минском 15 июля 1941 года, рост 1,64 м, физически здоров. Имя отца — Иван, девичья фамилия матери — Усанова, умер в госпитале шталага Зандбостель в Нижней Саксонии 13.05.42. Диагноз — физическое истощение”.
Основных причин смерти, встречающихся в карточках, всего четыре. Это истощение, инфаркт, переохлаждение и дизентерия. Намного реже можно увидеть такие записи, как “расстрелян при попытке к бегству” или “погиб при выполнении работ”.
Поиски могил советских солдат, умерших в плену, продолжаются. А их родственникам остается надеяться, что когда-нибудь и у них дома раздастся телефонный звонок, который прояснит судьбу отцов и дедов, пропавших без вести на фронтах войны.
