“Нам предлагают пойти туда, не знаю куда, и принести то, не знаю что”, — так охарактеризовал Юрий Лужков планы своих подчиненных по решению экологической проблемы, связанной с автотранспортом. Вчера в мэрии “природный министр” Москвы Леонид Бочин отчитался о том, каким воздухом дышат москвичи, и предложил разработанный им с коллегами эпохальный документ — Экологическую доктрину Москвы.
Сначала ничто не предвещало бури. Бочин рассказал, что по многим показателям экологическая обстановка улучшилась. Гром грянул, когда дело дошло до обсуждения Доктрины — грандиозного плана по улучшению экологии в ближайшие годы.
— Я не услышал главного: каковы ее количественные и временные цели? — спросил мэр у руководителя Департамента экономической политики Марины Оглоблиной. И последней пришлось признаться: точных расчетов еще нет. А Лужков резюмировал: “Тогда это может быть похоже на маниловщину”. Нависла тяжелая пауза, после которой Оглоблина принялась жадно пить воду. Еще круче досталось руководителю Департамента транспорта и связи Павлу Златину.
— Ты так здорово прочитал, что написано! — сказал мэр.
— Я прочитал только первую половину... — обреченно заметил Златин, поняв, что разгрома уже не миновать.
А Лужков заявил, что ни одной конкретной мысли не услышал. И, пригрозив главному транспортнику, что они могут стать сначала беспокойными соратниками, затем оппонентами, а в итоге чуть ли не врагами, вынес вердикт: “Кое-кто думает, что вращаться в мельтешении каждый день — высшее проявление полезности. Нет! Высшее проявление полезности — это реализация крупной, серьезной цели”. Златин стоял багровый и бормотал, едва не плача: “Я не читал по бумажке, я не читал...”.
Мэр выдвинул свои варианты решения проблемы: снизить количество вредных примесей в выхлопных газах, улучшить качество бензина и продолжать вводить бессветофорный режим движения. А доктрину категорически велел доработать.
