Спустя, как сразу вспомнят те, кому за тридцать, после появления другой книги с аналогичным названием, в которой будущий вождь мирового пролетариата предсказал структуру социального конфликта, неминуемо ведущего к социалистической революции. Но это век минувший.
Век нынешний. Московский градоначальник раскрывает суть социальных противоречий и видит оптимальный выход для страны, вновь беременной предреволюционной ситуацией, в продуманности реформ. И главное — в разумном ответе на выстраданный в наше время перемен вопрос: во имя чего все затевается?
Критики работы не найдут в ней ностальгирования по “золотому советскому веку”, а лишь констатацию того непреложного факта, что советская социалка сыграла для общества роль амортизационной подушки при переходе к рынку, фундамент которого закладывался скорее по сценарию, знакомому еще В.И.Ульянову, чем на основе современных принципов кардинально эволюционировавшего с тех пор капитализма. Сейчас этот ресурс предельно истощен, поэтому в зависимости от того, в каком направлении пойдет капитализация социальной сферы, и зависит приговор всему комплексу растянувшихся почти на двадцать лет реформ. Иными словами, будет у нас капитализм с человеческим лицом или с маской Молоха.
В книге немало лингвистических ассоциаций (“призрак бродит по России”, “экономисты-антинародники” и пр.), подчеркивающих парадоксальную связь времен при анализе экономического феномена России. Но главное ее теоретическое достоинство — осмысление характера нарастающего в стране общественного недовольства, порождаемого не столько невысоким уровнем жизни и социальных гарантий, сколько обманутыми надеждами, неверием в возможность экономического прорыва в рамках текущей (или вялотекущей) политики. А ведь еще известный провидец Бертольд Брехт предупреждал, что перевороты совершаются в тупиках.
Но наши либералы продолжают с оптимизмом рапортовать о всеобщей стабилизации, росте валютных запасов и резервных фондов, не принимая всерьез такую категорию, как человек, и рассматривая его как микроскопическую частичку электората.
И на таком фоне нарастающего фундаментального пессимизма уличный протест против монетизации выглядит лишь частным проявлением ясной тенденции недоверия к государству, отказывающемуся от соблюдения основополагающих социальных гарантий. Но на повестке дня — не консервация социалистического наследия, не отказ от социальной политики как таковой, а выработка ее принципиально иной модели.
Вывод этот тем более интересен, что в последнее время разного рода говорящие головы с упоением рассуждают о пассивности общества, его антиреформистской сущности, о консерватизме электората, настроенного на потребление без адекватных затрат труда. Между тем эти пресловутые пассивность и консерватизм — однозначный сигнал либеральным реформаторам, продолжающим курс на утилизацию человеческого капитала, подмену реальных реформ механическим снижением государственных расходов, на разрушение системы образования в целях его подгонки под сиюминутные нужды “экономики трубы”.
Отношение автора новой книги к вдохновителям либерального экономического курса описывается знаменитым афоризмом эпохи реставрации Бурбонов: “Они ничего не забыли и ничему не научились”. Не забыли своей ставки на финансовую стабилизацию, а не на социальную устойчивость. На борьбу с инфляцией, а не на ликвидацию общественных диспропорций. Убрали из своих выкладок понятие социальных гарантий, заменив их механическими показателями бюджетного профицита и роста Стабилизационного фонда. Но не научились извлекать уроки ни из событий октября семнадцатого, ни из недавнего взрыва активного социального недовольства.
Естественно, что Ю.Лужков, авторитетнейший практик, не смог — или не захотел — свести свою книгу к набору лишь теоретических выкладок. При том что на затянувшемся переходном этапе часто возникает потребность именно в осмыслении быстротечной и откровенно конъюнктурной политики. Но рассматриваемая работа — так же, как ее условный прототип столетней давности, — это прежде всего приглашение не только к анализу текущего курса, кабинетному теоретизированию, но и к практическим выводам, способным помочь избежать тупика в экономике и в обществе.
В прошлом году столичный мэр решительно выступил против размазывания инвестиций по стране, как каши по тарелке, и призвал стимулировать “точки роста”, а не резать с помощью ужесточающейся федеральной налоговой политики “куриц, несущих золотые яйца” — немногочисленные регионы-доноры. Вскоре его позиция была разделена многими видными экономистами и управленцами-практиками, причем принадлежащими, казалось бы, к разным экономическим лагерям — от красноярца А.Хлопонина до нового министра регионального развития В.Яковлева.
На этот раз Ю.Лужков озабочен торжествующей в правительстве идеологией механического накопительства средств, полученных благодаря благоприятной сырьевой конъюнктуре. Ему непонятен синдром Плюшкина, обрекающий Стабилизационный фонд, ежегодно подтачиваемый инфляцией, на роль всего лишь болеутоляющего в случае серьезного экономического кризиса. В то время как можно инвестировать в будущее страны — в образование, расширить доступ кислорода в реальный сектор экономики, задыхающийся от нехватки финансов. Стране, по мнению автора книги, необходим не Стабилизационный фонд, а фонд будущего России.
Характерно, что Уинстон Черчилль, считающийся одной из икон современного русского либерализма, как-то заметил: “Пессимист видит трудности при каждой возможности, оптимист в каждой трудности видит возможности”. Кто при современных идеологических раскладах остается оптимистом, прекрасно видно из выводов, сделанных в рассматриваемой книге.
В то время как вдохновители правительственного курса ничего не делают для того, чтобы вырваться из порочного круга сырьевой зависимости и с ужасом ждут скорейшего наступления “черного дня”, ради которого обескровливают реальную национальную экономику и плодят нерешенные социальные проблемы, столичный мэр и менеджеры, разделяющие его взгляды, исходят из того, что залог будущего страны — не в “кубышке”, а в развитии человеческого капитала, в инвестициях в человека. Именно такие возможности и проистекают из нынешних трудностей.
А такой подход нацелен на преодоление традиционной для России всех времен недооценки стоимости рабочей силы, на коренное изменение политики доходов населения. Тем более что опыт постмарксового, современного развития капитализма доказал, что в сочетании капиталистических методов производства и надежной социальной политики нет никакого противоречия.
Книге предпослана цитата из П.Чаадаева о том, что Россия существует, чтобы преподать великий урок миру. Кто-то из современников заметил, что философ-отшельник сумел поставить перпендикуляр общественному мнению. Книга “Развитие капитализма в России. 100 лет спустя” также в некотором смысле перпендикуляр. Перпендикуляр политике нынешнего правительства, в которую автор рекомендует внести ряд существенных корректив. А для этого обсуждение экономического курса должно быть поднято на качественно новый уровень, исключающий голословные обвинения и простое сведение политических счетов. Ради этого, собственно, мэр и нашел время систематизировать свои взгляды и выводы, многие из которых уже были изложены в письмах на самый верх.
