В новейшей истории Москве всегда каким-то чудом удавалось отвоевать у федерального центра право на собственный вектор социально-экономического развития. Столица сумела отстоять собственный вариант приватизации, не коснулась ее и реформа ЖКХ по Немцову. О том, как городским властям после принятия 122-го закона удалось полностью сохранить систему социального обеспечения граждан, не отменив ни одной льготы, “МК” рассказал первый заместитель мэра в правительстве Москвы, глава экономического блока Юрий Росляк:
- Мы знали о том, что такой закон готовится, и хотя были не согласны со многими его положениями, заранее рассмотрели вопросы обеспечения социальных гарантий граждан. В Москве не стали делить льготников на федеральных и городских. Для нас они прежде всего москвичи, и мы сделали все, чтобы с введением 122-го закона их положение не ухудшилось. Да, бюджет потерял весьма приличные деньги: как вы знаете, у нас забрали 1,5% налога на прибыль, это где-то 14 млрд. рублей, а также право на компенсацию расходов, которые Москва несет как столица РФ. Но мы рассчитали бюджет таким образом, чтобы эти потери никак не сказались на льготниках: все ранее установленные доплаты к пенсиям, все натуральные льготы в городе сохранены. Более того, с 1 апреля пенсионеры получают пенсию не ниже прожиточного минимума, т.е. меньше 2,5 тысячи рублей пенсии в Москве не будет.
— Самая важная льгота в Москве и в Подмосковье — бесплатный проезд в транспорте. С конца января областные пенсионеры пользуются московским транспортом бесплатно, а Минфин выплачивает столице субвенцию в размере 1 млрд. рублей в год. Откуда взялась эта сумма и насколько она адекватна реальным затратам?
— 1 миллиард — это сумма, которая была просчитана, исходя из имеющихся у нас средних показателей. При этом мы с Минфином договорились, что она может быть скорректирована на основании учетных данных по конкретному числу поездок. Метрополитен уже полностью оснащен электронными формами учета проезда, сейчас мы эту систему активно вводим на наземном транспорте. Жителям области в ближайшее время будут выданы специальные карты, аналогичные “Социальным картам москвича”, и тогда можно будет совершенно точно сказать, какой объем поездок совершен и какую сумму нужно компенсировать. Заявку на субвенции в Минфин на 2006 год мы скорректируем уже на основании этих данных.
— Но сейчас Минфин Москве хоть что-то уже перевел?
— По первому кварталу произведена выплата в размере 250 млн. рублей, которые поступили в городской бюджет.
— Как Москве удалось сохранить собственную систему обеспечения льготников бесплатными лекарствами?
— Путем долгих и трудных переговоров и подписания специального соглашения с Минздравом. Мы сразу предлагали воспользоваться городской системой обеспечения льготников лекарственными средствами, так как она более прозрачна и эффективна, чем закупка лекарств через страховые компании. Тем более если учесть, что эти компании определены не на конкурсе, а просто назначены. Конечно, и наш механизм можно совершенствовать: чтобы минимизировать расходы, нужно активнее внедрять практику аукционов, и мы сейчас над этим работаем.
— Во сколько в среднем обходится обеспечение лекарствами одного льготника?
— В Москве в 420 рублей. Эта сумма подтверждается рецептами, выданными на основании конкретных медицинских показаний. Однако приказами Минздрава установлена единая для всей России норма расходов на медикаменты в размере 197 рублей на каждого льготника. Откуда взялась эта цифра, нам не совсем понятно, потому что во всех предварительных расчетах фигурировали 350 рублей на льготника. Как нам объясняют, 40% этой суммы зарезервировано для покрытия каких-то “чрезвычайных расходов”. Но, по-моему, чрезвычайная ситуация состоит уже в том, что расходы на лекарственное обеспечение фактически сократили почти вдвое — с 350 рублей до 197. Вопрос компенсации реальных трат еще предстоит решать с федеральными ведомствами.
— Верно ли я поняла, что сейчас львиную долю расходов по оплате лекарств для льготников берет на себя городской бюджет?
— Пока да, хотя мы надеемся, что эти расходы нам компенсируют.
— О каких суммах идет речь?
— Если считать, исходя из показателя 350 рублей на льготника, то нам сегодня реально не хватает 2,4 млрд. рублей. А если исходить из 197 рублей, то недоплата составит уже более 5 млрд.
— Вы считаете нормальным, что львиная часть городского бюджета тратится на социальную сферу?
— Это конституционная норма. У нас социальное государство, поэтому забота о гражданах — одна из значительных статей расхода бюджетов всех уровней. В Москве существовала и будет существовать отдельная целевая программа социальной защиты москвичей.
— Значит, в 2006 году ничего не изменится, все натуральные льготы для москвичей сохранятся?
— Нашим законом предусмотрено, что люди могут добровольно отказаться от положенной им льготы — например, бесплатного пользования городским транспортом — и вместо этого получить денежную выплату. Это может быть актуально, например, для лежачих больных.
— И что для этого надо сделать?
— Написать заявление в органы соцзащиты. После чего право на бесплатный проезд на социальной карте этого льготника будет заблокировано. В техническом плане это совсем не сложная операция. А выплата начнется одновременно с пенсией.
— А если потом человек передумает?
— Желательно принять решение один раз.
— Городу удобнее платить деньги или предоставлять льготы?
— Нам все равно, перечислять деньги метрополитену или конкретному льготнику. Меняется только статья расходов.
— А ЖКХ вы впредь тоже будете дотировать?
— Пока никаких предпосылок для того, чтобы НЕ дотировать, нет. Москва реализует свой подход к реформе ЖКХ: уровень доходов, при котором семьям выплачиваются субсидии, в столице самый низкий в РФ. Хотя темпы роста зарплат москвичей последнее время достаточно высоки, и мы постепенно повышаем удельный вес коммунальных платежей в потребительской корзине, планов перейти на 100% оплату услуг ЖКХ пока нет и в ближайшее время, я думаю, не будет.
— Растущий год от года дефицит бюджета вас не пугает?
— А чего бояться? Недостатка в средствах у нас нет: дефицит бюджета мы формируем сами.
— Зачем?
— Для того чтобы держать систему в напряжении и иметь дополнительные ресурсы для развития городских территорий. Не будь дефицита, жилье, развязки и школы, которые мы строим сейчас, были бы построены только через 2—3 года. Имеющийся дефицит покрывается за счет заимствований как на внутреннем рынке, так и на внешнем. (У Москвы, как вы знаете, самый высокий инвестиционный рейтинг из всех субъектов РФ.) Для нас это абсолютно выгодная финансовая процедура, и никакого перекоса бюджета тут нет.
— Значит, дефолта не будет?
— Не дождетесь!
— На прошлой неделе было объявлено, что Москве удалось достичь компромисса с федералами по вопросу собственности на памятники федерального значения. Это так?
— Надеюсь. В рамках рабочей группы, в которую помимо представителей горадминистрации и Минэкономразвития вошли также чиновники Роскультуры, Минкультуры и Роснедвижимости, были определены принципы отнесения собственности к ведению того или иного субъекта и предложен дальнейший механизм работы в данном направлении. Общий подход такой: на уровне Федерации остается только то количество зданий и сооружений, которое необходимо для выполнения государственных функций и содержание которых в состоянии гарантированно профинансировать федеральный бюджет.
— Давайте конкретно: вот, например, Манеж кому достанется?
— Манеж — это выставочный зал. Организация, проведение выставок в нем — функция субъекта Федерации, поэтому Манеж рекомендовано оставить в собственности Москвы.
— Сколько город потратил на его восстановление?
— Уже более 800 млн. рублей.
— А усадьбы?
— Усадьбы и прилегающие к ним парковые зоны — это рекреационные территории города. На этом основании решено отнести их к нашей собственности.
— И Греф с этим согласен?
— Абсолютно. В федеральную собственность главным образом уйдут памятники, в которых расположены федеральные ведомства, учреждения культуры, образования и медицины государственного подчинения, а также знаковые объекты. Кремль, ансамбль Новодевичьего монастыря, церковь Вознесения в Коломенском — это часть всемирного культурного наследия, находящаяся на охране ЮНЕСКО, и мы их никогда не оспаривали.
— Значит, иск из Конституционного суда Москва отзывает?
— Пока мы его приостановили, поскольку появилась надежда решить проблему разграничения собственности на памятники во внесудебном порядке. Мы очень рассчитываем, что президент положительно отреагирует на обращение, переданное ему в Костроме Юрием Лужковым и Германом Грефом, и мы сможем перейти к подготовке нормативных актов, которые раз и навсегда закрепят разграничение памятников между субъектами Федерации и государством.
— Пару лет назад Москва и центр тоже договаривались, полюбовно делили памятники, подписывали какие-то соглашения, а потом все возвращалось на круги своя...
— Именно поэтому мы хотим, чтобы нынешние договоренности были закреплены законодательно.
— Как вы думаете, Путину понравятся ваши предложения?
— Я не могу отвечать за президента, но я оптимист. Кроме того, многие участники президиума Госсовета поднимали эту тему в том же контексте, как ее поднимает Москва. Это общий, наболевший для субъектов РФ вопрос, и его нужно наконец-то решить.
