Мама в кредит

Удочерить, чтобы выгодно... продать?

— Ты должна мне пять тысяч долларов, — Лиза с ненавистью посмотрела на огромный “восьмимесячный” живот двоюродной сестры Ларисы. — Во столько обошлась мне твоя беременность!

Дальнейшие слова родственницы Лариса помнила плохо: “Лиза сказала, что договорится с людьми, которые купят моего малыша. Для усыновления или на органы, это не мое дело”.

Когда 32-летняя Лариса Кораблева согласилась родить ребенка для своей бездетной сестры, ею двигало, как она сама говорит, чувство жалости. “А еще Лиза пообещала мне хорошо заплатить, — рассказывает эта молодая женщина. — Да она просто умоляла меня переспать для этого с ее мужем”.

Но обстоятельства изменились. Еще не рожденный малыш стал никому не нужен. И будущая приемная мать решила выставить его на продажу.


— О моей беременности никто из родственников не догадывался, ведь тогда бы пришлось многое им объяснять, а нам с Лизой этого совсем не хотелось, — Лариса, ласково баюкая, кормит грудью месячную Дашу. За окном — крошечный городок Б., что в Тверской области.

Здесь все друг друга знают. Ни одну тайну не скроешь.

Лариса укладывает дочку в постель и только потом садится разговаривать со мной. Слезы катятся по ее щекам. В своих кроватках тихо сопят двое старших детей.

В квартире обстановка очень скромная, даже телефона здесь нет. Приходится без конца бегать к старушке-соседке. “С тех пор как родилась Даша, я боюсь отвечать на звонки и подходить к двери, — вздыхает Лариса. — Мне все время кажется, что это Лиза пришла за своими деньгами или за моей новорожденной дочкой”.

Родная кровь

“Как я тебе завидую”, — всего год назад говорила Ларисе ее двоюродная сестра Лиза, когда приезжала в гости вместе с мужем Артемом.

— Чему тут особо завидовать-то? — удивляется Лариса. — Мой благоверный меня бросил, двоих ребятишек на руках оставил и даже алиментов ни разу не заплатил. Я поэтому из деревни в город переехала и продавщицей устроилась на рынок, чтобы хоть как-то детей прокормить.

Зато сестра Елизавета — богатая и удачливая. Так вся их родня считала. Жила она в Питере, ездила на иномарке, и муж у нее был крутой бизнесмен. Еще и любил ее до безумия. Согласитесь, такая удача — богатый и любящий муж — случается в наши дни крайне редко. Сама Лиза трудилась рядовым менеджером по продажам, правда, в хорошей компании.

“Что это за должность такая, никто из родственников толком не знал, но звучало красиво, — усмехается Лариса. — В общем, со стороны всем казалось, что у Лизки — не в пример мне — жизнь удалась. Но однажды сестра разрыдалась: “Я давно хочу родить от Артема, но ничего не получается. Я боюсь, что он меня бросит”.

Как оказалось, бесплодной в этой супружеской паре была именно Лиза. Болезнь лечению не поддавалась — в организме женщины не созревали столь необходимые для появления новой жизни яйцеклетки. Даже если бы Елизавета рискнула прибегнуть к услугам суррогатной матери, ей все равно бы пришлось искать одновременно и женщину-донора, согласную поделиться своим “генетическим материалом”.

Хотя чего тут искать, когда двоюродная сестра под боком?

“Роди для меня! — упрашивала Ларису Лиза. — Я заплачу тебе за это две тысячи долларов. Просто переспишь с моим мужем, все случится естественным путем, никакая “пробирка” не нужна. Дешево и сердито. В роддом тоже ляжешь под моим именем. Да и мне младенец тогда будет не совсем чужим, а двоюродным племянником. Ведь мы, Лариса, внешне похожи”.

Подобные уговоры велись постоянно. Но Лариса неизменно отказывалась от авантюры. А в мае прошлого года вдруг согласилась. “Я тогда с одним мужчиной познакомилась. Олег работал по найму в Питере и у нас в городке бывал наездами, — рассказывает Лариса. — Положительный, непьющий, зарабатывал прилично. Олег мне жениться предлагал. Но ведь я — бесприданница, да еще с двумя ребятишками. Зачем ему такой хомут на шею?! А вот если я с долларовым приданым приду, тогда другое дело”.

Только об одном Лариса попросила сестру: “Спать с твоим мужем не буду — придумай, как мне залететь с помощью врачей. Я — порядочная женщина и собираюсь замуж”.

Зачатие было непорочным. Все произошло в известном питерском медицинском центре при помощи инсеменации — искусственного оплодотворения Ларисы спермой Артема. Таких мудреных слов молодая женщина раньше и не слыхала. Но все же догадалась, в чем смысл процедуры. “У нас в деревне тоже частенько коров осеменяли”.

“Лиза, конечно, расстроилась — столько лишних денег из-за моей прихоти выбросила на ветер”, — вздыхает Лариса.

Окончательно рассчитаться между собой сестры договорились после родов. Деньги в обмен на ребенка.



Благие намерения

За всю беременность Лиза с мужем навестили Ларису, как сама она сетует, всего раза три. Привезли килограмм яблок и оценили растущий живот. “Смотри только не становись на учет в женскую консультацию, — строго предупредила Елизавета. — Иначе как потом объяснишь, что у тебя так никто и не родился?!”

Артем посоветовал свояченице поменьше работать и побольше отдыхать. Ларисе еще показалось, что только его и волнует здоровье будущего наследника. “А Лизка больше переживала, чтобы я деревенским родичам ненароком лишнего по телефону не сболтнула, — вспоминает она. — Наверное, она уже многим похвасталась, что скоро станет матерью. Мы с ней откровенно обо всем поговорили. Ну и я ей как женщине про своего Олега поведала. Объяснила, почему в итоге согласилась для них родить. Я сестре твердо сказала, что Олег про наши с ней договоры ничего не должен узнать”.

— Так ты ему не открылась, что фактически ждешь ребенка от другого мужчины? — поинтересовалась Елизавета.

— И не скажу, — ответила Лариса. — Олег меня к себе в Питер в гости зовет, сам приехать не может. А я ему уже третий месяц вру, что у меня то на работе запарка, то дети болеют. Поскорее бы уж роды...

Несмотря на нервозность обстановки и необходимость соблюдения тайны, чувствовала Лариса себя превосходно, никакого токсикоза и в помине не было. “Все-таки это у меня уже третий ребенок, — говорит женщина. — Каждый день я выходила на рынок и месяцев до шести даже не думала о том, что беременная. Просто относилась к тому, кто внутри меня, как к постороннему существу. Будто ничего особенного в моем организме и не происходит”.

Равнодушие Ларисы закончилось в один день, когда первая дочка вдруг бережно погладила мамин живот: “Мам, а здесь сидит моя сестренка, да?”

— И тут во мне будто что-то перевернулось, — говорит Лариса. — Господи, думаю, какая же я дура!.. Что же я такое творю? Ведь будущего малыша любить надо, а я боюсь его в себе почувствовать, чтоб к нему не привязаться, чтоб не больно было его потом отдавать... Разревелась я, а сама по животу себя все глажу. И деточка внутри меня вдруг запрыгала, забилась, словно настроение мое плохое и ей передалось.

С тех пор Лариса стала бояться междугородных звонков. Впрочем, Лиза беременную сестру сильно не тревожила. “Звонила она не чаще раза в месяц, — вспоминает Лариса. — Мне показалось, сестра больше для Артема старалась. А самой ей этот малыш вообще был до лампочки. Не знаю, может, я себя накрутила — потому что тогда к будущему малышу уж очень сильно сестру ревновала. Скажу честно, я мечтала, чтобы что-то такое произошло и мне не пришлось вообще с ним расставаться”.

Вскоре после Нового года, когда пошла 30-я неделя беременности, позвонила мать Ларисы: “Почему ты не приехала на похороны? Нашей Лизе так требовалась твоя поддержка. На нее смотреть было страшно — пережить такое горе, одна тень осталась...”

— Какие похороны? Что случилось? — ухватилась Лариса за кольнувший бок.

— Только не притворяйся, что ничего не знаешь, Артем разбился на машине. Насмерть.



Под наличный расчет

Лиза нагрянула в гости без приглашения. Недели через две после смерти мужа. “Я так и не решилась ей до этого позвонить и выразить соболезнования, — признается Лариса. — Боялась спросить у нее, что же теперь будет со мной и с малышом”.

— Этот ребенок мне абсолютно не нужен, — отчеканила Елизавета и придирчиво осмотрела фигуру Ларисы. — Понятно, что на аборт тебя посылать поздно. Но есть много бездетных пар, которые согласятся хорошо заплатить за здорового новорожденного. Я сама займусь их поиском и оформлением документов. Так и я верну затраченные средства, и ты внакладе не останешься, — о деталях будущей сделки Лиза говорила весьма убедительно, как профессиональный продавец.

Но из всего вышесказанного Лариса поняла лишь одно: ребенок сестре не нужен, она его совсем не любит. Закружилась голова, к горлу впервые за всю беременность подступила тошнота...

— Я заплачу тебе за малыша, — Лариса кинулась к деревянной шкатулочке, где хранила рыночную зарплату. — Пять тысяч рублей хватит?

— Нет, если хочешь его забрать, гони пять тысяч долларов, — Елизавета с ненавистью поглядела на “восьмимесячный” живот. — Именно во столько обошлась нам с Артемом твоя беременность!

“Сестра пригрозила, что иначе расскажет все Олегу. Она представит дело так, что я ему изменила, — вздыхает Лариса. — Я не могла вставить ни слова в ответ. В голове стучала одна только мысль: где взять такую громадную сумму, чтобы спасти малыша? Лиза предупредила: как только я почувствую схватки, сразу же должна позвонить ей на мобильный, и она заберет меня рожать в Питер. А дальше уже ее заботы”.

“От тебя потребуется официально отказаться от ребенка сразу же, как только его родишь, — инструктировала Лиза беременную сестру. — И не пытайся меня обмануть. Я знаю, что роды будут в первой декаде марта, и никуда ты не денешься”.

Но Даша Кораблева появилась на свет почти на две недели раньше срока — 27 февраля 2005 года. Ларисе внезапно стало плохо, и ее отправили в местную больницу. Сестре до выписки из роддома она так и не позвонила. О том, что она стала двоюродной теткой, Елизавета узнала уже постфактум. От родственников. “Надо же, какая наша Лариска скрытная оказалась, — судачила деревенская родня. — Родила третью дочку от какого-то заезжего хахаля и никому ничего не сказала. Молодец, баба — в детях оно и есть счастье!..”

...Месячная Даша раскапризничалась во сне. Крохотная совсем, а глазищи уже как у родной мамы — большие и темные.

— Лучше уж тебе сразу признаться дочке, каким причудливым образом она появилась на свет, — советую я Ларисе. — Чтобы потом вас никто не мог этим фактом шантажировать.

— Когда подрастет, расскажу ей, конечно, — вздыхает молодая женщина, но чувствуется, что думает она совсем о другом. — Знаешь, я ни секунды тогда не сомневалась — забирать ли мне Дашку из роддома или позвонить Лизе. Потом, уже дома, вдруг распереживалась: “А как я Олегу объясню ее появление на свет? Сроки подтасовать, сказав, что ребенок от него, никак не получается, — переживает Лариса. — А тут недавно снова Лизавета объявилась: “Ну ты и дура, — фыркнула мне в телефонную трубку. — Могла бы и с мужиком остаться, и с двумя родными детьми, и проценты от этой сделки я бы тебе, так уж и быть, заплатила бы. Теперь кукуй без денег, мать-одиночка!”



Проценты от любви

Конечно, мне хотелось бы выслушать версию второй сестры о случившемся. Но, к сожалению, питерский менеджер по продажам Елизавета наотрез отказалась от общения с журналистом. “Вам все равно меня не понять!”

Поэтому, чтобы узнать точку противоположной стороны, я закинула эту историю в Интернет. На сайт, где обсуждаются проблемы суррогатного материнства.

Абсолютное большинство тамошних завсегдатаев поддержали... Лизу. “Лариса обязана была соблюсти условия договора и отдать ребенка. А уж Лиза была вольна поступать с ним, как сочтет нужным. Жаль, что Лиза не заключила письменный контракт у адвокатов, понадеялась на порядочность родственницы — и потеряла на этом столько средств”, — категорично заявили эти дамы. Про судьбу маленькой Даши в их ответах — ни слова. Речь только о напрасно потраченных финансах.

Впрочем, ничего удивительного в этом нет. Главная особенность характера этих практичных и никогда не рожавших женщин в том, что материнство для них это прежде всего категория материальная, а не нравственная.

И лишь одна 27-летняя Ирина посочувствовала Ларисе и дала ей совет: “Простая инсеменация не может стоить так дорого. Потребуй полный отчет у сестры, сколько стоило твое пребывание в клинике, все квитанции и чеки. В ответ предоставь ей свои счета из роддома и во сколько тебе сейчас обходится содержание девочки. И только после этого подбейте общий баланс и найдите приемлемое для обеих решение!”

Я представила себе, как Лиза с Ларисой сидят с калькулятором, заполняют бухгалтерские ведомости и считают, во сколько им обошлось рождение Дашки. Жуткая картина... Две матери — один ребенок. Продавец, покупатель и... живой товар.

Все-таки есть в этом что-то противоестественное, когда одна женщина арендует на девять месяцев тело другой для удовлетворения собственного родительского инстинкта. Не просто платит за использование организма-инкубатора — но и ожидает при этом, что автоматически покупает и чужую душу. Материнское сердце, которое отныне должно молчать.

Дети в кредит. Дети со скидкой. Дети на годовой гарантии. “Нашли недостатки, не подлежащие ремонту, отдайте ребенка на попечение государству и вычтете из гонорара инкубатора!” — советуют бывалые заказчицы, которые идут покупать уже второго или третьего бебика.

И никаких сантиментов. Не мамы — а менеджеры по продажам.

— А мне почему-то жалко Лизу, несчастная она, — голос Ларисы по телефону кажется уставшим. — Нет, сестра больше сюда не звонит. С тех пор как ко мне приехал жить Олег. Я все ему рассказала. Не смогла больше молчать. И, представляешь, он все понял и ответил, что готов удочерить Дашку...




Что еще почитать

В регионах

Новости

Самое читаемое

Реклама

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру