Почему слово “долгожитель” ассоциируется у нас с аксакалами горных аулов? В Москве, между прочим, древних старцев тоже хватает, несмотря на все вредные атрибуты мегаполиса — стрессы, часы пик, загазованный воздух…
В конце прошлого года только перешагнувших 100-летний рубеж москвичей зафиксировано 173 человека. А уж тех, кому за 90 (с этого возраста человека можно официально причислить к долгожителям), намного больше.
Как живется московским старцам? В чем секрет их долголетия? Это пытался выяснить корреспондент “МК”.
— Данные о долгожителях, которые составляются при переписи, не совсем точные, — сразу предупредил меня главный терапевт Департамента здравоохранения Москвы Леонид Лазебник, много лет занимающийся геронтологией. — Потому что некоторым старым людям свойственно возрастное кокетство. Только в отличие от более молодых они не занижают, а завышают реальный возраст. Мол, вот как я хорошо выгляжу в свои годы...
В НИИ геронтологии московские долгожители изучены и систематизированы. Но далеко не все. Правда, уже по другой причине.
— Из городских поликлиник к нам регулярно приходят анкеты с данными о долгожителях: сколько лет, с кем проживают, какие хронические болезни, есть ли группа инвалидности, пользуются ли услугами соцработников, — говорит завлабораторией медико-социальных проблем института Зинаида Силина. — Но с ведомственными поликлиниками у нас договоренности нет, поэтому прикрепленные к ним долгожители не учтены.
Информации по домам престарелых в лаборатории тоже не оказалось. Приходится составлять портрет среднестатистического долгожителя по тем, чьи сведения доступны.
Если судить по собранным институтом анкетам, из всех зафиксированных Федеральной службой госстатистики московских долгожителей больше всего 90—94-летних. Тех, кому 95—99 лет, меньше сразу раз в пять. На последнем этапе (в возрасте старше 100 лет) это число сокращается еще в 10 раз.
Хотя в центре Москвы воздух и грязнее, большая часть долгожителей обитает именно в ЦАО. Среди них много коренных москвичей, а отдаленные новостройки заселяет в основном молодежь (случаи, когда дети и внуки берут старика к себе, совсем не часты).
По данным НИИ геронтологии, наиболее распространенные болезни, которыми страдают долгожители, — коронарная недостаточность, болезни органов дыхания, артриты. Причем, естественно, распространено сочетание сразу нескольких патологий. И (что опять же понятно) если долгожитель заболевает, поправляется он, как правило, очень долго.
— Недавно мы с участием психиатра проводили опрос 11 долгожителей, — говорит Силина. — Называли им по 10 предметов. Например, стул, стол и т.д. Старики должны были запомнить их и потом повторить. Каждый правильный ответ — 1 балл. Норма — не менее 40 процентов правильных ответов. Так вот, результаты показали, что лишь у двоих из опрошенных нет психопатологических расстройств.
Соцработники, которые ходят домой к очень старым людям, признаются: многие из них уже почти ничего не понимают и живут как растения. Найти долгожителя, с которым можно поговорить и тем более кто бы смог дать объяснение своему феномену, — большая удача.
Как считают специалисты, большинство из тех, кто долго живет и до конца сохраняет ясный ум, — люди интеллектуальных профессий. У большинства долгожителей высшее образование. А то, что все гении мало живут, — тоже, как показывает история, лишь поговорка. Софокл, к примеру, умер в 90 лет, Тициан — в 99, Микеланджело, Александр Гумбольдт и Вильям Гладстон дожили до 89.
Второй фактор, способствующий супердолголетию, — умеренное употребление алкоголя и более-менее здоровое питание. Еще в XIX веке родоначальник российской геронтологии доктор Боткин, изучив обитателей богаделен Санкт-Петербурга, пришел к выводу: “Люди скудно питающиеся живут дольше, чем полные”. Сейчас тенденция сохранилась: по наблюдениям Лазебника, долгожители, как правило, малоежки.
С вопросом, как питаться москвичам, чтобы прожить как можно дольше, я обратилась к известному диетологу, сотруднику Института питания РАМН Михаилу Гурвичу. По мнению врача, прежде всего нужно есть побольше овощей и фруктов (500—600 граммов в день), как это делают отличающиеся крепким здоровьем австралийцы. Обязательно соблюдать режим (принимать пищу в одно и то же время). Есть 4—5 раз в день понемногу, чтобы не развивался чрезмерный аппетит. Кроме того, нужно ограничить потребление животных жиров и сливочному маслу предпочесть подсолнечное, соевое, кукурузное, оливковое.
При выборе рациона — предпочтение морепродуктам. И здесь необязательно покупать дорогие мидии и осьминоги — ведь есть морская капуста, креветки, кальмары, рыба холодных морей. Все это содержит йод и так называемые ненасыщенные жирные кислоты, которые предупреждают развитие ишемической болезни сердца и атеросклероза. То, чем издавна питаются долгожители, во многом перекликается с советами современных диетологов.
— Еще во времена Мечникова существовало мнение, что кавказцы живут дольше оттого, что при наличии хорошей наследственности и чистого воздуха в большом количестве употребляют кисломолочные напитки, — говорит Гурвич. — Это могу посоветовать и тому, кто хочет долго жить. Пейте кефир, ряженку, йогурт. Но при одном условии: с маленьким процентом жирности.
Геронтологи, общавшиеся с московскими долгожителями, обнаружили еще одну очень важную особенность. Те, кому за сто, — обычно люди добрые и независтливые по натуре, обладающие спокойным и ровным характером. Вспоминая необычайную доброту и готовность прийти на помощь актера Владимира Зельдина (он даже написал книгу “Моя профессия — Дон Кихот”), который в свои девяносто выглядит лет на двадцать моложе, Леонид Лазебник поясняет:
— От зависти, ненависти организм быстро изнашивается. Это напрямую влияет на иммунитет, повышает артериальное давление, плохо действует на сердечно-сосудистую систему.
...Все эти слова — про доброту и мягкость — как раз про москвичку Елизавету Николаевну Ефимову. В сентябре ей исполнится 103 года, она еле передвигается по квартире, плохо видит, но до сих пор беспокоится о детях (все они — две дочери и два сына — живы).
— Бывает, сидим мы за обедом, а она раз — и добавки мне подложит, — говорит 75-летняя дочь долгожительницы Валентина Александровна. — Она и сейчас остается нам мамой. Очень переживает за нашего брата-вдовца: мол, у всех детей пары есть, а у него теперь нет.
Елизавета Николаевна сидит рядом — аккуратная тихая бабушка. За всю беседу не проронила почти ни слова. Спросишь ее что — лишь постучит кулаком по своей голове, чуть улыбнувшись: мол, старая уже, ничего не слышу. Биографию долгожительницы наперебой рассказывают ее дочь и зять.
Родилась она в 1902 году во Владимирской области. В молодости веселая была, песни революционные пела. Потом случилась большая любовь, и будущий муж забрал Лизу в Москву, где тогда жил и работал. Женились в день смерти Ленина. Елизавета Николаевна до сих пор в толк не возьмет, как им позволили в такой день сыграть громкую свадьбу. А когда война началась, женщине пришлось эвакуироваться с детьми в родные места — под Владимир. Супруг же ушел на фронт. Воевал в ополчении под Ельней. Там как раз шли ожесточеннейшие бои, когда Елизавета получила лаконичное письмо: “Завтра идем в бой, вооружены одними лопатами. Надежды на жизнь никакой. Береги детей”. Это была последняя весточка от мужа. Прошел год, другой, третий, а Елизавета все ждала и надеялась, что он жив.
— Она очень переживала потерю, — в один голос говорят дочь и зять. — Похоронки мы не получили, но потом обнаружились точные данные, что отец в том бою погиб. А замуж она больше так и не вышла: разве будешь думать о личной жизни, когда нужно ставить на ноги четверых детей?
Ефимова всю жизнь была серьезной, сильной по натуре. Не курила, да и выпивала, как и теперь, лишь символически. И постоянно трудилась. Помимо работы в поликлинике лаборанткой вела домашние дела (вязала, шила, в войну ходила в поле за плугом). На детей никогда не кричала. Лишь однажды дочку Валентину полотенцем огрела, когда та в первом часу ночи домой заявилась. Но обычно дети ее беспрекословно слушались.
Что интересно, Елизавета Николаевна никогда не отличалась богатырским здоровьем. Еще во время войны, когда, обменяв старое детское пальто на мешок зеленой мороженой капусты, несла его домой на спине, подхватила тяжелую пневмонию. Да и позднее несколько раз прихватывало сердце, и приходилось вызывать врача прямо на работу.
— Знаете, сейчас врачи говорят, что у нее сердце даже лучше стало, чем в молодости, — признается дочь долгожительницы. — А вот на голову все-таки жалуется, да и руки-ноги постоянно болят. Она же у нас часто падает. Но очень терпеливая. Ушибется — слезинки не проронит.
Лет пять назад Елизавета Николаевна серьезно заболела. И спасли ее… игральные карты. Врач тогда сказал родным бабушки: если сейчас она не встанет и не начнет ходить, жить ей останется считанные дни.
Зять нашел выход: усадил тещу на диван, придвинул стул и достал карточную колоду. С тех пор серьезная и строгая Елизавета Николаевна стала заядлой картежницей. Каждый день в ее семье начинается с традиционной партии в подкидного дурака с зятем.
— Играет она превосходно, да такая ушлая, — смеется соперник по игре.
Елизавета Николаевна до сих пор любит жизнь, а столь долгое пребывание на земле объясняет тем, что живет не только за себя, но и за погибшего мужа.
Попрощавшись с удивительной женщиной, я направилась было к выходу, как неожиданно молчаливая до сих пор старушка громко и отчетливо подала голос:
— Коля, плиточку! Плиточку!
— Ой, я и забыл совсем, — вдруг встрепенулся зять, убежал в комнату и вернулся с шоколадкой. Протянул мне: — Это она для вас приготовила. Я же говорю — она у нас очень добрая!
— Вы только заранее скажите, когда приедете, — предупредил меня внук 100-летнего Акопа Маркупчяна, когда я позвонила договориться о встрече. — А то вдруг дедушки дома не будет.
— Он у вас что, и на улицу выходит? — удивилась я.
— А как же! По всей Москве гоняет, в баню ходит — очень активный.
С Акопом Григорьевичем мы проговорили часа три. Рассказ его был захватывающим и логически выстроенным. То, что этому пожилому человеку от роду больше века, что он пережил и отлично помнит революцию, войну, ранения, немецкий плен, абсолютно не укладывается в голове.
Родился Маркупчян в городе Ахалцихе, что на окраине Грузии. В 1932 году перебрался в Москву и стал работать наладчиком на заводе пишущих и счетных машин. В 1941-м ушел на фронт и вскоре был тяжело ранен.
— Четыре ранения в ноги, одно в руку, одно в подбородок. И в пояснице до сих пор немецкое железо сидит, — перечисляет Акоп Григорьевич.
Той же ночью машину с ранеными окружили немцы. Сначала пленных держали на родине, а когда после поражения под Москвой фашистам стало ясно, что в России задержаться не придется, погнали на Запад. В итоге он оказался в лагере для военнопленных в Австрии. Строили электростанцию. Когда наша армия вошла в Европу, узников снова погнали — только на этот раз, отступая, напуганные немцы сами толком не знали куда.
— Нас в лагере было четыре армянина: бакинский, два ереванских и я, грузинский, — говорит долгожитель. — Так мы и держались вместе.
Акоп Григорьевич действительно родился в рубашке. Когда при попытке бежать его с товарищами привели на допрос к немецкому коменданту, пленных не расстреляли лишь благодаря какой-то сердобольной австрийской женщине. Она ворвалась к немцу и стала кричать: “Пожалейте их — у них же на родине жены, дети!” Пожалели. И снова отправили на принудительные работы — на этот раз в лагерь к пленным французам. Там Акоп Григорьевич пробыл, пока весной 1945-го не пришли наши войска.
Когда Маркупчян вернулся в Москву, его не посадили — снова спасла судьба. Рассказ про плен и ранения услышал начальник военкомата, поверил и послал на медосмотр. Едва взглянув на свежие раны мужчины, девушка-врач подтвердила: все правда. И Акопу Григорьевичу дали военный билет. Указали, что он пленный, правда, про ранения написать забыли. И по этому поводу он до сих пор досадует.
Полностью все права Маркупчяну вернули только после смерти Сталина. Акоп Григорьевич никогда не любил вождя.
Он вернулся на родной завод и проработал там в общей сложности 60 лет, уйдя на пенсию в 90. Теперь живет в семье внука в Москве, для которого он скорее друг, чем дедушка.
— Задумался тут недавно: а я ведь практически ровесник кинематографа! — говорит долгожитель, по-восточному эмоционально жестикулируя. — Отец мой работал поваром у помещиков, и однажды, когда мне было года три, им привезли кино. Нас с братом позвали смотреть. Помню, как взрослые натянули кусок белой материи, как зашторили все окна…
Акоп Григорьевич — натура сильная. По словам домочадцев, у него на все свое мнение, которому лучше не перечить, ведь в итоге все равно дедушка оказывается прав. Питается самостоятельно — ходит по рынкам, магазинам и покупает то, что понравится (пенсия позволяет). Например, кусочек сыра с зеленой плесенью или красной рыбы. Готовит себе тоже сам, предпочитая молочные каши. Но иногда может позволить такое лакомство, как купленные магазинные блинчики с абрикосовым джемом. “Это легко: кинул на сковородку — и готово”, — объясняет 100-летний кулинар.
Долгожитель на “ты” с современной техникой: и телевизор смотрит (все подряд), и стиральную машину заправляет. Но все-таки ностальгирует по царским временам:
— Революция нас угробила. Когда в XIX веке отцу-повару врачи из-за болезни печени посоветовали оставить эту профессию, он продал столовую и открыл магазинчик. Как хорошо жили! У нас в Грузии были договоры и со странами Балтии, и с Крымом, откуда в город привозили отличные консервированные овощи, баклажанную икру. А как грянула революция — с прилавков все исчезло. И деньги кончились — как николаевские, так и керенки. Был ли я членом партии? Нет! На все уговоры стать коммунистом отвечал одно: “Я человек неграмотный. Что вы ко мне пристали?..”
Еще Акоп Григорьевич часто вспоминает дореволюционные сардины в банках. Пытаясь напомнить о старых временах, родные часто покупают ему импортные из супермаркетов — разных фирм. Но всякий раз он разочарованно констатирует: “Нет, не то. Раньше лучше были”.
Но вот что нравится долгожителю в современной Москве, так это Вятские бани — очередное подтверждение тому, что пар даже старых костей не ломит. Там Маркупчяна все знают и любят, а гардеробщица, только завидев, что постоянный клиент подходит к подъезду, сама бежит открывать ему дверь.
Причиной долголетия Акопа Григорьевича можно считать и его нелюбовь к спиртному, и отвращение к табаку (даже на войне, получая курево, отдавал товарищам). И то, что он почти никогда не пил таблеток.
Но есть еще один секрет. Как признался долгожитель, еще на фронте, лежа в госпитале, он “договорился” с Богом. Попросил у Всевышнего позволить ему дожить до ста лет. Теперь подумывает, как бы этот договор продлить…
Если раньше долголетие напрямую связывали с доходом на душу населения в той или иной стране, то теперь Всемирная организация здравоохранения сделала неожиданный прогноз: наибольший всплеск долгожительства ожидается в ближайшее время не в благополучной Европе, а в странах Юго-Восточной Азии. Впрочем, количество долгожителей стремительно растет во всем мире, и Москва не исключение.
— Общество должно четко отдавать себе в этом отчет, — говорит Леонид Лазебник, — и долгожителей нужно обеспечивать не только пенсиями, но и социальной поддержкой. Это потребует возрастающих объемов затрат, что нужно учитывать при планировании бюджета.
Одинокие люди долго не живут, и, что подтверждается множеством примеров, долгожителю очень важно внимание домочадцев и чувство, что он кому-то нужен.
И 102-летней Елизавете Николаевне, и 100-летнему Акопу Григорьевичу повезло с детьми и внуками. Но стоит старцу выйти на улицу, как подчас все меняется.
— В баню я езжу на маршрутке, — говорит Акоп Григорьевич. — Так вот, когда голосую, если за рулем молодой водитель, он никогда не остановится, чтобы посадить старика. А останавливаются пожилые. Потому что они знают, что такое старость!
Совсем недавно Маркупчяну делали операцию на глазу. Пришел он в клинику, а в коридоре огромная очередь. “А чего это я буду сидеть? Я же тут старше всех”, — решил он и направился к кабинету.
— Куда без очереди? Мы тоже пожилые! — завозмущались несколько голосов.
— А мне сто лет! — гордо ответил долгожитель. Поднял над толпой документ. И пошел напролом.
