Лозунг Великой французской революции был “Свобода, равенство, братство”. Негосударственным школам и вузам, похоже, придется взять эти слова на вооружение — и устроить революцию. Потому что при формальном равенстве перед законом частные альма-матер вынуждены работать совсем не в таких условиях, как государственные. “Двойной стандарт” проявляется во всем: в назойливом внимании чиновников, высоких налогах и арендных ставках. Иногда создается впечатление, что власти решили задушить негосударственный сектор российского образования...
О проблемах частных школ и вузов корреспонденту “МК” рассказал президент Ассоциации негосударственных образовательных организаций России (АСНООР) Александр Львович ВИЛЬСОН.
— Необходимо реальное равенство государственных и аттестованных негосударственных учебных заведений. Почему, например, бюджетный заказ на студентов поступает только в госуниверситеты и академии? Если частный вуз аттестован и комиссия Министерства образования и науки признала, что он выполняет требования госстандарта, почему он не может получить заказ? Государству ведь все равно, где учится студент, главное, чтобы его знания отвечали самым высоким требованиям. На практике же получается, что негосвузы находятся в положении золушек от образования... Аналогичная картина и со школами. Раньше частные альма-матер получали из региональных бюджетов небольшие деньги — 2000 рублей в месяц на ученика. Московским школам, к примеру, в 2004 году досталось из городской казны более 234,4 млн. рублей (90 млн. — норматив бюджетного финансирования образовательных учреждений, 13 млн. — дотации на питание, 131,34 млн. — средства на учебники и пособия). Для многих школ это было хорошим подспорьем — покрывало до 30% расходов. Но в городской бюджет-2005 этих средств не заложили... Благодаря нашим усилиям и помощи депутатов гордумы столичные власти вроде бы согласились выплатить нормативные деньги, но ни одна школа их еще не получила. Закон есть — средств нет. Хорошо, мы подождем, но хотя бы запишите, что деньги нужно выделить...
В европейских странах отношение к частным учебным заведениям совершенно иное. У моей школы, например, есть небольшой филиал в Финляндии, на границе с Россией. Там учатся дети российских граждан, обслуживающих таможню. Когда мы пришли оформлять документы в финское министерство образования, чиновник сказал нам: буду платить за каждого ученика столько-то. Я не понял — привык, что деньги даю я, а не мне. А переводчик объяснил, что в Финляндии всем частным школам положена госсубсидия, независимо от того, чьи дети там учатся...
— Российским частным школам денег не дают, а проверяют строже государственных...
— В этом-то и проблема. Если государство изначально ставит гос- и негосшколы в неравные условия, то тогда нужно отменить аттестацию и аккредитацию. В Англии, например, частные учебные заведения проходят свое собственное лицензирование, государство следит лишь за тем, чтобы ученики показали соответствующие знания. Такая же система должна быть и у нас. Если выпускник успешно сдал Единый госэкзамен, какая разница, где он грыз гранит науки? Уровень-то у него хороший...
— А как обстоит дело с налогами?
— Это больной вопрос. Я уверен: должно быть равенство в налогообложении. Налоговики говорят: у вас большая плата за обучение, денег куры не клюют, раскошеливайтесь... Но давайте разберемся. По закону образовательное учреждение не имеет права получать прибыль, то есть все деньги должны идти только на учебный процесс. Мы, к примеру, так и делаем. Проверить просто: возьмите договоры, посмотрите смету расходов, сравните... Конечно, зарплата учителя в частной школе выше, чем в муниципальной, но если педагог того стоит, необходимо платить, иначе он уйдет “налево”.
...У директоров негосучреждений много таких затрат, о которых в обычных школах даже не слышали. Скажем, приходят ко мне энергетики, говорят: надо проложить 200 метров кабеля. И протягивают смету: 250 тысяч рублей — за проектную документацию, 750 тысяч — за кабель и работу. Миллион рублей! У них, наверное, провода не из меди, а из чистого золота... Еще пример. У нас есть несколько микроавтобусов, на которых довозят ребят до метро. Дорожники требуют расширить проезжую часть, заасфальтировать ее, обсадить деревьями. Эти расходы не связаны с образованием, но мы вынуждены на них идти. Директор муниципальной школы просто послал бы энергетиков и дорожников... в префектуру. Мы не можем. Поэтому в стоимость обучения приходится закладывать некую сумму на “непроизводственные” затраты, это ведет к ее увеличению, значит — к снижению доступности образования.
— А теперь еще добавится налог на землю и имущество...
— Здесь вообще полный абсурд. Скажем, налог на землю. Вокруг школ имеются участки, где гуляют дети. У нас тоже ребятишки должны бывать на улице. Теперь за пришкольную территорию нужно платить. За нашу, российскую землю, по которой гуляют наши, российские дети! Госшкол это не коснется: налог включат в смету бюджетного финансирования — деньги переложат из одного кармана в другой. Или возьмем налог на имущество. Мне коллега, директор частной школы, жаловалась: 12 лет назад выкупила ведомственный детсад-развалюху. Завод, которому он принадлежал, обанкротился, здание выставили на продажу. Чиновники из управы умоляли: купите его! В комнатах не было стекол, крыша текла... Стоил детсад тогда около 300 тысяч долларов. За 12 лет в него вложили кучу денег: реконструировали, поменяли сантехнику, вставили окна, двери, обновили крышу. Теперь здание выглядит как игрушечка. Налог собираются брать с его новой, рыночной стоимости, которую определили в 4 миллиона долларов. Но, простите, возмущается коллега, я что, собираюсь его продавать или устрою в нем казино? Почему чиновники не учитывают, что школа полностью восстановлена на частные деньги, государство не вложило ни копейки? Раздаются и другие призывы — вернуть все бывшие детсады в муниципальную собственность. Прямо по Булгакову — “отнять и поделить”.
— Но ведь можно взять помещение и в аренду...
— И ощущать над собой дамоклов меч. У моей школы, например, договор на аренду до 2011 года. Продлят ли его — неизвестно. Могут в принципе попросить освободить помещение. А мы пристроили к школе отличный спортзал с раздевалками, сауну, бассейн, душевые, вложили миллионы рублей... Выходит, зря? Придет новый хозяин, выгонит учеников и учителей, откроет офис для фирмы или ночной клуб. Кому от этого лучше? Частные школы выполняют важную социальную функцию. До трети учеников — ребята с речевым нарушением, 30—40% — с повышенным уровнем тревожности, нестабильным психоэмоциональным состоянием, 5—10% — инвалиды, 10—15% — дети с неродным русским языком. Еще 20—30% — малыши с повышенной подвижностью, которым трудно усидеть на уроке в обычной школе. Еще одна категория (до 30%) — одаренные ребятишки, им требуется индивидуальное обучение, а в массовой школе его нет. Большинство частных учебных заведений вынуждены иметь в штате логопеда, психолога, врача. Закроют их — где окажутся “проблемные” малыши?
— Во многих странах родителям, чьи дети учатся в частных школах, снижают налоги...
— Раньше так было и у нас — разрешалось уменьшать налогооблагаемую базу за счет вычетов средств, потраченных на обучение ребенка. Но сейчас эта льгота отменена. Родители раскошеливаются дважды: сначала платят подоходный налог, который идет и на образование, а потом за собственного ребенка. Хотя государство, по идее, должно поощрять частные школы, ведь они уменьшают социальную напряженность в обществе и дают качественное образование. В России, к сожалению, все не так...
Справки МК:
• АСНООР объединяет более 700 негосударственных учебных организаций: около 350 школ, 60 вузов, 200 техникумов и колледжей. В нее входят учреждения дополнительного образования — курсы иностранных языков, автошколы и т.д.
• В Москве действует более 200 негосударственных школ, 120 имеют аккредитацию. В них занимаются 18,5 тысячи ребят, работают более 5 тысяч педагогов. Около 1000 детей учатся бесплатно или на льготных условиях. Средняя плата за ребенка в месяц — 300—400 долларов.
