“Путин — это не только президент. Путин — это еще и бренд”, — подумалось мне при входе в неприметную крохотную каморку на окраине Иерусалима. “Но что ж ты страшная такая!” — ударил по ушам вопль, едва я открыла дверь. Под российскую попсу зажигали несколько человек. В небольшом мрачном помещении с продавленными грязными диванами можно было топор вешать. Но даже клубы дыма не мешали разглядеть многочисленные портреты нашего президента, развешенные на стене. Это — самый популярный в Иерусалиме русский бар под названием “Путин”.
“Путин — это не только президент. Путин — это еще и бренд”, — подумалось мне при входе в неприметную крохотную каморку на окраине Иерусалима. “Но что ж ты страшная такая!” — ударил по ушам вопль, едва я открыла дверь. Под российскую попсу зажигали несколько человек. В небольшом мрачном помещении с продавленными грязными диванами можно было топор вешать. Но даже клубы дыма не мешали разглядеть многочисленные портреты нашего президента, развешенные на стене. Это — самый популярный в Иерусалиме русский бар под названием “Путин”.
