Дольче Гавана

Чернокожий секьюрити молча преградил дорогу, едва я сделала шаг навстречу человеку-легенде:

— Компанеро Фидель! — почти без надежды обратилась я, когда Кастро оказался рядом.

Команданте жестом отстранил охранника и с любопытством остановил на мне взгляд. Его глаза — пронзительно-карие и удивительно молодые...

Никто не знает, где он живет, а когда планируется его вояж, готовятся сразу два самолета. Какой именно он выберет на этот раз, до последнего момента не догадывается даже личная охрана.

— Сейчас я ценю жизнь как никогда прежде, — признался Фидель Кастро в интервью “МК”. — У меня почти не осталось времени, а хочется сделать многое. Мне достаточно двух-трех лет, чтобы успеть использовать опыт, накопленный почти за 50 лет революционной работы.

Что удалось и что не удалось команданте? В чем секрет его вечной молодости? И почему диктатора безропотно терпит (скорее даже любит) его народ? Чтобы ответить на все эти вопросы, репортер “МК” отправился на Остров свободы.

АНЕКДОТ-БЫЛЬ

Когда легендарному революционеру подарили черепаху и сообщили, что она проживет триста лет, он сказал:

— С этими домашними животными всегда так: не успеешь привыкнуть, как они умирают.

Наверное, я попала в рай.

Белый, как лист бумаги, песок, такой мелкий, что кажется, будто бежишь по муке. Седые мудрые букольки океана. Вода — прозрачная до бирюзы, а небо, кажется, не расстается с солнцем. И с каждой майки в витринах — глаза кубинского революционера-романтика Эрнесто Гевары, известного миру под прозвищем Че.

Когда вокруг пальмы и океан, испортить жизнь невозможно никаким режимом, кроме постельного. Поэтому я нарушила политес, спросив у первого же бармена на пляже, что он может рассказать о Фиделе Кастро.

— Ничего, — смуглый красавец поспешно отвернулся.

— Ничего о легендарном команданте?!

Коллеги толкнули меня локтями одновременно с обеих сторон так, что из стакана пролился коктейль “Куба либре” (“Свободная Куба”), и кивнули на двух кубинцев с блокнотами, которые без тени смущения записывали каждое услышанное слово.

Верить в термины “КГБ”, “соцлагерь” и “резервация для туристов” отчаянно не хотелось — ведь кубинцы такие доброжелательные... И, кстати, 144 тысячи из них получили высшее образование в гражданских вузах СССР. А сколько в закрытых?

— Сколько? Не знаю. Это же военная тайна, — подносит палец к губам посол Кубы в России Хорхе Марти Мартинес.

На Острове свободы — обязательное для всех среднее образование в девять классов. Пионерский галстук надевают еще в первом. Только у малышей он синий — один из цветов кубинского флага, а коммунистически-красным становится с четвертого класса.

— Какие у пионеров обязанности? — спрашиваю директора школы Хосефину Осет, вспоминая собственную пионерскую клятву и карательно-воспитательные меры в случае нарушения.

— Хорошо учиться, не опаздывать и носить галстук.

— А если школьник учится из рук вон плохо, опаздывает на уроки и по рассеянности забывает повязать атрибут?

— В первую очередь в школу вызовут его родителей, — вступает в разговор директор Института педагогического образования, советник министра образования Кубы Эктор Валдес. — На Кубе удалось повысить качество образования именно за счет привлечения к процессу родителей: еще 45 лет назад, сразу после революции, если на полсела был один грамотный отец семейства, он учил читать не только своих, но и соседских детей.

Стоимость детского сада — 40 кубинских песо (то есть 1 доллар 60 центов) в месяц. Но муниципальные детсады на Кубе посещают всего 28% детей — чаще малыши остаются на попечение мам-домохозяек и бабушек. Кубинские педагоги придумали свою систему дошкольного образования — так называемые детсады для родителей. В таких центрах предков учат, например, как заставить годовалого ребенка пользоваться горшком. Игры здесь тоже “со смыслом”: например, маленьким селянам вместо традиционных машинок и кубиков рекомендуют развлекаться с семенами, граблями и землей.

Наш разговор с чиновниками от образования внезапно прерывается — все дружно поворачиваются к “голубому другу”. Что там, прогноз погоды?

По телевизору выступает Кастро. Он объявляет о повышении пенсии почти полутора миллионам кубинцев, чей доход составляет менее 300 песо (около 12 долларов) в месяц.

Я эту новость узнала еще вчера. Из уст самого команданте.

Когда сама История вошла и села за стол напротив, три сотни участников международной конференции “Диалог цивилизаций”, посвященной проблемам Латинской Америки, поднялись и приветствовали легендарного революционера стоя. Бессменный лидер компартии Кубы Фидель Кастро Рус впервые за десятилетие выступил перед такой представительной делегацией из России.

Его речь, пламенная и эмоциональная, как у всех кубинцев, стала настоящим шоу и длилась пять часов! Впрочем, Кастро заранее предупредил, что любит говорить много:

— Я каждый раз даю себе слово говорить ровно в три раза меньше, чем хотелось бы, так что вы можете только представить, сколько мне хочется вам сказать. Я говорю всегда очень искренне. Мне кажется, все, чем я хочу поделиться с вами, очень важно.

Выступление экспрессивного Команданте было похоже на расписание школьных уроков. Первым была история: от сотворения мира до девальвации доллара на 20 центов на Кубе две недели назад.

За пять часов выступления Фидель умудрился не упустить нить собственной мысли. Главный вывод, к которому должны были прийти слушатели: за время блокады Куба не только выжила, но и оказалась на гораздо более высоком уровне, чем большинство стран Латинской Америки.

Седой старик с таким же пламенным, как полвека назад, сердцем, по-прежнему непримиримый к “проискам империализма”, рассуждает по-военному последовательно:

— Нас обвиняют в нарушении прав человека. Я скажу только, что первые права человека — это: жить, думать, быть независимым; это право на суверенитет народа; это право на достоинство человека. Собрались бы в этом зале критики и обсудили бы, какие права мы нарушаем и что за права защитили! Я не верующий в традиционном смысле этого слова человек, но не дай Бог, чтобы нам пришлось еще раз доказывать право быть свободными.

Следующие полтора часа шел “урок географии”. Сам Кастро больше всего симпатизирует англоязычному региону Карибского бассейна и еще Мексике — единственной стране, которая не прервала отношений с Кубой во время блокады. Его возмущает голод в Уругвае, где голов скота больше, чем душ населения. Он готов вступиться за Венесуэлу, у которой сейчас не ладятся отношения с США. Кубинские медики спасают людей в Боливии, где погиб его друг Че Гевара.

Еще час был посвящен теории экономических отношений между США и остальным миром и тотальной, хоть и вынужденной, независимости кубинской экономики.

Дотошный до цифр команданте не доверяет ответу без решения, но проводить долгие подсчеты не любит:

— Опять умножать! — жалуется Фидель и считает строчки пальцем, а потом рисует столбики на бумажке.

Шутки председателя кубинского Госсовета сменяются серьезными заявлениями об ограничениях в его революционной жизни так же резко, как погода над океаном:

— Мне запрещено жить. Но выживать мне необходимо, — и Фидель в очередной раз сетует на необъективность в отношении него США. В одном из журналов недавно вышла статья, в которой имя кубинского лидера названо среди самых богатых людей мира.

— Я действительно очень богат, — кивает Фидель. — Все, что вы видите вокруг себя, мое: больницы, школы — все, что принадлежит кубинскому народу. Те, кто это писал, наверное, не знают, где я храню богатства: свои деньги я распределил на Марсе и на Луне, чтобы воспользоваться ими в следующей жизни.

США лидер коммунистической Кубы называет исключительно “северными соседями” или просто “они”.

Когда команданте говорит о внутренней ситуации на Острове свободы, где по-прежнему сохраняется карточная система, он вспоминает, что так было и в России в годы войны:

— А наша война длится 46 лет.

На девять вечера у Кастро был назначен совет министров по поводу повышения пенсий, но команданте пообещал ответить на все вопросы участников конференции и лишь в половине десятого в микрофон шепнул председателю попечительского совета Центра национальной славы России Владимиру Якунину: “Видишь, заседание не заканчивается. Не завершишь сейчас — перестанешь быть популярным!”

...Именно в этот момент команданте жестом отстранил охранника и с любопытством остановил на мне взгляд.

Я хотела задать другой вопрос, но не решилась...

— Разрешите сделать фото на память?

— Почему ты снимаешь меня, когда я не причесан? — он хмурит брови, а жгучие, как у цыган, глаза смеются.

— Это счастье — увидеть живую легенду, — объясняю на интернациональном английском и добавляю по-испански: — Очень приятно. Спасибо.

Легендарный революционер тронут и по-дружески кладет руку на мое плечо. Я набираюсь духу...

— Возможно, это нетактично, но мне хочется уточнить: вас с Че Геварой иногда называют террористами...

— Мы были молодыми, и у нас не было опыта, — отвечает Кастро, — но мы никогда не воевали против мирного населения. Мы захватывали казармы, но каждый раз трижды предлагали солдатам сдаться. Многие наемники (так Кастро называет американских солдат. — Авт.) спасались бегством. К тому же до 1965 года остров могли беспрепятственно покинуть все, кто не разделял наших взглядов.

...В Стране Советов Кубу называли Островом свободы, а еще — “коммунизмом у берегов Америки”. А пятнадцать лет назад кубинцам объявили, что Россия выбрала курс на Запад. Все эти годы первый секретарь ЦК компартии Кубы ждал, когда демократическая Россия вновь обратит внимание на бывшего политического партнера. Кастро расписался в этом, приняв предложение Центра национальной славы России провести международную конференцию на Кубе.

— Вы даже не представляете, как важно то, что вы все вместе сделали, — подвел итог “Диалога цивилизаций” легендарный революционер. — Впрочем, я бы назвал форум диалогом защитников цивилизации — это будет точнее.

Владимир Якунин, председатель попечительского совета Центра национальной славы России, более конкретен в выводах:

— Кубинцы больше не считают нас предателями. Они переболели этим и поняли, что Россия в самые тяжелые для них времена была не просто союзником, а реальным помощником. Хотя, конечно, для нас было сомнительной выгодой покупать кубинский сахар по цене в восемь раз дороже, чем стоил собственный. Сейчас кубинцы согласны с мнением, что, если бы 15 лет назад Россия не прекратила финансовые потоки на остров, Куба вряд ли смогла бы стать самостоятельным государством. Главный итог, который подвели латиноамериканцы по завершении форума: русские вернулись.

От Острова свободы до побережья “империалистического” Майами — рукой подать. Получить визу с видом на жительство в США имеют право 20 тысяч кубинцев в год. Самые нетерпеливые и отчаянные рискуют преодолеть расстояние в сто километров самостоятельно — на плотах или рыбацких лодках. Для нелегальных нарушителей границы действует правило с романтическим названием “закон сухих и мокрых ног”: если беглецу удалось добраться до суши, нарушитель остается в стране мечты, но если не повезло и “развернули” в территориальных водах Америки даже у береговой линии — возвращают на остров.

— Интересно, что грозит таким горе-эмигрантам?

— Ничего, — пожимают плечами переводчики.

— Как это? — переспрашиваю я. — Неужели незаконное нарушение госграницы не карается?

— Нарушителей лишь возвращают на Кубу.

Мне снова не до соблюдения политеса:

— Представьте, что я кубинка и уплываю на рыбацкой лодке к берегам “северного соседа”. Что мне сделают, если попадусь пограничникам?

— Отпустят на все четыре стороны, как только доставят на остров.

— А если я сяду в другую лодку и опять отправлюсь за американской мечтой?

— Придется вернуть вас снова.

— И так десять раз подряд?

— Да. Но скорее всего вы погибнете в океане: такое путешествие небезопасно.

Для убедительности получаю приглашение в Музей борьбы идей, посвященный истории возвращения на родину из Майами — “столицы” кубинских эмигрантов в Америке — маленького Элиана Гонсалеса. Шесть лет назад мать Элиана и еще несколько кубинцев погибли во время кораблекрушения при попытке добраться до американского берега. Когда начался шторм, к единственному в лодке спасательному кругу привязали пятилетнего малыша. Через три дня его подобрали американские пограничники. Спасенного найденыша взяли на воспитание родственники в Майами и при поддержке кубинской общины в Америке пытались не допустить возвращения мальчика на Кубу. Споры велись в течение двух лет, и, как говорят здесь, воссоединение Элиана с отцом в 2001 году было расценено в Гаване как моральная победа над Соединенными Штатами. В церемонии открытия музея принимал участие Фидель Кастро. Сейчас Элиану Гонсалесу одиннадцать, и он — пример для кубинских пионеров.

В Гаване есть музей покушений на команданте (всего их было около 1000), а в Заливе Свиней, где почти 45 лет назад его отряд преградил путь американским интервентам, до сих пор хранятся гильзы от патронов винтовки майора Кастро.

...Когда в кафе я всуе упомянула имя легендарного революционера, через двадцать секунд возник официант в униформе соседнего ресторана. Пустой посуды на столе не было, поэтому он, замешкавшись на секунду, забрал из-под моего носа стакан “Куба либре” и так же внезапно исчез.

После этого каждый раз, когда обслуживание казалось нам слишком долгим, для ускорения процесса мы использовали всего два слова: “Фидель Кастро”.