Каждый ветеран Великой Отечественной войны получил к юбилею особый конверт от президента. Их специальными авиарейсами доставили из Москвы во все регионы России и вручили старикам лично, под роспись. Гарант поздравил людей, прошедших дорогами войны, и пожелал им всех благ. Каждое письмо подписано Путиным. Конверт, в который вложено письмо президента, украшают привычные ветеранам треугольнички — именно в таком виде приходили когда-то письма с фронта. Репортеры “МК” разобрали на обложке конверта три адреса. И попытались узнать, кому они принадлежат.
Москва, 1-й Кадашевский переулок, дом 14, кв. 2. Сырову Геннадию
Одна улочка в Замоскворечье переходит в другую. Вот и кованые ворота дома №14. За оградой особняк с мезонином. Поднимаемся на высокое крыльцо, открываем большую дубовую дверь, за которой скромная табличка “Библиотека”. Здесь и жил Геннадий Сыров.
— Усадьбой в 1740 году владел купец Катюнин, потом ее не раз перепродавали, а после революции все строения были отданы под коммунальное жилье, — рассказывает заведующая отделом научной информации и библиографии Государственной Третьяковской галереи Зоя Шергина.
Рассматривая высокие потолки с лепниной и прекрасно сохранившиеся печи с изразцами, сложно поверить, что в просторных залах в военное время размещались коммуналки.
— К нам не раз приходили бывшие жильцы, просили: “Можно мы пройдем по коридорам? Здесь прошла половина нашей жизни”, — говорит Зоя Павловна. — Трогая стены и перила лестниц, они вспоминали, что холлы были разделены фанерными перегородками. В этих “пеналах” жили семьи из 5—6 человек, шкафы с одеждой были выставлены в коридор.
Имя Сырова выбито на конверте рядом с адресом. Репортеры “МК” обзвонили всех Сыровых, проживающих ныне в столице. Увы, человека, которому в те лихие годы пришло письмо с фронта, среди них не оказалось.
В 74–м коммунальные квартиры дома №14 расселили, усадьба была объявлена объектом культурного наследия федерального значения и передана Третьяковской галерее. Теперь здесь располагается научная библиотека. Новые адреса тогдашних владельцев квартир канули в вечность, архивы хранят информацию такого рода всего пятнадцать лет.
Следующий адрес с поздравительного “президентского” конверта. Это полевая почта.
Э 443 77 п
Трифонову Николаю Александровичу (или Алексеевичу, не разобрать)...
Как нам удалось выяснить в Центральном военном архиве, этот адрес принадлежал 40-му спецполку Южно-Уральского военного округа, который дислоцировался в городке Алкино в Башкирии.
В качестве обратного адреса значатся лишь два слова: Москва. Сокольники.
Кто–то из наших земляков писал родному человеку в далекий городок на Урале.
“Чтобы поднять списки всех служивших в этом полку, потребуется как минимум три месяца кропотливой работы”, — отказали нам в срочной помощи сотрудники архива.
Молотовская область, Сивинский район, село Серафимовское, детский интернат №6. Долгополовой Елене Дмитриевне.
Ныне это Пермская область. Село Серафимовское так и осталось селом, в город не переросло. На месте школы и мастерских, где в годы войны размещался детский интернат, теперь стоит дом ветеранов, который в глубинке называют “спецдомом”. В нем живут преимущественно оставшиеся без жилья пенсионеры или попросту бомжи.
Нам удалось разыскать старейших жителей села, которые хорошо помнят военные годы.
— Я в 41-м году учился в шестом классе, — рассказывает Иван Григорьевич Быков. — Однажды в сильные морозы к нам прибыли на эшелонах дети. Мы прибежали на станцию, стали помогать им сгружать нехитрые пожитки — небольшие узелки с одеждой, стопки книг, перевязанные бечевкой. Разместили приезжих кого в церкви, кого в пристройке к школе — в столярных мастерских. Уже на следующий день новенькие появились в классах. То, что было год-три назад, я уже плохо помню, а те военные годы юности — как сейчас стоят перед глазами. Со мной за парту села девочка из Ленинграда Валя Донская. Косы до пояса, брови вразлет. Еще друг у меня появился из приезжих — Вовка Устинов. Когда город их родной освободили, они прыгали от радости! А мы, деревенские, грустили. Когда эвакуированные из Ленинграда и Москвы вернулись домой, у нас в Серафимовке стало совсем пустынно. Валя потом мне года три письма писала, эвакуацию с теплом в сердце вспоминала.
— А Елену Дмитриевну Долгополову не знали? — спрашиваю я Ивана Григорьевича, глядя на выбитый на “президентском” конверте адрес.
Старожил качает головой: “Не помню. Может быть, и была такая. Мы же всех по именам звали, а фамилии не всегда и запоминали. Свела судьба нас в военное лихолетье да и раскидала кого куда!”
Остальные адреса, оказавшиеся на конверте президентского письма, не удалось разобрать, как мы ни старались. Макет письма разработали в Управлении Президента Российской Федерации по работе с обращениями граждан. Но и сами сотрудники не знают, что это за адреса — просто взяли их из архива, не задумываясь, что за судьбы стоят за случайными адресными строками. Если указанные здесь люди нашли себя, позвоните в редакцию.
