Кремлевские банкеты при Сталине носили весьма специфический характер. Во–первых, подобные мероприятия были суперзакрытыми. В качестве гостей на торжество приглашали лишь генералов армии и дипломатов. Для творческой интеллигенции и ученых вход туда был заказан. Во-вторых, обслуживающий персонал состоял сплошь из действующих сотрудников КГБ.
С приходом к власти Никиты Хрущева ситуация кардинально изменилась. Банкеты на высшем уровне приобрели широкий размах. А в роли официантов и метрдотелей выступали уже не работники 9-го управления, а гражданские лица с соответствующим образованием.
Ахмет Саттаров продержался на посту главного метрдотеля Кремля 12 лет — с 1959 по 1972 г. И за эту престижную службу чуть не поплатился головой.
— В 50-е годы я служил в армии на дальневосточной погранзаставе. После демобилизации меня вызвали в особый отдел Киевского военкомата. Там у меня состоялся разговор с майором, который предложил мне поступить на курсы метрдотелей и официантов для обслуживания партийно-правительственных мероприятий. Нам читали лекции лучшие специалисты по кулинарии, санитарии, экономике, политэкономии, международному этикету. После трех лет обучения меня назначили метрдотелем кремлевской спецгруппы. Туда набирали проверенных людей. В основном это были демобилизованные офицеры и сержанты. Немаловажную роль при подборе кадров играла национальность.
— Тогда каким образом туда попали вы, чистокровный татарин?
— Видимо, приглянулся я им чем-то. Но из татар среди кремлевской обслуги я оказался один. А вот имя мне все-таки пришлось сменить. По совету руководства я взял псевдоним Алексей. Так больше десяти лет и проработал в Кремле под чужим именем.
— Поступая на работу, вы давали подписку о неразглашении?
— Мы давали официальную подписку о неразглашении на 25 лет. Но Кремль не ядерный, а политический объект, поэтому мои знакомые часто видели меня по телевидению, когда я обслуживал банкеты. И конечно, родные знали о моей службе.
— В вашу спецгруппу принимали женщин?
— У нас работали всего три женщины, выпускницы иняза.
— Кто составлял меню для банкетов?
— Составлением меню занимались сотрудники протокольного отдела МИДа. Согласовывали его с представителями того государства, откуда ждали гостей. Мы должны были четко для себя уяснить, что мусульмане не едят свинину, монголы не любят рыбу, кто-то в рот не возьмет курицу.
— Что входило в ваши обязанности?
— Руководить официантами во время обслуживания. Проще говоря, я стоял и командовал: подать то, подать это. Правда, иногда сам подключался к работе.
— Курить на правительственных банкетах позволялось?
— По этикету разрешается закурить только после кофе. В этот момент на стол расставляли пепельницы. Никита Хрущев не курил, поэтому его эта проблема не волновала. А вот Брежнев — заядлый курильщик — еле досиживал до конца мероприятия. Кстати, надо отдать должное Леониду Ильичу: среди нашей партийной элиты в плане этикета он был самым подкованным. А за Никиту Хрущева нам приходилось изрядно краснеть. Во время банкета он постоянно использовал приборы не по назначению. Иногда я подсказывал ему, какой вилкой положено брать тот или иной деликатес. В ответ он всегда благодарно кивал головой. Но однажды во время визита в США он все-таки прокололся. На банкете официант принес Хрущеву чашу с водой, в которой плавали дольки лимона, чтобы ополоснуть руки. Никита Сергеевич тут же подцепил цитрус вилкой и съел. Слава богу, иностранные журналисты не заметили этого конфуза. Но меня потом отругали за то, что недоглядел за вождем.
— Откуда Никита Сергеевич мог знать правила этикета? Вряд ли этому обучали в Кремле…
— К сожалению, в советском правительстве правила этикета знали только те, кто работал за рубежом: послы, мидовские работники, переводчики.
— Из какой посуды ели в Кремле?
— Была специальная кремлевская посуда с гербом.
— Наверняка после таких званых обедов на столах оставалось много несъеденного. Вы могли вынести что-то из тех деликатесов?
— Конечно, могли, это не воспрещалось. Уборщицы и официанты всегда уносили оставшиеся продукты домой.
— Ничего не скажешь, шиковали вы в то время...
— Не то слово, как шиковали. Иногда даже руки мыли дорогим элитным коньяком. На объектах, где мы работали, могли неожиданно отключить воду. А нам необходимо было, например, срочно почистить костюм. Коньяка оставалось много, вот им и чистили.
— Ахмет Саттарович, сколько вы зарабатывали?
— Я получал около 500 рублей. Это были хорошие деньги. Новые “Жигули” тогда стоили 5 тысяч. Плюс ко всему нас одевали, бесплатно кормили, выдавали жилплощадь. Таким образом я получил однокомнатную квартиру в доме №33 на Кутузовском проспекте. Каждый год мы отдыхали в правительственных санаториях. Но долгое время оставались невыездными.
— Еще скажите, что у вас была персональная машина с шофером.
— А как же! После окончания банкета нас всех развозили по домам на правительственной “Чайке”.
— За что могли уволить с такой престижной должности?
— На службу в Кремль брали проверенных людей, поэтому увольнения по каким-то моральным причинам случались очень редко. Я могу припомнить только два случая. Один официант, обслуживая президента Франции Шарля де Голля, подал ему блюдце, испачканное капелькой кофе. Видимо, когда наливал, у него дрогнула рука. За эту промашку его и уволили. Второй случай поверг нас всех в шок. Один наш коллега, обслуживая японцев, по окончании банкета вместо того, чтобы положить серебряные приборы в шкаф, спрятал их в свой дипломат. Сотрудник посольства Японии заметил. На следующий день официанта уволили.
— Много проколов было со стороны обслуги на правительственных банкетах?
— Не ошибается тот, кто не работает. Начальниками нашей спецгруппы назначали отставных офицеров КГБ. Никто из них не имел ни малейшего представления об этикете. Порой они требовали накрыть стол по своему усмотрению. Например, по протоколу в меню не включено вино, но по указу начальников мы все равно выставляли на стол винные рюмки — что называется, дразнили быка. Такие глупости совершал отставной полковник КГБ Куликов.
— Расскажите хоть об одном конкретном ляпе.
— В МИДе устраивали прием в честь арабской делегации. Обслуживали его четыре девушки. Вообще, процесс обслуживания “в обнос” (гости сидят за столом, и официант разносит блюда и вина. — И.Б.) должен производиться только мужчинами. Здесь было прямое нарушение этикета. Когда женщина подходила к гостю, она задевала его бедром — этого категорически нельзя было допускать. Так вот, одна из официанток — плотная полногрудая девушка, — убирая тарелку араба, нагнулась над столом, и грудь ее вывалилась из платья прямо под нос гостю. Дипломат в ужасе покинул помещение. После этого высокое начальство из МИДа запретило женщинам обслуживать “в обнос”. С тех пор дамы работали только на фуршете.
— Я думаю, с мусульманами вообще работать было непросто?
— В этом я убедился на собственном опыте. Однажды я обслуживал шейха из Саудовской Аравии. Когда ему поставили приборы, он взял тарелку, понюхал ее и отодвинул. Оказывается, он почувствовал запах свинины. По его словам, это блюдо мыли вместе с теми тарелками, в которых подавались свиные отбивные. На следующий прием его жена принесла свои приборы и посуду.
— Что пили на банкетах?
— На столе всегда присутствовал протокольный напиток — русская водка “Столичная”. Потом Хрущев ввел украинскую горилку, а позже появилась “Столичная с перцем”. Иностранцы пили нашу водку за милую душу. Правда, никто из них не опрокидывал рюмку залпом. По этикету положено отпить одну треть и поставить. Но никто из русских не соблюдал этого правила. Кстати, в меню никогда не указывалось наименование спиртных напитков.
— Я знаю, французы всегда произносят тосты с красным вином. Если на столе не было вина, как же они обходились?
— Они поднимали бокалы, говорили тост и ставили обратно, не притрагиваясь к спиртному.
— Интересно, как поступали с теми гостями, которые перебирали лишнего?
— На таких банкетах всегда присутствовали офицеры спецслужб. Они были в гражданском и поэтому могли легко затеряться среди толпы. Эти люди следили за присутствующими и в случае нештатной ситуации всегда были начеку. Однажды какой-то ученый изрядно перебрал и начал обниматься с Хрущевым. Тогда его тихонечко взяли под локоть, вывели из-за стола и отвезли домой. С тех пор я этого человека в Кремле больше не видел.
— Хрущев любил выпить?
— Никита Сергеевич любил выпить, и Брежнев любил, но никто из них не позволял себе на банкетах напиться. Кстати, однажды мне приходилось выпивать с Хрущевым. Я тогда был учеником метрдотеля. Дело было в Грановитой палате. Хрущев знакомился с персоналом и неожиданно обратился ко мне. “Как зовут?” — спросил он. “Ахмет”. — “Отец есть?” — “Есть”. — “Наливай”. — “Мне не положено на работе”, — смутился я. “Я тебе приказываю”, — шутливо прикрикнул он. Пришлось налить бокал шампанского и выпить.
— С тех пор вы стали любимчиком у Никиты Сергеевича?
— Не сказал бы. Однажды из-за него чуть не разразился мировой скандал, виновником которого мог оказаться я. В 1962 году в Мраморном зале Кремля подписывали Договор о частичном запрещении ядерного оружия. За столом собрались Хрущев, Генсекретарь ООН У Тан и госсекретарь США Дин Раск. По международному этикету полагалось “скрепить” подписи шампанским. Меня нарядили, напудрили, надели белые перчатки. Я подошел к столу с большим серебряным подносом, и тут Хрущев властно требует: “Давай сюда шампанское!” Я понимал, что не дотянусь до него. Прошел дальше, сделал вид, что не услышал. Он громче: “Давай сюда!” Следовавший за мной начальник спецкухни Кремля шепнул: “Давай, Леша”. Я через стол протянул тяжеленный серебряный поднос, на котором уместилось 20 бокалов с шампанским. Чувствую, силы уже на исходе. А поднос я держал как раз над документами. Слава богу, “первая тройка” быстро разобрала фужеры, и я в полусознательном состоянии отправился обносить других политиков. Хрущев тогда сделал большую глупость — ведь я мог не удержать поднос и залить все документы.
— Судя по вашим воспоминаниям, именно хрущевский период запомнился вам больше всего.
— Это так. Вот еще случай. Советское правительство устраивало прием в честь Фиделя Кастро в гостинице “Советская”. После подписания документов состоялся банкет. Я работал в качестве винщика — разливал спиртные напитки. В левой руке держал четыре бутылки, правой разливал. Под вечер Никита Сергеевич отодвинулся от стола, и проход между стеной и им значительно уменьшился. Я налил Хрущеву и Кастро вина и не заметил, как из одной бутылки вино вылилось прямо на плечо генсека. Охранник, находившийся рядом с Хрущевым, округлил глаза. Я же поспешил удалиться и больше не появлялся около Никиты Сергеевича. Сам Хрущев решил, что он изрядно вспотел.
— Я слышала, что по заказу Хрущева делали спецводку. Это так?
— Однажды на охоту в Беловежскую Пущу приехали Никита Хрущев, Фидель и Рауль Кастро. Утром в лесу на поляне мы разлили гостям грог — горячий алкогольный напиток. Егерь, сопровождавший нас, открыл свою фляжку и отпил. Хрущев заметил это и обратился к нему: “Дай попробовать”. Выпил. Затем пробу снял Фидель. Егерь тогда поделился секретом приготовления своего напитка. Рассказал, что в лесу собирает определенные травы, добавляет сахар, спирт и настаивает. Утверждал, что это зелье вылечивает от многих болезней. В тот же день Хрущев обратился к Петру Машерову — второму секретарю ЦК КП Белоруссии: “Хочу, чтобы этот напиток через год был у меня на столе”. Через год в бутылках с зубром появилась темная настойка из трав “Беловежская Пуща” в 42 градуса.
— Какую еду предпочитали наши правители?
— Ели все, что подавали. Хрущев внедрил в кремлевское меню украинскую кухню: вареники, горилку, сало. Стоит заметить, что эти деликатесы не очень-то подходили к международному стандарту.
— Кто из актеров, присутствовавших на банкетах, запомнился вам больше всего?
— Первые кремлевские балы для элиты появились при Леониде Брежневе. Одно из таких мероприятий пришлось на 8 Марта. Я нарядился в праздничную форму: надел черный фрак с бабочкой и белые перчатки. Когда объявили белый танец, ко мне подошла Элина Быстрицкая. Я смутился: обслуживающему персоналу не положено было танцевать. Глянул в сторону начальства. Те кивнули головой: мол, можно. В танце я игриво признался актрисе в любви. Она рассмеялась, но так и не поняла, что я метрдотель.
— Какие известные политики оставили след в вашей памяти?
— Как-то в Москву приехал сын Черчилля, и мне поручили его обслуживать. Во время обеда он заказал армянского коньяку и черной икры. Я принес. Черчилль-младший выпил, но не закусил. Я не понял, что случилось. А потом он как начал орать: “Почему икру принесли без масла?” Я наивно ответил: “Вы масла не заказывали, а поскольку комплекция у вас внушительная, то я решил, что вы не желаете употреблять этот продукт”. Он побагровел и ушел. Позже выяснилось, что он позвонил в диппредставительство и нажаловался на меня.
— Ахмет Саттарович, насколько мне известно, в вашей биографии присутствуют и темные пятна, о которых вы не любите вспоминать…
— В январе 1966 года в Ташкенте проходила встреча между главами правительств Индии и Пакистана. Там решался вопрос о перемирии воюющих стран. Для обслуживания отправили в Ташкент спецгруппу метрдотелей. К этому событию мы готовились больше месяца. Надо заметить, что европейский протокол сильно отличается от мусульманского и буддийского. Была приготовлена самая дорогая посуда, среди которой были найденные в запасе министерства торговли Узбекистана столовые сервизы эмира Бухарского. После совещания, на котором было подписано перемирие, состоялся фуршет. Утром меня разбудил офицер 9-го управления КГБ и сообщил о смерти президента Индии Лала Бахадура Шастри. Он сказал: есть подозрения, что индийского премьера отравили. Через час на меня и еще нескольких метрдотелей надели наручники, посадили в “Чайку” и отвезли в местечко Дормень. Посадили в подвал трехэтажного особняка, запретили разговаривать между собой, выставили охрану. Нервное напряжение было настолько велико, что у одного моего коллеги виски буквально на глазах покрылись сединой, а я до сих пор заикаюсь. Шесть часов мы провели в подвале. А потом туда вошла делегация во главе с Косыгиным. Они принесли нам свои извинения и освободили. Как показала экспертиза, Шастри умер от четвертого инфаркта. Но зарубежная печать успела окрестить нас “отравителями президента Индии”.
— Скажите честно, подобное происшествие (я имею в виду отравление) могло произойти на приеме?
— Вряд ли. Все продукты, которые попадали на стол и в холодильник, подвергались тщательному лабораторному анализу. А весь обслуживающий персонал находился под зорким наблюдением КГБ.
— Вы сами уволились из Кремля?
— Уйти из Кремля оказалось не так просто. Меня долго не отпускали, предлагали отправить в духовную академию Аль-Асхар на Ближнем Востоке с тем, чтобы я вернулся оттуда муфтием. Я отказался. И поплатился за это. Через неделю в машину, на которой я ехал, врезалась “Волга”. При разбирательстве выяснилось, что аварию совершил автомобиль, принадлежавший КГБ. Я позвонил куда следует и предупредил, что передал друзьям записи, которые делал во время службы в Кремле. И, если со мной случится трагедия, рукописи будут изданы на Западе. Только тогда от меня отстали.
— Сегодня вы поддерживаете отношения с бывшими коллегами?
— К сожалению, из 36 человек, работавших в моей спецгруппе, в живых осталось всего пятеро. Если бы я задержался на этой службе, то наверняка не дотянул бы до своего возраста. Ведь обслуживать партийную элиту — дело нелегкое. Мы постоянно были на грани нервного срыва, переживали колоссальное психологическое напряжение. Когда после работы я возвращался домой, было чувство, как будто я разгрузил вагон угля. А ведь я не понаслышке знаю, что такое разгружать вагоны.
Меню 22 ноября 1963 г.
(В этот день в Доме приемов на Ленинских горах к Никите Хрущеву подошел начальник охраны КГБ СССР и сообщил ему о кончине президент США Кеннеди.)
Обед
Икра зернистая
и кетовая
Лососина
Блины русские
Уха из стерляди
Осетрина
по-московски
Филе мясное в мадере с овощами
Персики “Мельба”
Кофе, чай
Пирожное ассорти
Фрукты
Меню 31 декабря 1964 г.
(Новогодний прием в Кремлевском дворце съездов.)
Праздник
Икра зернистая
Судак фаршированный
Миноги, лососина с лимоном
Крабы натуральные
Поросенок заливной
Ассорти из птиц и дичи
Салат из капусты
Соленья
Севрюга в соусе
Форель в белом вине
Шашлык из оленя
Парфе сливочное
Кофе, пирожное ассорти
Фрукты
Меню 26 сентября 1966 г.
Прием в честь адмирала флота Польши.
Ужин
Икра зернистая
Масло сливочное
Ассорти рыбное
Ветчина с хреном
Салат столичный
Севрюга а-ля брош
Филе рябчика
Пломбир с персиками
Кофе, фрукты, вина
Соки, воды
Меню 28 августа 1965 г.
Прием арабской делегации в Кремлевском дворце съездов.
Обед
Закуски
Бульон-борщок из дичи
Хачапури
Форель паровая с креветками
Белый соус
Филе рябчика
Жареные овощи
Мороженое с персиками
Фрукты сезонные
Меню 3 апреля 1967 г.
Прием по случаю траура в Доме приемов на Ленинских горах в связи с кончиной маршала Советского Союза министра обороны СССР Р.Я.Малиновского. Прием на высшем уровне, без женщин. Присутствовали 250 человек. Из спиртного на столе — водка, сухое вино.
Поминки
Икра зернистая
Рыбное ассорти
Телятина заливная
Салат из дичи
Помидоры, огурцы свежие
Яблоки моченые
Суп-пюре из кур
Борщок с гренками
Курица по–столичному
Сливки взбитые
Кофе, фрукты
Меню 20 июля 1966 г.
Прием короля Марокко.
Завтрак
Черная и красная икра
с лимоном и маслом
Ассорти из рыбы
Ростбиф с острым соусом
Салат: свежие овощи
Грибной суп-пюре
Лосось по-восточному
Барашек по-мароккански
Слоеный пирог с ананасом
