Два года жители одного из домов по Хорошевскому шоссе пытаются отправить на лечение больного открытой формой туберкулеза соседа Вадима Хусаинова (фамилия изменена). Но алкоголик чихать на них хотел палочками Коха...
— Мы даже боимся заходить в лифт, — говорят жильцы, которые от безысходности обили все пороги и... в итоге добились практически невозможного. Впервые в столице Савеловский суд вынес решение о принудительном лечении больного чахоткой. И тем самым создал исторический прецедент: людей, заражающих других туберкулезом, можно изолировать.
Прошлым летом жильцы обратились в департамент здравоохранения, прокуратуру и другие органы власти с требованием изолировать от них больного из квартиры №190. Он однажды уже попадал в тубдиспансер, но пролежал в больнице всего неделю — ушел не попрощавшись.
Меж тем еще в 2001 году в России был принят закон “О предупреждении распространения туберкулеза”, где черным по белому написано: если больной отказывается лечиться добровольно, он должен быть обязательно обследован и получить лечение. Ну и что? Как его лечить, если он не хочет? Беда в том, что процедура принудительного лечения, включающая доставку в больницу, решетки на окнах и охрану, в законе не прописана.
— Я звоню в туберкулезный диспансер, говорю: вы должны подать иск в суд о принудительной госпитализации. А они мне: “Он все равно убежит!” — говорит старший по подъезду Андрей Миронович. — А ведь сосед постоянно изрыгает на нас заразу. Когда идем мимо, закрываем глаза, нос, уши. А недавно он вообще на детскую площадку к малышам сел. Да и врачи в ужасе — у него уже короста на одном легком. К тому же сосед устроил в своей квартире постоялый двор для бомжей.
Меж тем таких врагов своему и чужому здоровью в Москве не один — тысячи. И они очень часто убегают из больниц. А самое ужасное, что, если чахоточник недолечен, вылечить его впоследствии сложно. Ситуация аховая. Россия входит в двадцатку стран, неблагополучных по заболеваемости чахоткой. У нас около полумиллиона больных туберкулезом, треть — в заразной форме. И в Москве заболеваемость постоянно растет: если в 2003 году она составляла 35,7 на 100 тыс. человек, то в 2004-м — уже 38,6.
— Сейчас мы готовим поправки в федеральный закон о туберкулезе, касающиеся процедуры принудительной госпитализации, — говорит депутат Мосгордумы Людмила Стебенкова. — Тут нужно сделать все по аналогии с законом о психиатрической помощи — сначала больного нужно поместить на лечение, а уж потом инициировать иск в суд, который установит, нуждается он в госпитализации или нет. Кроме того, Минздрав должен разработать положение о специализированных отделениях в туберкулезных диспансерах для принудительного лечения. А насчет больного Хусаинова мы ведем переговоры с 11-й больницей, чтобы его там лечили принудительно — с решетками на окнах и охраной.
И депутат уверена, что это только начало. Вслед за первой “ласточкой” на койку за решеткой отправятся другие социально опасные граждане. И не только в Москве, но и по всей России.