— Когда мы зашли в квартиру, Маша и Вера сидели на мусорной куче: худые, покусанные клопами, с сильными нарывами на ногах... У обеих сестер до крови были расчесаны руки и ноги, а в волосах копошились вши. Свидетельства о рождении детей откопать в устроенной в квартире помойке так и не удалось, поэтому пришлось увозить их без документов. Родители отнеслись к отъезду дочерей безучастно, только мать крикнула им вслед: “В милиции никаких бумаг не подписывайте!”
— Да и не могли девочки никаких бумаг подписать, разве что крестик поставить. Маша с трудом читает по слогам, Вера и вовсе безграмотная, — рассказывает Юлия Аникеева, начальник подразделения по делам несовершеннолетних ОВД “Можайский”.
— В школе воспитывают только проституток, алкоголиков и наркоманов, — всегда заявлял их отец, Владимир Лобанов. — Пусть лучше мои дочери сидят дома, только так можно спасти их от разврата...
Родители практически не выпускали детей из дома, ничему не учили, не позволяли общаться со сверстниками. Лишь несколько дней назад сотрудники органов опеки с помощью милиции смогли забрать детей из страшной квартиры.
Назвать домом жилище Лобановых нелегко. Супруги Владимир и Валерия превратили свою квартиру в обычной пятиэтажке на западе Москвы в самую натуральную помойную яму. Там нет мебели, телефона и даже нормальных ванны и туалета. Зато с пола и до потолка квартира забита мусором. Среди гор старого тряпья, сгнивших объедков и прочего хлама обитали полчища крыс, тараканов и... две девочки, 14-летняя Маша и 9-летняя Вера. За долгие годы заточения в зловонной помойке они превратились в одичавших маугли.
Тихие московские дворики, старушки сплетничают на лавочке, дети гуляют без присмотра — похоже на Москву десятилетней давности. Старенькие пятиэтажки, где каждый знает про соседей все. Правда, жители дома №13 по улице Гришина давно мечтают не знать ничего о семье Лобановых с первого этажа. Но им мешает жуткий запах из “нехорошей” квартиры.
Даже окна Лобановых производят страшное впечатление: через выцветшие серые тряпки просвечивают огромные горы мусора. От жуткого запаха уже на улице делается дурно. А если заглянешь внутрь, то ни за что не поверишь, что в этой клоаке можно жить.
— Мы даже гулять с детьми около подъезда не можем, такая сильная вонь из их жилища идет, — рассказывает соседка Лобановых. — Я их старшую девочку, Машу, спрашивала, как ей не противно сидеть в такой грязи. Но она уверена, что все так живут. Сколько раз я Владимира, их отца, уговаривала отдать детей в школу, но все без толку. Он заявляет, что там их только пить и материться научат. С матерью девочек, Валерией, говорить вообще бесполезно, она женщина неадекватная, на учете в ПНД состоит.
— Когда девочки были маленькие, Лобановы казались нам обычной семьей, — вспоминает другая соседка, — по выходным они возили детей в подмосковное Ромашково, нормально одевали и кормили их. Старшую дочку супруги даже определили в школу, но почему-то на домашнее обучение, правда, оно длилось всего один год.
Но со временем девочки перестали выходить на улицу. Только Маша изредка выбегала в магазин за хлебом или за вином для отца. По рассказам соседей, Владимир “пил красненькое” почти каждый день, но знал меру, и мертвецки пьяным его никто не видел. Младшая дочь Лобановых, Вера, росла замкнутой и нелюдимой. За несколько лет она появлялась во дворе всего несколько раз. Разговаривала Вера только с родителями и с сестрой, а при посторонних упорно молчала. Сначала соседи не обращали внимания на странную семейку, но, когда Лобановы начали таскать в свою квартиру мусор с окрестных помоек, забили тревогу.
— Квартира Лобановых чистотой не отличалась никогда, но за последний год из неухоженной и грязной она превратилась в настоящий мусорный контейнер, — возмущается соседка. — При этом семейка совсем не бедствовала. Владимир Лобанов работал циклевщиком полов и хорошо получал.
Соседи Лобановых строчили многочисленные жалобы в ЖЭК. Но заниматься “нехорошей семейкой” сотрудникам ЖЭКа было недосуг. Соседей волновала лишь вонь из квартиры Лобановых, и никому даже в голову не пришло сообщить о судьбе заточенных там детей в органы опеки и попечительства.
— Мы узнали о семье Лобановых, только когда к нам стали поступать звонки из школы и из милиции, — объяснила корреспонденту “МК” Ольга Беляева, сотрудник органов опеки и попечительства района “Можайский”. — Вразумить непутевых родителей не удалось. В школу отец не отдавал Машу и Веру по “моральным соображениям”, а в том, что их квартира превратилась в мусорную свалку, Владимир обвинял жену. Мы пытались забрать детей у Владимира хотя бы на время, предлагали бесплатные путевки в лагерь, но реакция Лобанова всегда была одинаковой: “Знаю я, что в этих лагерях творится. Отправишь туда дочку девственницей, а назад получишь начинающую проститутку”. Со временем глава семьи просто перестал реагировать на стук в дверь.
* * *
Чтобы вырвать детей из зловонного ада, понадобился почти год. Несколько дней назад сотрудники опеки и милиционеры наконец увезли Машу и Веру от родителей-извергов.
— Около получаса мы стучали в дверь, но нам никто не открывал, — вспоминает участковый милиционер. — Я заглянул в окно и увидел там Машу. В этот момент из квартиры высунулся Владимир Лобанов в одних трусах и потребовал оставить их в покое в самых непечатных выражениях.
Через некоторое время сотрудники милиции все же уговорили его открыть дверь.
— В эту квартиру можно только в противогазе заходить, — считает участковый милиционер. — Я видел в своей жизни всякое, но тут пришел в ужас. Такое ощущение, что сюда собрали отбросы со всего района. Сотрудницы, которые были с нами, даже с первого раза не смогли порог переступить — позеленели и выскочили на улицу за глотком свежего воздуха. Ванна завалена мусором, унитаз не работает, на кухню вообще зайти невозможно. Посреди этого безобразия стоит кастрюля с сырой картошкой в ржавой воде — обед семьи Лобановых.
— Старшая девочка говорила, что в основном они ели макароны и картошку, но иногда папа приносил с рынка мясо по 36 рублей (!!!) и варил суп, — рассказывает Аникеева.
Сестер Лобановых поместили в Морозовскую больницу. По дороге дети вели себя спокойно, но довольно странно. Младшая девочка упорно молчала и глядела в пол. А старшая, наоборот, с интересом смотрела в окно и спрашивала, что за здания вокруг. Что, впрочем, неудивительно: прожив всю свою жизнь в Москве, девочка фактически никогда не видела столицы.
Сейчас дети лежат в инфекционном отделении Морозовской больницы в отдельном боксе. Чистое постельное белье, мягкие кровати, букет васильков на столе… Врачи стараются, чтобы Маша и Вера забыли ужасы из своей прошлой жизни. Однако сделать это непросто. Они не знают, как вести себя, и непрерывно бегают по маленькому боксу из стороны в сторону, как мыши. Из-за вшей их постригли почти наголо, теперь они еще больше похожи на маленьких испуганных зверьков. Маша то и дело прижимается к стеклу и смотрит на улицу взглядом годовалого ребенка, который только начал познавать мир и ему еще все интересно. А Вера боится подходить к окну и прячется за спиной у старшей сестры. Она даже апельсин пыталась есть с кожурой, пока ей не объяснили, как его чистить. Втихаря от врачей девочки прячут под кровати очистки от фруктов и фантики от конфет. Они не представляют, как можно жить в чистой комнате. Мусор напоминает Маше и Вере о родном доме.
Старшая, Маша, еще как-то разговаривает с врачами и медсестрами, правда, односложно и крайне неохотно, а младшая до сих пор не сказала никому ни слова. Она общается только со своей сестрой.
— У сестер сильная чесотка, поэтому все руки в царапинах, вши, болячки и синяки, — говорят врачи. — Кроме того, Вере поставили диагноз дистрофия. Но мы еще не сделали все необходимые анализы. Дети жили в таких условиях, что могут болеть многими, в том числе опасными, заболеваниями.
За то время, что Маша и Вера лежат в больнице, их родители ни разу не поинтересовались своими детьми. Сотрудники органов опеки готовят в суд бумаги на лишение Владимира и Валерии Лобановых родительских прав.
— Я люблю маму и папу, и они меня любят, — сказала Маша сотрудникам опеки, когда их с Верой забирали. — Мы живем ничуть не хуже, чем все. Я хочу домой.
Но почему-то все время говорит врачам про соседку, которая обязательно придет их навестить. Маму и папу она не ждет. Наверное, понимает, что это бесполезно.
Что ж, родители бывают разные. В том числе и такие, каких лучше б не было совсем. Но ведь о том, что происходит в той квартире, знали многие люди, нормальные и благополучные. Однако у них достаточно своих проблем...
