Когда-то вся страна завидовала жителям приморских абхазских городков. Туда за загаром, фруктами и знойными заезжими красавицами съезжалась вся элита Страны Советов — от ответственных партработников до подпольных цеховиков-миллионеров и удачливых фарцовщиков. Сейчас все наоборот — гагринцы, новоафонцы, сухумцы завидуют тем, кто живет в России.
Юридически Абхазия находится под Грузией, фактически — грузин там почти не осталось, а 75% населения — граждане России. Там до сих пор живут по советским законам, а новые “списывают” с российских. Расплачиваются нашими рублями и как родственников принимают российских туристов.
Сколько стоит отдых в Абхазии и насколько он безопасен?
В этом решил разобраться корреспондент “МК”.
Назад в СССР
Путешествие в Абхазию напоминает полет на машине времени. Стоит только пройти “зачистку” на границе, и вы — в прошлом. Время здесь остановилось где-то в 70-х. Да еще наложилась послевоенная разруха.
Абхазия в блокаде — пограничной, политической и экономической. Все, что продается в местных магазинах, завозится частным порядком через границу на реке Псоу со стороны Сочи. Немногочисленные промышленные предприятия закрылись 10 лет назад. Туристам только плюс — отличная экология. Древняя земля, впитавшая в себя культуру тысячелетий, — та же. Водопады с изумрудной водой, гроты-кельицы с мозаичными иконами, сторожевые башни генуэзских купцов и турецких янычар, монастыри, храмы с таинственными богослужениями, где молитвой исправляют наш вывихнутый мир, — те же. От цитрусовых, магнолий, каштанов, изабеллы — тот же пьянящий воздух.
Фрукты на рынке — те, что сорвали утром: больше суток плоды в жаре и влажности не живут. Яблоки и помидоры стоят 15 рублей, вишня — 25, абрикосы и персики — 30, шоколадный кофе “от Марии” и 100 граммов чачи в кафе — 5 рублей. Роскошный ужин на двоих с салатами, мамалыгой, копченым мясом, горбылем и морем самого лучшего в мире домашнего вина обойдется в 150—200 рублей.
Чем дальше город от российской границы — тем меньше его жители просят за аренду жилья. В Гагре, Пицунде, Новом Афоне койко-место стоит — смешно сказать! — 100—150 руб. в день. В Сухуми за эти же деньги можно снять квартиру или дом на побережье.
День отдыха на туристической базе обойдется в 220—370 руб., в пансионате или санатории — 450—600 руб., в мини-гостинице — 500 руб. Конечно, там нет ни роскошных номеров, ни обильных “шведских столов”, ни ночных клубов, ни спутникового телевидения. И питание будет напоминать в лучшем случае хорошую советскую столовую. А в холлах санаториев приготовьтесь увидеть кадки с фикусами, облезлого гипсового Ленина и красные ковровые дорожки.
И учтите — света в номере тоже может не быть день или два. А он вам нужен? Когда в последний раз у вас была настоящая романтическая ночь — с пронзительной тишиной, лунной дорожкой и стаканчиком доброго “Апсны”? Абхазцы привыкли к перебоям с электроэнергией, в частных домах почти у всех открытый очаг, в пансионатах — резервный дизель, электроэнергия от которого подается исключительно на кухню.
Если в проспекте указано: отель имеет альтернативное электроснабжение, круглосуточную подачу горячей воды, автономное отопление, собственное водоснабжение — цена будет уже другой — от 900 руб. за сутки.
Резонный вопрос: не страшно ли в Абхазии отдыхать? В республике “пошаливают” (стреляют, грабят, похищают) только в отдаленном, приграничном с Грузией Гальском районе. Но ни один здравомыслящий турист в те ореховые джунгли — царство “лесных братьев” — не сунется. На популярных курортах — в Гагре, Пицунде, Новом Афоне, Сухуми — туристы неприкосновенны.
— Если кто нашего гостя обидит — мы того шакала найдем и сами порвем! — говорит колоритный абхазец Гиви, который “держит” крупный городской рынок.
Преступность в Абхазии, конечно, есть, но в силу местного менталитета и малого населения республики (здесь едва ли не все друг друга знают) преступлений совершается гораздо меньше, чем в России.
Итак, покатили по Абхазии. Вперед — в прошлое.
Невыездные “мерсы”
Выцветший асфальт — что искусственный лед. На дорогах почти нет автомобилей — запросто можно разгуливать прямо по проезжей части. Изредка попадаются маршрутки — перекошенные и припавшие на зады “рафики”. Все они покрашены какой-то тускло-синей, явно не автомобильной краской, больше напоминающей известку. Катят местные “бензовозы” — мотороллеры, где в кузовах “шиньоны” — 20-литровые канистры с горючим. В основном же на дорогах горбатятся “копейки”, “шестерки” и “двадцатьчетверки”, произведенные в “совке” еще в прошлом веке.
Если мимо просвистит более-менее современная машина с невыцветшим кузовом — к ней обязательно будут пришпилены российские номера. Только в Абхазии машины делятся на “выездные” и “невыездные”. Джипы, “мерсы”, “Опели” с московскими и подмосковными номерами, а то и вовсе без номеров — из второй категории. Из республики на них не выедешь — “пробьют” на границе, и выяснится, что машины в розыске. Эти ворованные авто — для внутреннего пользования.
— У милиции нет ни сил, ни денег, чтобы заниматься “автомобильной мафией”, — жестикулирует, крутя баранку одной рукой, наш водитель Азарет.
Горная дорога петляет, как язык, который плетет небылицы. Машин на дорогах мало, зато гаишников — пруд пруди. Откуда-то из-за скалы выскакивает сразу “три палки”. Нашего водителя мурыжат минут 20, в результате отпускают с миром, посадив в машину попутчика, кого-то из своих знакомых…
Попасть на работу в ГАИ в Абхазии так же сложно, как в России — в преуспевающий банк. Причем берут только представителей коренной национальности. Правда, как они перемещаются, осталось для нас загадкой — за 8 дней в Абхазии гаишную машину (просевшую “шестерку”) мы видели лишь однажды.
— Если у тебя нету ба-а-альших родственников, будешь жить очень бедно, — делится с нами Азарет.
В республике повальная семейственность. Например, брат министра — директор санатория, сестра — замминистра, двоюродный брат — замначальника ГАИ Сухуми, троюродный брат — начальник ГАИ Гагры, двоюродная сестра — главврач в Гульрипше… Простому абхазу без больших родственников пробиться невозможно.
5 минут, но каких?
— Нам Россия нужна, и мы России нужны — как буферная зона, — говорит нам в кафе на набережной дядюшка Нугзар. — Потеряет Россия Абхазию — весь Кавказ взорвется, хаос наступит.
Когда речь заходит об экономике Абхазии, старики, качая головами, переговариваются:
— Ни для кого не секрет — в Абхазии три крупных мафиозных клана. И каждый из них связан с верхушкой прежней власти. Демократы сейчас вводят пошлины, пытаются подрубить экономические основы контрабанды, но воз и ныне там. Все главные мафиози по-прежнему на коне.
— Э-э, не говори, друг! — вклинивается сидящий с нами за столом дядюшка Лаврентий. — Новую власть понять можно: посадишь одного, второго — пусть даже и в камеру с видом на море, — а за ними стоят многочисленные кланы, начнутся волнения, общество разделится на чистых и нечистых, а там и до гражданской войны недалеко. Нужно ли это в “осажденной крепости”?
— Мы свое отжили. Дома построили, детей вырастили, сады разбили, — горячится старик Нугзар. — Вы на поколение “сидящих на корточках” полюбуйтесь, — показывает аксакал на молодых людей, часами просиживающих в полном безделье у обочины. — Один опиум на уме.
Со стариком вокруг соглашаются. Все больше молодых абхазов, выросших в период послевоенной разрухи, мечтают стать… ворами в законе. Объяснение такое: “Оны нэ дэлают ничэго, а дэнги получают”.
Русскому абхаза вообще понять сложно. Там, где наш соотечественник наградил бы оппонента выражением “сучий потрох”, абхазец выкрикивает в лицо своему врагу: “Ты вышел из ануса собаки!” Или: “Ты — половина вульвы!” А безобидные для русского уха выражения “мать твою за ногу” или “япона мать” абхазами воспринимаются как смертельные оскорбления.
И время для нас течет по-другому. Когда секретарь местного чиновника просит нас подождать 5 минут в приемной, мы уточняем: “5 русских или абхазских минут?”. Потому как знаем: со словом “пунктуальность” абхазы вообще не знакомы.
— Приезжайте! Козу зарежем, мамалыгу сделаем, кувшин вина из земли откопаем! — кричал нам в телефонную трубку не один высокий чиновник.
Прибываем точно в срок. И узнаем, что один из чинуш отправился на свадьбу, другой на похороны. Учитывая широкую крону генеалогического древа, каждый абхаз ходит на свадьбу или хоронит родственника стабильно раз в неделю. Веселятся, пьют и закусывают в “Стране души” одинаково по обоим поводам.
Закон “клиент всегда прав” в Абхазии не действует. Например, объявленная на 9 утра экскурсия началась в 11... Все из-за того, что экскурсовод был чем-то занят дома. А 30 человек сидели и ждали его... На упрек по поводу опоздания экскурсовод обиделся. Такой менталитет.
— С одним из абхазских министров я вел долгие переговоры об инвестициях, — делится с нами крупный российский бизнесмен. — Мы долго не могли понять друг друга. Я — про строительство, про перспективы, министр — только про “откат”. Его не интересовало ни-че-го, только возможная сумма в его кармане.
Застольный лабиринт
А мы снова в дороге. По ржавым путям еле ползет “посланец цивилизации” — электропоезд Сочи—Сухуми. Останавливаем его, как такси, подняв руку. До конечной станции вместо “советских” трех часов электричка пилит целых 8.
Грузины возмущаются, требуя блокады Абхазии. Им резонно отвечают: Россия в Абхазию электропоезд не пускала. Электричка приписана к депо Туапсе Северо-Кавказской железной дороги. Формально организатором ее движения является негосударственная коммерческая структура ООО “Сочинская транспортная компания”. Ясно, что “частного арендатора” нашли исключительно по политическим соображениям.
Хотите экзотики — из Москвы в Сухуми можете попасть сейчас без единой пересадки. К той же электричке цепляют вагоны скорого поезда Адлер—Москва. Стоит “путешествие во времени” 2 тыс. рублей.
Хотя экзотики и в самой Абхазии хватает. Чего стоит одно испытание застольем! Сначала вам долго будут определять место за столом: “Каждый человек — как нота, а каждой ноте свое место, чтобы получилась хорошая мелодия”. Наливать будут то чачу, то вино. Искусство тоста отточено здесь, как кинжал. Под шашлыки и хачапури все пьется легко. Абхазское застолье — для новичка ловушка. Самое удивительное, что абхазы не пьянеют. А вот вы при ясной, казалось бы, голове самостоятельно из–за стола можете и не подняться. Так что не угодите в застольный лабиринт!
А вот что стоит сделать обязательно — погадать уникальным, архаическим способом — на козлиных лопатках.
— Раскинешь кости молодого козленка — узнаешь только про недалекое будущее: что может случиться завтра, через год… — объяснял нам на набережной дядюшка Нугзар. — Если хочешь узнать про судьбу мира, про голод или войну на много лет вперед — надо гадать на лопатке старого козла, лучше пятилетнего.
Предсказатели — только мужчины, причем неженатые. Ритуальная чистота является залогом их ясновидения. Сама убедилась: гадания их удивительно точны.
* * *
Конечно, в Абхазии есть Новоафонские пещеры, озеро Рица, мыс Пицунда, гора Мамзышха, Гагские водопады. Их посещение — обязательная программа. В качестве произвольной я бы предложила: погулять по эвкалиптовым аллеям, проехаться верхом на мустанге по альпийским лугам, насладиться вкусом поспевающей изабеллы. А также подняться на гору Анакопия к древнему замку абхазского царя Леона, куда не проложены еще туристические маршруты и где еще живет чудо — водятся привидения.
При словах Internet, e-mail или DVD большинство местных жителей пожмет плечами. Но зато со знанием дела покажут вам, как, взяв на охоту ястреба, поймать перепелку. Как из козьего молока сделать нежнейший ажурный сыр. Как из гибких прутьев сплести летний домик — апахцу.
Не хотите быть затоптанным на пляже, привезти домой восторженную душу, радостные глаза и шоколадный загар — значит, вам в Абхазию.
