Катастрофа по-флотски

Мы четко следуем поговорке: пока гром не грянет, мужик не перекрестится. Во всем.

Понадобилась катастрофа, чтобы Минобороны наконец решило раскошелиться на два английских спасательных аппарата “Scorpio”, которые спасли жизнь нашим морякам. Мы считаем это чудом, а англичане говорят, что для них это была обычная работа.

Почему же для нас это что-то сверхъестественное? Почему моряки, оказавшись в подводном плену, пишут предсмертные записки: “Надежды нет”?

Кто виноват в ситуации с батискафом, теперь будет выяснять следствие. Военная прокуратура Тихоокеанского флота возбудила уголовное дело по статье УК “халатность”. Наверняка кто-то лишится должности — это мы не раз уже проходили. Только вряд ли рокировки с должностями помогут возродить былую мощь российского флота. “Все слишком запущено”, — говорят старые морские волки.

“МК” попытался выяснить, насколько все “запущено” и есть ли выход из сложившейся ситуации.

12 августа 2000 года в Баренцевом море затонула атомная подлодка “Курск”. Все пять лет после ее гибели постоянно звучал вопрос: возможно ли повторение подобной трагедии? Сегодня ответ знают все: возможно.

За эти пять лет была уже “К-159” — старая посудина, унесшая жизни девятерых североморцев, а теперь вот авария “АС-28”. После “Курска” на флоте ничего не изменилось, пожалуй, кроме психологии самих моряков: они перестали верить в то, что их спасут.

Не верил и экипаж батискафа “АС-28”. Надеялся. Но не верил. Потому, наверное, все семеро и написали предсмертные записки. Это теперь они превратились в семейные реликвии. А ведь могли бы стать и вещдоками в уголовном деле. Могли, если бы…

Если б англичане опоздали, если б на море был шторм, если б подводникам не хватило воздуха… Но главное — если бы для командующего ТОФ собственные амбиции и “подводные военные тайны” оказались важнее жизни людей. Если бы он доложил в Москву: справимся сами — не стал убеждать и доказывать, что без иностранной техники им не обойтись…

Могло быть такое? Конечно. Было ведь, когда спасали “Курск”. Тогда говорили: нельзя принимать иностранную помощь, на подлодке осталась новая секретная ракета. Возможно, во время испытаний она и стала причиной взрыва. А потом весь мир узнал, что это вовсе не новая ракета, а ржавая торпеда, во всем мире снятая с вооружения еще 20 лет назад. Этот “секрет” тогда оказался дороже жизней 118 моряков.

Состояние нестояния

И все-таки почему наши спасатели не смогли справиться своими силами? Ведь у нас на флоте есть целое Управление поисковых и аварийно-спасательных работ (УПАСР) ВМФ России. Там, как уверяет министр обороны Иванов, тоже есть аналогичные аппараты.

Действительно, больше 20 лет назад был разработан и построен глубоководный автономный аппарат “Русь” для подводных работ на глубинах до 6000 м. Но только четыре года назад разбуженные катастрофой “Курска” чины из Минобороны провели его заводские и государственные испытания. Но за 20 лет “простоя” оборудование на нем устарело, и главком ВМФ приказал его заменить.

В 2004 году ФГУП “Адмиралтейские верфи” закончило эти работы. В этом году планировали проверить, что получилось, для чего перебазировали “Русь” на Балтийский флот. Но финансировались работы ни шатко ни валко, и первое погружение “Руси” на 6000 метров перенеслось еще на год. Теперь, в связи с планами министра обороны Иванова купить английские аппараты, работы над “Русью” вообще могут остановиться. Деньги пойдут на “Scorpio”.

Наши спасательные аппараты типа “Бестер” и “Приз” без малого 20 лет служат флоту.

— И в перспективе строительства новых таких аппаратов не предвидится, — говорит начальника УПАСР контр-адмирал Воробьев, — пользоваться старыми нам предстоит еще минимум 15 лет.

Представляете, сколько денег потребуется, чтобы “Призы” и “Бестеры” не то чтобы могли кого-то спасать, а хотя бы сами за эти годы удержались на плаву? Но, говорят спасатели, вот уже два года денег на “дооборудование” этих батискафов вообще не выделяется. А чтобы их модернизировать, сделав хоть немного похожими на современные, нужно 150—180 млн. рублей. Причем на каждый.

Таких сумм, конечно, никто не даст. В прошлом году на всю спасательную технику ВМФ планировали выделить 357 млн. рублей, недодали — 75 млн. На 2005 год обещали 336 млн. руб., а теперь говорят, что в лучшем случае дадут половину. И это притом что 55% судов и катеров и 70% подводных аппаратов окончательно выслужили свои сроки, а значит, ремонтировать их нужно чаще, чем новые.

Кстати, новые суда и катера спасателям не поступали с 1993 года. Кроме одного-единственного водолазного — “ВМ-596”, которое в 2004 году досталось Северному флоту.

“Нет денег, — говорят в Минобороны спасателям, — крутитесь, зарабатывайте”. Вот они и крутятся.

На ТОФе, к примеру, нашли такой выход: два самых современных буксира-спасателя “Николай Чикер” и “Фотий Крылов” сдали в аренду ОАО “Совфрахт”. “Николай Чикер” — до декабря 2005 года, а “Фотий Крылов” — до октября 2007 года. Может, поэтому этих названий не было среди тех девяти судов, что “курсировали” в районе аварии “АС-28”?

По договору ОАО обязано содержать их, ремонтировать и по первому требованию предоставлять военным морякам для спасательных работ. Буксиры, с гордостью говорят в штабе ТОФ, находятся теперь в идеальном состоянии. За их “состояние” Минобороны ежегодно получает около 50 млн. рублей. Неплохая сделка. Интересно, в какую сумму оценивает военное ведомство “состояние” подводников, которые трое суток на глубине ждали помощи, а она все не приходила из-за того, что спасательные суда либо разваливаются от старости, либо зафрахтованы какими-то ОАО?

Палочки для галочки

Казалось бы, при таком аховом техническом состоянии российского флота руководство должно в первую очередь задуматься о безопасности людей — то есть о средствах спасения для них. Но с гидрокомбинезонами, дыхательными аппаратами, блоками подачи воздуха ситуация критическая вот уже несколько лет. Каждый такой комплект стоит порядка 200 тысяч рублей. На всех денег все равно не хватит. Значит, кому-то во время очередных учений обязательно придется пользоваться старьем.

А учения из-за отсутствия безопасных средств спасения отменять никто не собирается. Наоборот, чем больше аварий, тем чаще тренировки по их ликвидации. Пусть для “галочки”, но провести их Главный штаб флота требует. Правда, деньги на них выделяются мизерные. И потому на учениях тоже экономят. Как? Допустим, можно выйти в море и создать там реальную аварийную ситуацию, а можно где-то на причале или в учебном классе прорепетировать “понарошку”. Со спасательными батискафами, как недавно выяснилось, тоже проблема. Учения с участием этих аппаратов проходят не чаще чем дважды в год. Для их тренировок на флоте нет топлива. Причем “сажать” экипажи батискафов учат не на боевую лодку, а лишь... на ее макет. Выводить для тренировок настоящие субмарины считается слишком разорительным: для “галочки” сойдет и так. А потом случается беда, и не “понарошку”, а уже по-настоящему.

Когда пытались спасти экипаж “Курска”, то утром 14 августа спасательный аппарат “АС-34” так и не смог пристыковаться к подлодке. Как оказалась, из-за того, что в аккумуляторе спускаемого аппарата была слишком низкая плотность электролита. Вечером волнение моря усилилось. В шторм спасательные аппараты работать уже не смогли…

За отсутствием состава преступления

АПЛ “Курск”, “К-159”, “АС-28”… Общие черты этих ЧП видны во всем: беспомощность спасателей, техническая отсталость, но главное — ни в одном из них нет виновных. Сплошные герои. За “К-159”, правда, наказали командующего Северным флотом Сучкова, но условно. И даже оставили служить при министре обороны.

А уголовное дело по расследованию причин гибели “Курска” было закрыто “за отсутствием состава преступления”. “Пожурили” за “Курск” лишь нескольких адмиралов, и то с оговоркой: “меры дисциплинарного воздействия, примененные к ним, не имеют никакой причинно-следственной связи с гибелью подлодки”.

Нет “связи”, нет причин, нет виновных. Значит, и “Курск” утонул случайно. Экипаж сам виноват. Именно в этом всех нас пытались убедить с самого начала. И убедили бы, если бы не вопросы, на которые мы так и не получили ответа. Например, почему на вооружении российского флота стоит оружие, выслужившее все сроки (взорвалась-то именно старая торпеда)? Кто разрешил начинать учения без средств спасения? И так далее.

Список таких вопросов можно было бы продолжать. На них нам так и “не успели” ответить, а на очереди уже новые — по аварии батискафа.

В 2000 году, после трагедии “Курска”, военные моряки очень надеялись, что теперь положение со спасательными службами на флоте поменяется кардинально. Поначалу так и было. Межведомственная рабочая группа во главе с Ильей Клебановым даже разработала и представила в правительство проект федеральной программы “Нептун”. Она предлагала преобразовать спасательную службу ВМФ в государственное учреждение при Минобороны РФ, оснастить его новым мобильным оборудованием — чтобы к месту аварии оно “подлетало” быстрее, чем английское. Централизовать всю систему спасения и не распылять средства на поддержание спасательной рухляди на всех флотах.

30 октября 2000 года эти предложения передали в Администрацию Президента РФ. Однако вскоре началась административная реформа, и тут уж было не до каких-то там спасателей. В результате “Нептун” не попал в перечень перспективных программ, финансируемых из бюджета. Флотским спасателям просто купили кое-какое старенькое английское оборудование и раздали его по всем флотам. В том числе и 4 канадских скафандра “New Suit” для работ на глубине 365 м.

Когда сейчас спасали “АС-28”, журналисты спросили зам начальника Главного штаба ВМФ Владимира Пепеляева: почему даже не попытались использовать имеющиеся у нас глубинные скафандры? Он, опуская глаза, сказал, что “эти средства спасения есть, но находятся далеко. Они сейчас на подлете”.

Неужели так далеко, что англичане успели добраться быстрее? Моряки знают ответ на этот вопрос. Эти скафандры обошлись в копеечку, но вскоре оказалось, что пользоваться ими нельзя. На российском флоте просто нет судов, которые могут обслуживать погружения на большие глубины: подавать в скафандры воздух, обеспечивать связь, поднимать и опускать человека в таком снаряжении… Теперь скафандры мертвым грузом лежат на всех четырех флотах. И никто за это не ответил. Хотя ведь кто-то санкционировал такую сделку? Наверняка не без пользы для себя.

* * *

Очередная авария позади. Все, слава богу, живы. Так кого же наказывать? Все — герои. Надо награждать. Ну, может, как всегда, пожурят парочку адмиралов, купят английские “Скорпионы” — на сколько денег хватит. А спасателей заставят написать новые “инструкции по спасению под водой” — их переписывают после каждой катастрофы.

…Когда на затонувшей в 1989 году подлодке “Комсомолец” спасатели обнаружили тело ее боцмана, в руках он держал “инструкцию всплывающей камеры”. Капитан-лейтенант Колесников с утонувшего “Курска” в своей предсмертной записке тоже написал: “Мы все делали по инструкции”.

...Погибшие моряки не обвиняли никого из тех, кто остался на берегу. Они просто прощались.

Военная прокуратура Тихоокеанского флота провела прокурорскую проверку по факту аварии батискафа и возбудила уголовное дело — по статье “халатность”. Военным прокурорам уже доставили главный вещдок — батискаф “АС-28”. Правда, пока обвиняемых в деле нет.

Прокурорская проверка уже выявила нарушения в действиях должностных лиц при подготовке и использовании батискафа “Приз”.

— По мере установления нарушений законов в деятельности конкретных воинских должностных лиц будут приниматься правовые решения об их ответственности и уголовном преследовании, — сообщили в военной прокуратуре ТОФ.

Уже изъяты все необходимые документы “с момента постройки батискафа по сегодняшний день”. Назначены и проводятся 12 различных экспертиз.

По “АС-28” прокурорам предстоит работы не меньше, чем по “Курску”. Необходимо исследовать состояние спасательных средств Тихоокеанского флота, буквально по минутам проанализировать действия должностных лиц во время спасательной операции.

— Будет назначена также медицинская экспертиза для установления возможных последствий внештатной ситуации для членов экипажа батискафа, — сказали в прокуратуре.

Другими словами, следствие просчитает, при каких условиях дело могло бы закончиться трагически.

Следственные действия производятся одновременно в Москве, Санкт-Петербурге, Нижнем Новгороде, Владивостоке и Петропавловске-Камчатском. К экспертным исследованиям привлечены специалисты Генштаба ВС РФ, Главного штаба ВМФ, КБ “Лазурит”, финансовой инспекции Минобороны, судебно-медицинские эксперты, специалисты ФСБ и Минфина России.

Между тем эксперты уверены, какими бы ни были результаты расследования, а они, как можно предположить, будут неутешительными для флота в целом, экипаж батискафа “Приз” вне подозрений. Министр уже охарактеризовал действия моряков как беспримерно мужественные и профессиональные.

Однако высказываются осторожные предположения, что флотское начальство может сделать козлом отпущения за эту аварию молодого капитана батискафа Милашевского.

— Увидите — они переложат вину на моего мужа, например, скажут, что все произошло потому, что он молод и неопытен. Но Слава — виртуоз в управлении этим судном. Он знает “Приз” как свои пять пальцев и не мог сделать ошибку, — говорит жена командира подлодки Елена Милашевская.

Официального сообщения о причинах аварии (т.е. почему батискаф зацепился за антенну) еще не было. Но Елена Милашевская говорит о том, что судно было в очень плохом состоянии. “Один раз батискаф загорелся под водой. Затем треснул иллюминатор, и они чуть не затонули. Только чудом они смогли всплыть на поверхность”, — сказала Милашевская.

ИЗ ДОСЬЕ "МК"

Как наказывали за “подводные” катастрофы

11 ЯНВАРЯ 1962 Г. На подлодке “Б-37” на базе Полярный Северного флота взорвались торпеды. Погибло 122 человека. Командующего СФ Андрея Чабаненко сняли с должности и отправили служить в Генштаб. Командира “Б-37” Анатолия Бегебу отстранили от службы.

24 МАЯ 1968 Г. На “К-27” от радиации умерло 5 моряков. Виновным был признан командир подлодки Павел Леонов. Он получил выговор по партийной линии и был переведен на преподавательскую работу.

24 ИЮНЯ 1983 Г. Подлодка “К-429” затонула недалеко от берегов Камчатки. Проявивший мужество при спасении экипажа командир лодки Николай Суворов получил 10 лет тюрьмы, командир электромеханической боевой части Борис Лиховозов — 8 лет.

3 ОКТЯБРЯ 1986 Г. При взрыве ракеты на “К-219” погибли 4 подводника. Командир лодки Игорь Красильников и замполит Юрий Сергеенко уволены по статье “служебное несоответствие”.

12 АВГУСТА 2000 Г. После гибели “К-141” “Курск” отправлены в отставку или понижены в должности 14 адмиралов и офицеров — в том числе командующий СФ Вячеслав Попов и начальник штаба СФ Михаил Моцак.

30 августа 2003 г. Затонула подлодка “К-159” на Северном флоте. Погибли 9 человек. Военный суд признал виновным командующего СФ адмирала Геннадия Сучкова. Его приговорили к 4 годам лишения свободы условно.

МНЕНИЕ

Руководитель Федерального агентства по промышленности (Роспрома) Борис Алешин считает, что российская промышленность способна создавать спасательные аппараты типа “Скорпион”.

— Наша промышленность в состоянии производить подобные батискафы и другие средства спасения на море, но заказов на них практически нет. Есть специальная программа создания спасательных судов, тральщиков и других спецсредств, но она финансируется крайне слабо, по остаточному принципу.

По его словам, в условиях нехватки средств Минобороны РФ вынуждено в первую очередь направлять средства на достройку заложенных кораблей, ремонт флотской техники и проведение учений в рамках боевой подготовки.