— В 1993 году я совершил забег на Эльбрус. Этот забег газеты назвали фантастическим. Спортивная медицина рекомендует не более двух марафонов в год. У меня только в прошлом году их было 9 (личный рекорд). Тайны тела, которые мне удалось приоткрыть при беге на 42 км, связаны с тайнами мышления, — рассказывает 65-летний марафонец Альберт Кириллович Тесленко — учитель математики из подмосковного Железнодорожного. У него целый класс отличников. 15 ребят, которые ходили в межшкольный центр на уроки математики к Тесленко, щелкают экзаменационные задачки, как орешки.
— Существующее обучение математике можно сравнить с поиском черной кошки в темной комнате. Проще включить свет и увидеть ее. Если за понятиями математики увидеть предметы реального мира, сразу видно решение самой сложной задачи.
Тесленко учился на мехмате МГУ, работал преподавателем на кафедре высшей математики МГТУ им. Н.Э.Баумана, учителем в обычной общеобразовательной школе и даже старшим методистом в Министерстве народного просвещения со знаменитым математиком академиком Колмогоровым. Сейчас Альберт Кириллович трудится в учреждении дополнительного образования — там его методика более востребована, чем в обычной школе.
— Именно это дает возможность воплощать мою теорию на практике, — уверен Тесленко. — Я уделяю время каждому. Чтобы научиться водить автомобиль, надо его почувствовать как часть самого себя. Водители говорят “я развернулся”, отождествляя себя с машиной. Успех обучения вождению гарантирован каждому, если оно происходит “один на один”. Если за один руль усадить 30 человек, то ничего хорошего из этого не получится. Каждый чувствует машину и дорогу по-своему и по-разному управляет ею. У всех по-разному возникают образы. Успех в обучении образному математическому мышлению гарантирован, если оно происходит “один на один”. Это легче осуществлять при новой форме обучения, создаваемой в России, — в межшкольных профильных классах, где старшеклассники обучаются экстерном.
— Когда мы говорим “кошка”, то представляем себе определенное животное, — объясняет учитель. — А когда говорим “три”? Представляем определенную цифру, как она пишется. Либо три одинаковых предмета, например, яблока. Или три рублевые монеты. Это значит, что не существует такого понятия “три”, это лишь то, каким словом мы назвали это количество. Одинаковость предметов позволяет дать понятиям “больше” и “меньше” наглядный смысл. Одна стопка монет содержится в другой. Слоны в комарах не поместятся.
Пользуясь обычными предметами и простым языком, Тесленко решает со своими учениками сотни задач. Он придумал разноцветные бумажные деньги, с помощью которых учит шестилеток считать в сотнях и тысячах. Однажды Альберта Кирилловича спросили, почему в выражении (а+b)/c на с нужно делить и первое, и второе слагаемое? “Представьте себе, — ответил он, — что вам с другом нужно поделить на двоих имеющиеся у вас яблоко и грушу. Чтобы поделить их поровну, нужно и яблоко, и грушу разрезать пополам. Поэтому и слагаемые в формуле делятся на с каждый. Вот так все просто”.
Что такое логарифм? Чтобы это понять, нужно, считает Тесленко, всего лишь... представить себе трех матрешек. Если трех маленьких матрешек спрятать в одну большую матрешку (маму), а трех мам — в еще большую (бабушку), трех бабушек в прабабушку и так далее, то количество поколений и будет логарифмом. Получится, условно говоря, 3х3х3х3. Всего матрешек восемьдесят одна, а логарифм от восьмидесяти одного будет — если посчитать поколения — 4.
— Многие школьные учителя воспринимали мой метод в штыки, слушали меня недоверчиво. Учителя боятся нового, им удобнее пользоваться знакомыми учебниками. А зря, ведь новое — двигатель прогресса.
