На большую раздвоенную березу, что растет на въезде в подмосковный городок Ликино-Дулево, вам укажет любой местный житель. “Вон она, проклятая...” — и отвернется, чтобы скрыть слезы. Земля вокруг дерева усыпана сбитой корой, окурками и сморщенными лепестками красных гвоздик. На истерзанном стволе — пять венков, руль, номерной знак, крест и иконка. А на всю округу — болезненный запах нашатыря и валерианы.
23 июля шестеро местных парней собрались на даче на мальчишник. Был повод — трое из них должны были в ближайшее время жениться. Закадычные друзья-товарищи: три Леши, два Саши и Вадим. А когда парни возвращались домой, случилась страшная авария. Машина, в которой они ехали, вылетела на обочину и врезалась в березу. Пятеро ребят погибли. Шестой уцелел чудом. А сотрудникам ЗАГСа пришлось отменить сразу несколько свадеб.
С фотографий в семейном альбоме улыбаются молодые лица: на даче, на шашлыках, на дне рождения...
Они все время вместе — три друга не разлей вода, три Лешки: Буров, Гуров, Климов. Буров с Гуровым друг другу даже прозвища придумали — Олень и Лось. Все трое учились на маркетологов. Как сойдутся вместе, как начнут хохмить, так девчата со смеху умирают.
“Буров—Гуров—Климов, Буров—Гуров—Климов...” — повторяют, как молитву, три молодые девчонки из Ликино-Дулева. Все они собирались замуж, каждая выбрала себе по вкусу одного из неразлучной троицы. Но их свадьбы расстроила смерть.
Леша и Юля. Два месяца до свадьбы
— Я позвонила Лешеньке почти в десять вечера, а он говорит: “Не волнуйся, мы уже выезжаем. У нас водитель такой лихач — через 15 минут дома буду!”. Через четверть часа все и случилось...
18-летняя Юля все время улыбается. Но очень грустно и как-то отстраненно — психологи говорят, защитная реакция. И мама Леши Бурова, Елена Юрьевна, не плачет, но разговаривает чересчур громко, с надрывом.
Найти их квартиру не составило труда — достаточно было спросить бабушек во дворе, где живет “та самая невеста”.
— Проходите, — не спрашивая, кто мы, приглашает Юля. С тех пор она все время с тетей Леной, несостоявшейся свекровью. Так легче.
Вместе с ними в коридор выскакивают два огромных черных питбуля. С того дня один из них, Джой, Лешин любимец, практически перестал есть. Он все еще ждет своего хозяина.
24-летний Леша Буров познакомился с Юлей почти три года назад — просто пригласил потанцевать на дискотеке.
— Ну все, — засмеялась тогда девочка, — теперь пойдешь меня домой провожать!
— И пойду! — обрадовался Леша, а потом весь вечер не давал маме покоя: “Я с такой девчонкой познакомился — на всю жизнь! Больше и искать никого не буду”.
Парень хотел жить, как его родители, душа в душу. “Ты у меня, мама, такая понятливая и умная, и Юлька такая же!”. Цветы дарил чуть ли не каждый день и всегда бегал встречать и маму, и невесту к остановке.
— Хотя там ходьбы три минуты! — улыбается невеста. — Всегда волновался за меня. Может, ревновал... Я уйду гулять с подружками, а он сидит дома как на иголках и звонит каждые пять минут.
В октябре они бы поженились. Лешины родители достраивали собственный дом, чтобы освободить молодым квартиру. 23 июля Леша помогал на стройке и все маялся: “День сегодня какой-то не такой”. Попросил родителей уехать и оставить его с Юлей одного.
— Мы уехали, а у отца сердце разболелось, — рассказывает мама, — он как чувствовал... Я все равно не верю, что Леша умер. Просто уехал в командировку...
Леша и Катя. Три недели до свадьбы
На кладбище, залитом ослепительным солнцем, пряно пахнет нескошенной травой. В двух шагах от уютной деревянной церквушки четыре свежих холмика — земли не видно из-за венков и цветов. Они так и остались навсегда вместе — три Лешки: Буров, Гуров и Климов. Среди цветов смеющиеся фотографии — жизнь хороша, и вся она еще впереди...
По кладбищенской тропинке, слегка переваливаясь, идет к могиле молоденькая девочка в темных очках и придерживает руками округлившийся живот. Это Катя, невеста Алеши Климова. Ей 21 год, она на шестом месяце беременности.
— Свадьба Кати и Алеши была назначена на 13 августа, девушка уже присмотрела платье с белыми кружевами на размер больше, — вздыхает ее ближайшая подруга.
Катины приятельницы говорят, что она держится молодцом и старается думать только о будущем малыше. Как о светлой памяти Алеше Климову. Она пока не знает, кто родится, мальчик или девочка. Это не имеет никакого значения.
Леша и Вика. Неделя до свадьбы
А у Вики, невесты Леши Гурова, останутся только фотографии. Долгожданная беременность почти сразу закончилась выкидышем. А будущий супруг погиб за неделю до свадьбы.
Его-то, Лешку Гурова, и уговаривали (в шутку, конечно) не вешать себе хомут на шею и не торопиться с женитьбой. И поднимали бокалы за здоровье молодых. Вика с Гуровым были первыми в праздничном, а теперь траурном списке Ликино-Дулева — свадьбу должны были гулять 30 июля.
Калитка закрыта на веревочку. Из неказистого домика, утонувшего в цветах — Леша к свадьбе выращивал, — выглядывает девочка-подросток, младшая сестра Вики.
— По городу уже слухи распустили, что Вика порвала свадебное платье и лежит в психушке, — говорит девочка. — Ерунда все это. Вика уже на работу вышла, на фарфоровый завод, а платье мы к бабушке отвезли, чтобы лишний раз не напоминало. Красивое такое, с кринолином, и фата пышная — может, одна знакомая у нас купит.
Стол собирались накрывать на 70 человек. Для этого сняли целый зал в столовой общежития. “Как раз вся еда на поминки и пошла”, — говорит Викина сестренка. На подоконнике лежат поздравительные открытки “Ко дню свадьбы”, в некоторые вложены деньги — в подарок.
Вика возвращается с завода в четыре. Серьезная, сосредоточенная. “Ой, вокруг нее мальчиков всегда вьется — тьма! — говорит Викина мама. — Она и Лешке долго согласия не давала. Говорила, рано. Хотя они уже два года гражданским браком жили”.
Бывало, молодые ссорились по мелочам. Но повышала голос только Вика — Лешка, как правило, отмалчивался.
— Это Вика у нас командир, — рассказывает мама. — А он спокойный, терпеливый... Теперь от него только колечко обручальное на память осталось — вон оно, в коробочке лежит.
— Домашний был, безотказный, хозяйственный, — охают соседки, — настоящий семьянин был бы. Танька одна с тремя дочками, так он ей во всем помогал.
Татьяна уж и подарок зятю к свадьбе приготовила: надувную лодку. “Чтобы почаще рыбка в доме была!”.
Выжил только один
За рулем злополучного “Опеля-Сенатора” сидел Саша Пономарев из Орехово-Зуева, случайный знакомый Леши Гурова.
— Добрый, ласковый мальчик, — говорят о нем соседи.
Сашу похоронили отдельно, на Мало-Дубенском кладбище в Орехово-Зуеве. Остальных пацанов он толком и не знал. Даже немного удивился, когда ему позвонил Гуров и позвал прощаться с холостой жизнью.
В пятиэтажке, где живут родители еще одного погибшего, Саши Шабашова, сто лет не делали ремонта. На стене около двери давнишняя надпись: “Саша Ш., я тебя люблю!!!”. Ребята во дворе говорят, Шабашов был первым парнем на деревне. А бабульки на скамеечке наперебой расхваливали его семью: “Такие интеллигентные родители! И ребятки у них оба хорошие!” На этих словах речь бабушки спотыкается: “Ой... теперь только один остался”.
22-летний Саша Шабашов жил в гражданском браке с девушкой, у которой есть ребенок от первого мужа.
Единственный из участников мальчишника, у кого не было постоянной девушки, 26-летний Вадим Покачалов, чудом остался жив. Он сидел на заднем сиденье, вторым справа, и сам не знает, как спасся. С места аварии единственного уцелевшего увезла в больницу “скорая” — парень, к счастью, отделался сотрясением мозга и ушибами. Уже через неделю мама забрала его домой. Правда, ненадолго. Вскоре Вадим стал задыхаться, и его с отеком легкого госпитализировали вновь.
— Я совсем ничего не помню, — рассказал он нам в больнице, — может быть, вылетел в окно при ударе, а может, и товарищи прикрыли. Очнулся, а надо мной стоит милиционер и удивляется: “Парень, да ты в рубашке родился!”.
Вадим сидит в больничной палате на стуле перед телевизором. По трубке, торчащей из его правого бока, в бутылку стекает жидкость. Он до сих пор в шоке, растерян, в глаза смотреть не может.
— Было очень страшно, — твердит он, — мы все кричали, чтобы Пономарев сбавил скорость, а он все равно как сумасшедший давил на газ, никого не слушая.
Пять тел у обочины
Вердикт автоинспекторов однозначен: виноват тот, кто был за рулем, — Саша Пономарев. Говорят, что парень обычно почти не пил, но тут друзья уговорили — “такой повод!” И за руль не побоялся садиться: ехать-то было всего ничего...
Родители до сих пор сокрушаются — зачем шестеро крепких парней уселись в одну легковую машину. “И такси можно было вызвать, и отец заехать мог”, — вздыхает мать Леши Бурова Елена Юрьевна.
— Мы ведь все время по рации переговариваемся, — вспоминает местный таксист, — за 15 минут до ДТП диспетчер всех предупредил: “Осторожно, по улице Калинина летит пьяный “Опель”!
Кстати, именно от диспетчера службы такси невеста Алексея Бурова Юля и узнала о смерти жениха. Это случилось рано утром, когда она позвонила в службу, чтобы вызвать машину.
— Я не волновалась и спокойно легла спать: Лешка же сказал, что скоро приедет, — говорит Юля. Только сейчас девушка поняла, что в эту ночь она была самой счастливой из всех родителей и невест — она единственная до самого утра не знала о трагедии. И снилась ей предстоящая свадьба.
Остальные приехали на место трагедии почти сразу.
— Я примчалась туда вслед за дочками, — рассказывает мама Вики. — Все пять тел лежали в рядок у обочины. На стоны и вой родственников сбежалось полгорода. Смотрю, Вика моя на своем женихе пластом лежит, а у того шея свернута.
В районном морге схватились за головы: “Столько работы, отдадим ваших мальчиков через неделю, не раньше”.
— Все так изуродованы были, что и не сделаешь ничего. Только Лешеньку моего хорошо в порядок привели, — тихонько шепчет Юля, невеста Бурова.
— Мы сейчас как раз от следователя, — говорит Елена Юрьевна, — золотую цепочку и портмоне нам отдали, а мобильника нет. Говорят, сразу после аварии там какой-то мужичок прошелся и три сотовых пригреб.
А серебристая иномарка стоит в зарослях крапивы на полузаброшенной автостоянке. Капот разворочен до самого основания, вмяты все двери и даже люк на крыше, внутри салона — месиво из стеклянной крошки и осколков музыкальных дисков. Смятые кресла испачканы запекшейся кровью. Стрелка спидометра навсегда застыла на отметке 140 км в час.
* * *
До сих пор следствие не выяснило, что стало причиной жуткой аварии: плохое знание дороги заезжего лихача Саши Пономарева или большая доза принятого им алкоголя. Судебной экспертизы еще не было, но в милиции родственникам погибших ребят сказали, что от них и не пахло спиртным. А местные жители утверждают, что приятели были пьяные “в муку”. Есть еще одна версия случившегося: впереди “Опеля” резко затормозила машина, на заднем сиденье которой сидел ребенок. Из-за огромной скорости столкновения было не миновать, и Саша Пономарев, спасая маленького пассажира впереди идущего автомобиля, вывернул руль вправо и врезался в березу. Так или иначе, никто из близких погибших парней не проклинает Сашу.
Они хотели сыграть свои свадьбы в одно и то же время. Но вместо этого на одно время пришлись их похороны. “Ну почему именно им было суждено погибнуть?” — хором причитают обессилевшие от горя родные и невесты, овдовевшие еще до того, как стали женами. Судьба, злой рок, стечение обстоятельств... И еще — 140 км в час. Не слишком ли высока плата за скорость?
