Финал Московского фестиваля клоунады ознаменовался сенсацией: явлением народу мировой звезды — Леонида Лейкина. Знаменитый клоун Ай-ай-ай, один из корифеев питерских “Лицедеев”, долгие годы зажигал в Лас-Вегасе — в шоу CIRQUE DU SOLEIL, и целое поколение российских зрителей знает талантливейшего актера лишь по видеокассетам. Естественно, едва отгремели овации, спешу за кулисы.
Слава богу — никакой ошибки! Вот он, уже без грима, с дорожной сумкой в руках. Те же торчащие из-под бейсболки во все стороны длинные волосы цвета соломы. Фирменная майка с размашистой надписью “Лицедей”. И удивительно выразительные голубые глаза — может быть, главное его оружие на сцене. По дороге к автобусу включаю диктофон.
— Леня, означает ли ваше появление в “Лицедеях”, что вы вернулись?
— А я и не уходил никуда. (Смеется.) Моя трудовая книжка до сих пор в нашем театре. Для меня эти двери всегда открыты.
— Но вы ведь работали в “Дю Солее”. Спектакли “Алегрия” и “О”, где у вас главные роли, построены на ваших номерах.
— Частично. В “Алегрии” — один номер Славы Полунина и один мой. А в “О” — три моих номера (этот спектакль и открывается дуэтом клоунов Лейкин—Кефт. — Л. Д.). Все мои номера я пишу только сам, это мое кредо. Еще я могу придумать кому-нибудь, поставить спектакль. Например, в спектакле Романа Виктюка, который назывался “Путана”, где играл Шифрин, я поставил 12 номеров. Виктюк мне наобещал с три короба, а заплатил 500 долларов, так что он теперь мой должник навек.
— Вы уехали, но шоу-то должно продолжаться.
— Валера Кефт (еще одна экс-звезда “Лицедеев”. — Л. Д.) по-прежнему там, просто ему сейчас операцию сделали на ноге, он порвал связки. Но мы себе на замену нашли и подготовили очень талантливых ребят. Сейчас роль Валеры исполняет мим и музыкант Богдан Харченко, бывший киевлянин, у него была в Киеве своя первая студия пантомимы. А вместо меня — парень-итальянец, который работал со Славой Полуниным, Анофрио. Ему на замену, когда он болеет, — Илья Зарипов, выпускник нашего циркового училища, он занесен в Книгу Гиннесса как один из лучших на земле художников-моменталистов.
— И как вы все-таки решились бросить такое хлебное место?
— Очень хлебное! Все только спрашивают — зачем, почему я ушел, от таких вещей не уходят. Мне платили очень много. Я был одним из самых высокооплачиваемых актеров. Но ушел, потому что понял: деньги — это не главное, есть другие ценности... Когда я приехал, увидел, что я здесь нужен.
— Вас называют клоуном мира. А вы где ощущаете себя дома?
— Мой дом, хотя я побывал везде, — это Россия.
— Вот все время говорят: клоунада в кризисе. А где вообще она лучше развита — у нас или на Западе?
— Клоунада действительно в кризисе — во всем мире, так же, как и в России. Многие упрекают: старого много. Но клоунаду придумать сложней, чем написать роман, который бы тронул душу человека за живое. Клоуны — это отображение общества и себя в этом обществе. И все же у нас сейчас самая лучшая почва вообще для всего: все взрастает, как на Кубе — три урожая можно собирать. Просто нужно корректировать это четко, правильно направлять, нужен человек, в которого веришь, за которым пойдешь. А без этого лидера будет хаос. В клоунаде таким лидером был однозначно Слава Полунин и театр “Лицедеи”. Когда Слава уехал, театр продолжил тянуть его лямки, он пытается вывести жанр из кризиса.
— Что в вашем образе от вас, а что, может, наоборот, антипод по чертам характера?
— Это очень сложный вопрос. Потому что если я создаю образ, уже думаю не я, думает образ. Как один из братьев Фрателлини, кажется, Альбер, сказал: “Первый постоянно 24 часа в сутки думает о втором, а второй даже не подозревает о существовании первого”. Понимаете? Я постоянно себя ощущаю в образе. И в жизни хочу быть специфическим человеком, не похожим на других. Знаю одно: я — добрый человек и люблю, чтобы вокруг было много добра. Никогда не вру, говорю то, что думаю. На сцене вообще нельзя врать. Людям не будет с тобой интересно, зрители — они и есть цензоры. А в жизни, конечно, случаются разные ситуации, бывают моменты, когда стоит не сказать всю правду. Но думаю, главное — друзьям и любимым никогда не врать. А какому-то начальнику — можно, ему от этого хуже не будет. (Смеется.)
— Вы хороший семьянин?
— У меня мама, папа. Жены — нет. Зато есть замечательная дочка, которой десять лет.
— Вы общаетесь с ней, жена не препятствует?
— Нет, не жена не препятствует, а я не препятствую, потому что дочь со мной. Так получилось — опять же стечение обстоятельств. Она любит маму, и я, наоборот, только способствую, чтобы они общались, чтобы всем было хорошо. Дальше разберемся. А дочка у меня прекрасная, она уже снялась в фильме ужасов там, в Голливуде, — играла девочку, которая предсказывает будущее.
— А сами вы там где-нибудь снимались?
— Там — нет. А здесь — буду обязательно, потому что у меня уже, как только приехал, штук двадцать разных предложений. В кино, делать спектакли, делать какие-то проекты, телепередачи — предложения от известнейших в нашей стране людей.
— В “Дю Солее” творческая атмосфера?
— Очень — пока молодые люди приходят и делают новый спектакль. Но когда сделан, он идет в прокат, и все, о творчестве нужно забыть раз и навсегда. Цирк “Дю Солей” не делает звезд. Вообще. Когда я шел туда, думал: стану мировой звездой! Все-таки лучший цирк мира... А я там стал такой же серой массой, как все. Они стирают имена. Есть только одно название — цирк “Дю Солей”. Все! Нет моего имени — все знают Ай-ай-ай. Я познакомился там с Полом Маккартни, Джорджем Харрисоном (царство ему небесное), с Брэдом Питтом, с Синди Кроуфорд, с Карлосом Сантаной — перечислять очень долго. Все звезды Голливуда знают меня как Ай-ай-ай, но никто не знает, как меня зовут.
— Не это ли стало главной причиной вашего ухода?
— Может быть. Я поставил себе галочку: отработал в лучшем шоу мира — выше нету планки. Но я хочу двигаться дальше, что-то делать, совершать интересные поступки. Почему я должен работать на какого-то канадского или американского дядю? Когда я нужен здесь — я это чувствую. Я приехал — все меня хотят, а я тоже хочу всех. (Смеется.) Здесь столько девчонок — у меня голова кругом.
— То есть наши девушки имеют шанс?
— Конечно, очень большой шанс.
— Какая она — женщина вашей мечты?
— Прежде всего красивая, умная, должна меня понимать и быть другом. Возраст — не имеет значения. Блондинка, брюнетка — тоже не важно, можно перекрасить. Или побрить налысо.
