Говорят, труд из обезьяны сделал человека, а теперь из преступников ему предстоит “вылепить” порядочных граждан. С этого года драчунов, хулиганов и прочее мелкое жулье стали приговаривать к новому виду наказания — обязательным работам. Корреспондент “МК” нашел в Москве одного из первых приговоренных и нес вместе с ним трудовую повинность.
— Вжик, вжик... — 20-летний студент Александр так ловко орудует метлой, будто с ней родился. Можно подумать, что это обыкновенный дворник, правда, слишком ответственный. В отличие от своих настоящих коллег по цеху, когда метет, ни бумажки, ни соринки на улице не оставляет. Кстати, дворники, которые работают тут же, понятия не имеют, что он осужденный. Думают, парню стипендии на жизнь не хватает, вот и решил подзаработать.
— Сделай вид, что ты моя родственница. И говори тише, — предупреждает он меня. И тут же добавляет, что фамилия его нигде прозвучать не должна. В том-то и прелесть обязательных работ, что никто — даже родственники и друзья — не знают, что ты осужден и несешь наказание. Более того, ни на учебу, ни на основную работу тоже не сообщают.
Для конспирации Александр, когда несет трудовую повинность, всегда надевает старую поношенную кепку. Зря переживает: как только он меняет фирменные джинсы и футболку на робу дворника, и без кепки становится неузнаваемым. К сведению, из гуманных соображений особой униформы таким осужденным, как Александр, не выдают. Так что и жильцы окрестных домов никогда не узнают, что их двор подметает человек, совершивший ограбление или какой-нибудь хулиганский поступок.
Александр внимательным взглядом осматривает меня — ищет фотоаппарат. Убедившись, что я его, как договаривались, с собой не взяла, начинает свою короткую повесть.
— С соседом конфликт был. Слово за слово... Подрались. Досталось обоим, а он, гад, на меня еще в суд подал, — при воспоминании о соседе взгляд у Саши темнеет и руки невольно сжимаются в кулаки. — Приговорили к 120 часам обязательных работ. Я тогда и не знал, что у нас такое практикуется. Даже не поверил. А потом пришел в инспекцию, там направили в ЖЭК и дали разнарядку. Вот теперь по два часа каждый день дворы убираю.
Александр попросил, чтобы его на работу ставили с 6 до 8 вечера. Самое удобное время: лекции в институте (он учится на дневном отделении) заканчиваются в 3 дня, можно еще дома перекусить, отдохнуть, а потом уже метлу в руки брать. Кстати, трудится в том же районе, где и живет (в Тимирязевском Северного округа). Свое трудовое наказание отбывает уже почти месяц. В выходные старается работать по 4 часа, чтобы за неделю выходило в общей сложности 18 часов. Но как ни крути, мести ему еще как минимум месяц...
— Наказание в виде обязательных работ осужденные отбывают от 60 до 240 часов, — поясняет и.о. заместителя начальника ФСИН по Москве, координатор всех столичных уголовно-исполнительных инспекций Дмитрий Контарев. — Несовершеннолетние — от 40 до 160 часов. Работать они обязаны не меньше 12 часов в неделю. Но мы не звери: если человек заболел или с ним еще какая напасть приключится — можем дать отсрочку. Кстати, когда у Александра экзамены были, мы под него подстраивались. Но если у осужденного очередной отпуск — тут уж извините, исполнение наказания ему не приостановим ни на день.
Из 256 статей Уголовного кодекса 192 статьи предусматривают возможность применения наказаний, не связанных с лишением свободы. Это исправительные работы, лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью, условное осуждение, отсрочка отбывания наказания (обычно для беременных) и те самые обязательные работы. В среднем в Москве этим видам наказания подвергается ежегодно около 40 тысяч человек. На сегодняшний день обязательные работы в Первопрестольной “отбывают” 25 осужденных. Среди них есть несколько нерадивых папаш, уклонявшихся от уплаты алиментов. Но в основном это — мелкие воришки и хулиганы. Попадаются и довольно интеллигентные люди — инженеры, менеджеры, которые, скажем, напились на вечеринке и устроили погром...
— Всех их либо в городские больницы направляем санитарами поработать, либо на предприятия ЖКХ, — поясняет Контарев. — Конечно, учитываем специфику их образования, опыт работы, но, честно говоря, выбора у нас немного.
Труд лиц, осужденных к данному виду наказания, пока не слишком востребован. Государственных предприятий осталось мало, а на частные пахать осужденные по закону права не имеют. Да и в новинку еще для всех обязательные работы. В ФСИН говорят: дескать, через пару лет от заказов отбоя не будет.
Ну а пока метлу в руки — и вперед, к свободе. Никакой гарантии, что, отбывая обязательные работы, осужденный не украдет еще что-нибудь или не подерется, разумеется, нет. Но факт остается фактом: ни на одного из 25 осужденных к обязательным работам пока не было жалоб. Наоборот, и в больницах, и в ЖЭКах души в них не чают: говорят, мол, трудятся на совесть.
— Да не позорное это наказание, — говорит Александр. — Людям польза — и мне хорошо: все не на нарах париться. А мать-то как рада, что не посадили!
Саша сравнивает обязательные работы с красивыми женщинами: и те, и другие не любят ждать. Стоит только два раза уклониться от отбывания работ — и все, привет тебе, тюремная баланда!
