Дурной водевиль с трагическим привкусом все больше напоминает ситуация в Киргизии. Отношения президента Бакиева и премьера Кулова балансируют на грани разрыва. Уволенный генпрокурор Бекназаров вполне способен организовать новое восстание. По стране катится волна политических убийств.
На этом фоне власть сделала ставку на проверенный способ: валить все беды на “старый режим”. На днях старшего сына экс-президента Акаева Айдара лишили депутатской неприкосновенности и объявили в розыск. Впрочем, пришедший в редакцию “МК” бывший чиновник киргизского минфина… Айдар Акаев явно не выглядел ошарашенным.
— Айдар, только что уволенный с поста генпрокурора “заклятый друг” семьи Акаевых Азимбек Бекназаров заявил, что за его отставкой стоите вы. Как вам это удалось, будучи “разыскиваемым преступником”?
— Мои друзья меня уже замучили: “Бекназарова в стране никто не мог убрать, включая президента. А ты одним махом!” Но если серьезно, конечно, отставка Бекназарова никакого отношения ко мне не имеет. Просто во власти начался большой раскол. Бекназаров — крайне сильная личность. Он вел свою собственную политическую игру и стал неудобен людям, окружающим президента Бакиева.
— Если власти Киргизии будут продолжать требовать вашей выдачи, вы попросите в России политубежища или вернетесь домой, рискуя попасть в тюрьму?
— Мы с мужем моей сестры Бермет Адилем уже на всякий случай купили книгу про тюремный быт. Но, конечно, я надеюсь, что дело не дойдет ни до тюрьмы, ни до просьб о политическом убежище. Вообще новая власть потребовала моей выдачи именно для того, чтобы избежать моего возвращения в страну. Они не хотят, чтобы в Киргизии присутствовал хоть кто-то из нашей семьи. Но я обязательно когда-нибудь вернусь в Киргизию. Мне стыдиться нечего. Мое дело — чисто политическое. Когда вопрос обсуждался в парламентской комиссии, три входивших в нее юриста четко заявили: здесь нет никакой доказательной базы.
— Почему власти боятся вашего возвращения? Ведь при всем уважении к Аскару Акаеву его политическая карьера закончилась с вероятностью на 100%.
— Власть не уверена в себе и боится. Экономикой в стране никто не занимается, газа нет, света нет. Одним словом, Украина, но только в два раза хуже. В Украине хоть есть экономические ресурсы и политическая поддержка США и Европы. Состояние эйфории в Киргизии сменилось политическим похмельем. Появилась тоска по акаевской стабильности.
Вообще Акаевых невозможно за один день убрать с политической арены. Так или иначе, мы будем участвовать в политической жизни и добьемся реабилитации отца. Ведь в Киргизии у нас осталось много сторонников — и среди народа, и в государственном аппарате.
— Высшая форма реабилитации Аскара Акаева — это приход к власти в Киргизии кого-то из детей. Вы на это рассчитываете?
— Исключать ничего нельзя. Но сейчас говорить об этом слишком рано.
— Кто будет политическим лидером следующего поколения Акаевых — вы или ваша сестра Бермет?
— Конечно, Бермет. Я никогда не хотел заниматься политикой. А для нее политика — родная стихия.
— Не кажется ли вам, что в “тюльпановой революции” виновата в том числе и семья президента? Например, правильно ли, что дети лидера страны занимались бизнесом?
— Я не знаю ни одной страны СНГ, где бы такого не было. Везде родственники лидеров занимаются бизнесом кто как может. Это нормальное явление. Другое дело, идет ли это во вред экономике страны или нет.
— А разве в Киргизии не шло? Семью долгие годы обвиняли в том, что она монополизировала самые лакомые куски экономики.
— Я искренне уверен, что никакого вреда экономике мы не причинили. Я ни у кого готовый бизнес не отбирал и все сделал с нуля. Когда в 1996 году мы с другом организовали сотовую компанию “Бител”, ни у кого еще желания заниматься этим не было. Связь в стране была в жутком состоянии. Чиновники “Киргизтелекома” могли только воровать. Когда впоследствии рынок сотовой связи стал привлекательным, никакой монополизации в отрасли не произошло. Ведь в Киргизии целые три конкурирующие сотовые компании.
— И сколько вы заработали на этом бизнесе? Если верить вашим врагам, вы были одним из самых богатых людей страны и мультимиллионером.
— Все наши активы внутри страны заморожены. И вообще я больше переживаю за своих партнеров и работников, нежели за деньги. Сколько у меня еще осталось? Голова у нас есть. Друзья в России тоже есть. Так что мы ни в чем не нуждаемся. Вы спрашиваете, осталась ли у меня хоть сотня тысяч долларов? (Смех.) Наверное. А если посчитать и квартиру в Бишкеке, то и того больше.
— Как выглядит бытовая сторона жизни сына экс-президента?
— Сейчас мы живем вместе с родителями, у киргизов это принято. Старший сын должен служить опорой отцу и матери. Дача предоставлена в аренду российским правительством. Это простой деревянный дом: три спальни и кабинет. Приятно, что все находится на природе. Мама каждый день купается в речке, она у нас поклонница философии Порфирия Иванова.
