Владимир Владимирович, ходите ли вы в Библиотеку Ленина? Если нет, то, может быть, вам будет интересно...
Опаздываю как-то раз в театр (Москва, вечер, пробки страшные) — думаю: брошу-ка машину, доеду на метро. Сворачиваю к Библиотеке Ленина — вдоль ее фасада на Воздвиженке огромная парковка, авось хоть одно место найдется.
Вижу — мест полно, но — шлагбаум, а раньше не было. Чертыхнулся (или, может, матернулся, не помню), значит, и эта теперь платная. Но капризничать некогда, придется платить. Уперся в шлагбаум, а он не открывается. Парковщик подходит:
— Пропуск есть?
— Какой пропуск?
— Служебный.
— А это что — думская парковка? (Там, Владимир Владимирович, Дума недалеко.)
— Нет. Это теперь парковка Управления делами президента.
Ни фига себе! Я задумался: тьфу, так вас и разэтак (в данном случае ругался я не на вас, а на темные силы). И тут заметил, что в сердцах плюнул на асфальт стоянки Управления делами.
Оказывается, и я плююсь, когда задумываюсь о своем, точнее, о том, что было нашим — стало вашим.
Ладно, думаю, в театр как-нибудь в другой раз. Пошел в библиотеку.
— Здравствуйте.
— Здравствуйте.
— Это библиотека?
— Да.
— Все еще библиотека?
— А с вами все в порядке, молодой человек? (Там очень пожилые люди работают, Владимир Владимирович, я для них еще молод.)
— Нет, вы все-таки ответьте.
— Ну да, библиотека.
Эх, думаю, была не была. Вошел в читальный зал, собрался с духом и, ужасно нарушая столетние порядки, крикнул:
— Внимание! Сотрудники Управления делами Президента, срочно на выход!
Верите ли, Владимир Владимирович, никто не шелохнулся. Это ж не Лазурный Берег, не пляж, не ресторан. Головы читатели, конечно, подняли, но никто не вскочил. Да и по лицам сразу было видно, что к вашим они никак не относятся; глаза другие.
Владимир Владимирович, Управление вашими делами (далее УД), как вы знаете, мультимиллиардер. Даже непонятно, почему вас нету в списке “Форбса”. Уверен, вы бы потеснили Абрамовича; напрасно он занимает первую строчку.
Вы ответите, что все это — ваше временно. Мол, покуда вы президент... Но и мы все тут временно. И любой олигарх — временный владелец своих богатств. С собой ничего не возьмешь. И не только на тот свет, но даже и в камеру.
Глядишь на суету ваших наследников, и — никаких иллюзий. Возможно, когда-нибудь все это перестанет быть вашим, но нашим не станет никогда.
Вам принадлежат санатории, гостиницы, роскошные здания за границей — короче, все, что раньше принадлежало ЦК КПСС и Совету министров СССР. В самых лучших местах Родины расположены дачи, где ваши чиновники живут за 100 долларов в месяц, а с бизнесменов за точно такую же берут по 5 и более тысяч. Вот, значит, какова рыночная цена. И значит, ваши платят меньше 2%, что особенно им приятно в дни реформы ЖКХ.
Это ваше УД очень жадное. То кинотеатр на площади Маяковского захватит, то еще чего-нибудь. Расползается по карте Москвы, как пятно по промокашке. Шагу не ступишь.
А вдруг они — оборотни?! Насчет некоторых нет сомнений. Но ведь мы это узнаем, только если их арестуют. Кого арестуют — тот и оборотень. Но он же им был до ареста, как мы догадывались.
Называется оно Управление вашими делами, а получается — нашими. Дворцы, ладно, пусть будут ваши, нам все равно не по карману их содержать. Но леса, луга, реки, улицы, площади...
Не подумайте, Владимир Владимирович, что я преувеличиваю. Вам, небось, кажется, что захватываются только леса и реки. Но ваш управляющий (Кожин) в интервью “Известиям” был ужасно откровенен.
КОЖИН. Наша позиция однозначная: все, что прилегает к Кремлю, — зона наших интересов. В первую очередь это Александровский сад, Васильевский спуск, с другой стороны — дом Пашкова и другие...
Жуть, правда? И ведь о многом мы не знаем; процесс идет шито-крыто. Начинается земля, как известно, от Кремля (писал поэт). А где кончается?
Все больше захватывают ваши. Все больше зданий, чиновников, объектов и территорий нуждается в охране. Значит, все больше охранников. И значит, они все хуже.
Это как с футболом. В сборной 11 игроков, и это лучшие. А если бы их стало 11 тысяч, то ясно, что в среднем они стали бы гораздо хуже.
А нравственность охраны? ее боевой дух? Охранять дворцы, а потом ночевать в каморке — что они думают? Любят ли вас защитники ваших территорий? Чувствуют ли они себя защитниками Родины?
На стоянке возле Библиотеки Ленина машины ставили кто хотел, было б место свободное. Теперь — только ваши слуги. Слуг все больше — нас все меньше. Если нас совсем не станет, то откуда брать охранников? Из Китая?
Но если нас не станет — тогда вроде и охрана не нужна. Если нас нет — от кого охранять?
Какая-то нехорошая сказка стала былью.
Помните хорошие сказки? Глупый, злой король; глупые, злые, жадные министры; тупая, жадная стража; покорный, замученный народ... А потом что-то случается — бац! — и рушится все это, все, что вытягивалось по струнке, все, что вытягивали, натягивали, вертикалили.
И сразу — солнце, радость, свобода, а от дракона даже чешуи не осталось.
Сказка ложь, да в ней намек! — добрым молодцам урок. Так кончается сказка Пушкина “Золотой петушок”. Ужасная сказка, где...
И в глазах у всей столицы
Петушок спорхнул со спицы,
К колеснице полетел
И царю на темя сел,
Встрепенулся, клюнул в темя
И взвился... и в то же время
С колесницы пал Дадон —
Охнул раз, — и умер он.
Три вещи занимают иногда воображение:
1. Добрым молодцам урок. А недобрым? Не урок? Или им не впрок?
2. Почему в темя, а не туда, куда полагается клевать петушку?
3. Где была охрана? Столбняк на нее напал, что ли? Или — если кара приходит сверху — они бессильны?
