Борис Ефимов: “Живу 105 лет, и мне нравится”

Три рецепта вечной молодости от легендарного карикатуриста

“Как дожить до 105 лет? И сам не знаю. Живу себе и живу, мне это нравится” — так говорит легендарный художник-карикатурист, “кровник” Гитлера и Сталина, Борис Ефимович Ефимов, у которого сегодня как раз 105-й в жизни день рождения.

Чтобы постичь секрет долголетия и заполучить сокровенный рецепт молодости, журналист “МК” отправился на набережную Тараса Шевченко в дом №7 — тот самый, где жил и творил в свое время Твардовский, тот, из окон которого перепуганные жильцы наблюдали за обстрелом Белого дома в год ГКЧП.

Дверь на пятом этаже распахнулась раньше, чем остановился лифт. На пороге стоял невысокий мужчина лет 70—75.

— А я вас жду, проходите, коль заинтересовались моей скромной персоной.

Борис Ефимович мелкими шажками направился к крайней двери, пропустил меня в комнату, указал на низкое кресло.

— Борис Ефимович, я к вам за рецептом вечной молодости...

— У меня его нет, милая, никаких диет не придерживаюсь, никаких таблеток не принимаю. Живу себе и живу, мне это нравится. Хотя… Несколько рецептов все же раскрою.

Рецепт №1 — творить всегда, творить везде

— Мне мои рисунки спасали жизнь часто. В том числе, в те страшные годы, когда был арестован и расстрелян мой старший брат, писатель, журналист Михаил Кольцов…

В день ареста брата Борис Ефимович не вернулся домой, решил отсидеться в ночных пивнушках, наивно полагая, что, пока его не хватились, надо выждать. Он пил кагор и периодически звонил домой жене. Придумали пароль — если они за ним пришли, на вопрос: “У вас все в порядке?” — она ответит: “Да”.

— Я был уверен, что разделю участь брата, но ОН (так называли Сталина его приближенные) оставил мне жизнь — видимо, потому, что я был ему нужен. Некоторые полагали, что ОН это сделал из жалости. Ничего подобного. Я припоминаю один случай. Как-то Орджоникидзе решил сделать ЕМУ подарок. Возвращаясь с Кавказа, он привез с собой мать Сталина. Открыл дверь в кабинет и говорит: “Смотри, Коба, кого я тебе привез!” — и пропустил ее к сыну. Сталин процедил сквозь зубы, едва сдерживая гнев: “Уберите эту женщину и не мешайте мне работать”. Мать генсека обхватила лицо руками и выскочила в приемную. “Серго, если бы я знала, что он будет такой, задушила бы собственными руками”, — прошептала ошеломленная женщина. Этот человек не был способен кого-либо жалеть, даже собственную мать...

Кольцов был расстрелян как враг народа в 1940 году, но от Ефимова это тщательно скрывали много лет (у Кольцова и Ефимова фамилия по отцу — Фридлянд). Ему оставили надежду, чтобы мог работать: творчество, как известно, предполагает особое состояние души и веру в то, что делаешь. Отсюда и рецепт: никогда не бросать любимое дело.

Рецепт №2 — не испытывать судьбу

— Этот совет стоит того, чтобы остановиться на нем подробнее…

Предыстория такова: как-то в квартире художника раздался телефонный звонок. Звонил Жданов: “Борис Ефимович, меня только что вызывал товарищ Сталин и спросил, не обратил ли я внимание на сообщения в газетах, что американские войска вторгаются в нашу Советскую Арктику под тем предлогом, что там им грозит русская опасность. Сталин сказал, что это дело надо бить смехом. Не возьметесь ли вы написать?”

— Я так испугался, — вспоминает Борис Ефимович. — Ведь если что не так, последую за братом. Пробормотал в трубку: “Почту за честь”.

“Надо нарисовать так, — продолжал Жданов и описал сюжет: — Эйзенхауэр с войском вступает в Арктику. Его встречает простой американец и спрашивает, почему такая активность. Эйзенхауэр: “Разве вы не видите, нам здесь грозит опасность”. Потом Жданов сделал паузу. “Или, может быть, у вас другой сюжет?” — “Нет! Нет! — отвечаю в ужасе. — В какие сроки надо сделать?” — “Мы не торопим, но и не задерживайте”.

Я вытер пот со лба и стал рассуждать. Если закончу через пару суток — скажут “поторопился, потому и неверно”. Если через 3—4 дня — обвинят: “затянул”. Выбрал середину. Взял карандаш и стал набрасывать эскиз: эскимосская юрта, из нее выглядывает олень и эскимосик с эскимо на палочке, какие-то еще звери, кажется, медведь. Вдруг опять звонок: “С вами будет говорить товарищ Сталин”. Я вытянулся по стойке смирно. “С вами говорил товарищ Жданов? — раздалось в трубке. — Вы понимаете, о чем я говорю? Там вы должны изобразить одну персону. Вы понимаете?”. “Да!” — перевел я дыхание. “Вы должны его изобразить вооруженного до зубов. В шесть часов я должен это увидеть”.

Я тут же схватил в руки карандаш, дорисовал сюжет и немедленно отправил его с фельдъегерем. На следующий день меня вызвал к себе Жданов. “Ну вот, смотрели, обсудили, есть поправки, — пояснил он, подводя меня к столу, на котором лежал мой лист бумаги. — По рисунку замечаний нет. Хотя некоторые члены Политбюро высказывали мнение, что у Эйзенхауэра акцентирован зад. Но Сталину понравилось. Текст он отредактировал сам”.

По сути дела, это было объявление “холодной войны”. Вы понимаете, что было бы со мной, не зарисуй я его в тот же день?

Рецепт №3 — держать друзей рядом

— Однажды Бориса Ефимова и Ольгу Лепешинскую посадили вместе на первый ряд на торжественном концерте в Кремле. Никита Михалков объявил со сцены очередное выступление, — вспоминает жена внука Ефимова, актриса Пушкинского театра Вера Лескова. — Они большие друзья и всегда стараются быть вместе, даже несмотря на то, что муж Лепешинской когда-то участвовал в судилище над братом Бориса Ефимова Михаилом Кольцовым. Но оба — и дед, и Лепешинская — плохо слышат и иногда бывают не совсем сдержанны в репликах. Мы договорились, что, если он переборщит в чем-либо, я ткну его в спину. Так вот, выходит на сцену знаменитый певец из Большого петь эстрадную песню. 85-летняя Ольга Лепешинская кричит на ухо деду: “Боренька, а ты знаешь, что он “голубой”?”. “Кто “голубой”, Оленька?” — кричит тот в ответ. По залу прошел смешок, певец остолбенел. Я ткнула деда в спину. Он оглянулся, и на его лице появилось выражение нашкодившего кота. Хихикнул, и к Лепешинской: “Оленька, что-то мы с тобой не то сморозили”. В зале раздался смех, и, несмотря на то, что певец уже запел, зрители глаз не сводили со знаменитой парочки.

— Вы понимаете, где вы находитесь? — спросил однажды врач “скорой помощи”, вызванный из-за подскочившего давления у деда.

— Да, — ответил тот с улыбкой. — Я на 105-м году жизни.

— Только человек с таким чувством юмора может прожить столько лет и без болячек, — заключил доктор. — Нам бы у него поучиться.

Что еще почитать

В регионах

Новости

Самое читаемое

Реклама

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру