Скандал с упавшим в Литве российским истребителем “Су-27” вступил в завершающую стадию. Комиссия по расследованию катастрофы сделала главный вывод: наш летчик упал на литовские земли неумышленно и никаких провокаций не устраивал. В ближайшее время его отпустят домой. Но вот с обломками самолета вышла загвоздка. Отдавать их Литва не торопится, подлив масла в огонь сообщением, что “обладает” нашей секретной системой “свой—чужой” с разбившегося “Су-27”, которая при аварии должна была самоуничтожиться.
— Мы нашли все основные узлы самолета и уже в первый день, приехав на место падения самолета, нашли систему “свой—чужой”, в настоящее время она находится под охраной, — сказал во вторник вечером по литовскому ТВ глава межведомственной комиссии по расследованию обстоятельств катастрофы бригадный генерал Виталиюс Вайкшнорас. При этом он не ответил на вопрос, действует ли система и доступны ли ее коды военным Литвы и НАТО.
— Это не было объектом расследования возглавляемой мной комиссии, — сказал Вайкшнорас, добавив, что решение о системе, по всей видимости, будет принимать прокуратура.
Вспомним, что заявляла российская сторона сразу после катастрофы: “Вариант, что система “свой—чужой” с разбившегося в Литве российского истребителя могла попасть в чужие руки, абсолютно исключается, так как она уничтожена”. То же самое заявил вчера министр обороны Сергей Иванов: “Российские эксперты однозначно со стопроцентной уверенностью заявляют, что математическое обеспечение системы опознавания “свой—чужой” имеет тройную степень защиты. Эта система автоматически уничтожается как при катапультировании летчика, так и при ударе самолета о землю, поэтому теоретически говорить, что эта система могла попасть в чужие руки, является спекуляцией и простым колыханием воздуха”.
Другими словами, опять скандал? Из-за чего же, собственно, разгорается весь сыр-бор?
Система опознавания “свой—чужой” установлена на всех военных самолетах, а также на некоторых гражданских, которые выполняют спецрейсы и летают вне воздушных трасс (например, президентский самолет). Все такие суда должны иметь эту систему, иначе они могут быть восприняты наземными службами как нарушители воздушного пространства.
Как она работает? К примеру, летит боевой истребитель. С земли его “видит” радиолокатор. Чтобы узнать, свой это или чужой, он посылает истребителю кодированный запрос. В результате на экранах в кабине истребителя и локатора появляется отметка — светящаяся точка. Истребитель считывает запрос и посылает ответ. Тогда на локаторе рядом со светящейся точкой появляется еще одна, подтверждающая: свой. Если же не появилась, значит, в небе чужой, нарушитель. Причем ни летчику, ни тем, кто посылает радиосигнал с земли, коды общения аппаратуры “свой—чужой” неизвестны. К тому же они постоянно меняются, например, в зависимости от времени суток.
Угрожает ли нашей безопасности то, что эта система попала в руки потенциального противника? Эксперты однозначно утверждают, что даже в том случае, если прибор не самоуничтожился, страшного ничего нет.
Вот что рассказал “МК” один из участников испытаний системы “свой—чужой” летчик-испытатель Александр АКИМЕНКОВ:
— Вообще систему “Пароль” (“свой—чужой”) невозможно изъять из самолета. Она самоуничтожается при любой попытке внедрения. Но даже если предположить, что литовцы как-то ухитрились ее считать, то и в этом случае ничего страшного не произойдет. Сразу же по всей стране вводятся другие коды. Особых затрат это не требует. Кстати, когда Советский Союз распался, то часть военных самолетов осталась в республиках, а соответственно, и аппаратура “свой—чужой”, установленная на них. Тогда на всех российских машинах просто поменяли коды, и все.
В ближайшие два дня генпрокуратура Литвы должна решить: привлекать нашего летчика к уголовной ответственности или нет. Накануне было объявлено, что катастрофа самолета обусловлена “совокупностью технических, организационных и человеческих действий”. Комиссия установила, что пилот “Су-27” Валерий Троянов во время полета “допустил ошибки при использовании навигационного оборудования”. Да и российские службы управления полетом оказались не на высоте. Впрочем, как и литовская система ПВО. Сам самолет же был технически исправен, но его подготовка к полету была проведена в спешке и “в нарушение установленной очередности работ”. По мнению комиссии, это могло повлиять на точность работы навигационных систем самолета.
