Птичьим гриппом напугали всех. Санитарные службы приведены в состояние повышенной готовности, а народ думает: есть курятину или не есть? Чтобы ответить на вопрос, мы постарались попасть на одну крупную птицефабрику, другую, третью, и везде облом. Не пускают в связи с профилактикой. Что же творится в “царстве птичьего гриппа”, пришлось узнавать неофициальным путем.
— Я понимаю, что люди привыкли кушать каждый день и курочку, и яйца, — со скрипом исповедуется птичница Марина, — но сами мы сейчас стараемся есть этого поменьше, варим долго. Хотя у нас на фабрике чистота просто стерильная. Нам запрещено держать курей, уток у себя на участках. Всем сделали прививки от гриппа — обычного, человеческого, — за счет фабрики. Проходим санобработку специальными растворами. Мы и до этого в птичники заходили только в сменной обуви и одежде, а теперь все совсем строго стало.
Как только отвернулся охранник, втихаря проникаем на территорию фабрики. Некоторые курятники построены еще в 50-х годах, но все равно они оснащены современными аппаратами, подающими птице воду, корм и воздух. Присутствие человека не нужно.
Над каждой крупной птицефабрикой висит биологическое облако из бактерий. Оно может переноситься по воздуху, но дальше пяти км не уйдет. Именно поэтому разделены этапы по производству птицы. В перерабатывающем цеху контакт человека с птицей тоже минимальный. Тушки птицы, висящие на конвейере, специальными ножами расчленяют на грудки, крылья, бедра и прочее. Работницы, отмытые до стерильности, в марлевых повязках, халатах, перчатках — в общем, видны только глаза, — затягивают пищевой пленкой одноразовые судочки с уже готовым продуктом.
— Душ принимаем до того, как войдем в цех, переодеваемся во все чистое, ну и, конечно, после работы моемся, — говорит Марина. — Нас постоянно проверяют, берут анализы. Птицу тоже всю осматривают, ветконтроль очень серьезный.
На фабрике считают, что слухи об эпидемии специально пускают, чтоб американские “ножки Буша” покупали, а наше производство не развивалось. Говорят, что это экономическая диверсия; например сальмонеллез — болезнь куда серьезнее, а про нее почему-то молчат. Может, и правда, ведь чиновники из Минздрава РФ ежедневно убеждают россиян, что опасности пандемии нет.
