Стать почетным гражданином Москвы не сложно, а архисложно. Особенно сейчас, когда из-за смены власти столица временно осталась без комиссии по присвоению этих званий. И хотя создание новой комиссии — дело времени, отныне присваивать “почетных” власти решили с большой осторожностью.
Исторически Москва была “жадна” на раздачу званий. До революции, за 55 лет, Гордума успела сделать почетными всего 12 граждан. Возродив это звание в 1995 году, депутаты МГД начали раздавать его щедро: за первые 6 лет — 9 человек. Но потом опомнились, и сегодня, в день 11-летия возрождения знака “Почетный гражданин Москвы”, в списке всего 10 человек (из них ныне живущих — 6). В последние годы депутаты куда чаще отказывают в званиях, чем дают. Отказали всенародно любимому Штирлицу — Вячеславу Тихонову, отвергли даже Плисецкую...
— Тот же Большой театр регулярно представляет нам своих деятелей. Но если мы всех их сделаем почетными гражданами... Так можно награждать всех лауреатов Нобелевской премии из Москвы, всех военачальников, — говорит экс-председатель Комиссии по присвоению званий Виталий Ковалевский.
Недавно даже ввели довольно циничную квоту на количество живых почетных: их не может быть больше 12 человек. Места будут освобождаться по мере перехода этих людей в мир иной. Слава богу, пока очереди нет, да и вряд ли она будет: по словам Ковалевского, на подходе нет ни одной интересной кандидатуры.
Ныне здравствующие почетные граждане Москвы (долгих им лет!) — это: известный композитор Александра Пахмутова, патриарх Алексий II, знаменитый учитель Леонид Мильграм, выдающийся хирург Валерий Шумаков, дважды Герой Советского Союза летчик Виталий Попков и гендиректор домостроительного комбината №1, на счету которого — каждый третий дом в Москве, Владимир Копелев.
Стоит отметить, что это звание — в первую очередь честь, а уж потом материальное вспомоществование размером в 10 тыс. руб. в месяц. Зато все почетные занесены в специальную книгу, их приглашают на торжественные мероприятия с участием первых лиц города... Впрочем, в большинстве они люди скромные, и им особые привилегии ни к чему.
— Ну как можно пользоваться званием? Самая большая привилегия — его исключительность, — сказал нам заслуженный учитель Леонид Мильграм. — Я рассматриваю его как знак внимания к учительству. Когда мне его дали, я был ошеломлен. Но я не надулся!
