Но все попытки перенести потрясающее произведение на подмостки до сих пор успехом не увенчались. МХТ, объявив о работе над “Парфюмером” два сезона назад, отступился. Другие даже не стали светиться со своим соблазном. До конца дошел лишь Марк Розовский. В театре “У Никитских ворот” он поставил своего “Парфюмера” с характерным российским запашком и начал его исключительно со слов “вонь” и “вонища”.
Пустившись в парфюмерную авантюру, Розовский выступил радикально. Из-за возможных проблем с авторскими правами переименовал “Парфюмера” в “Viva, Парфюм!”. Перенес действие с французской почвы на российскую — Первопрестольная, Тверская губерния, родное Подмосковье… Гения-душегуба Гренуя переименовал в Андрея по прозвищу Неказистый. Завел на своей парфюмерной фабрике Нюшу, Акульку, князя Доломайноса, даже Красную Шапочку и высадил целую оранжерею из поющих ирисов, гортензий, орхидей. Построил живую гору Валдай, в пещере которой дичал главный герой. Однако при всей фантазии автора спектакля сюжетная линия, от первого кадра — торговка, чистящая рыбу, рожает младенца — до последнего — толпа разрывает Гренуя, то есть Андрея, — строго соблюдена.
Слив в один флакон сюжет из французской жизни и российские ингредиенты, Розовский попытался вычислить и разложить формулу российского духа, то есть духов, то есть парфюма. Судя по трехчасовому действу, русский дух — вещь странная, но жесткая. Сначала идет слой вонищи — энергично поет хор. Деревянная кабинка с сидящим в ней мужиком (спасибо, штаны не спущены) — материальное добавление к запаху. На убогость российского пейзажа (степь да степь, деревянный сортир) ложится премиленький и изящный цветочный букет — арии ирисов, горошка душистого и прочих поющих растений. Все это приправляет запахами химэкспериментов и оглушительными взрывами с последующей легкой контузией трио — князь с помощниками. Эротического оттенка, приближающегося к порно, добавляет дуэт хозяйки двора и ее работника.
Поют и танцуют все. Уличные девки, убиенные девственницы, князья, парфюмеры, приставы, и даже гора Валдай наделена прекрасным голосом актрисы Натальи Корецкой. Без голоса — только покосившийся сортир. На сцену выведена почти вся труппа, которая по делу и без демонстрирует, на что способна. Розовский убедил, что его артисты могут составить конкуренцию мюзикльным. Во всяком случае запах трудового пота и честно зарабатываемого хлеба после спектакля ощутим.
Есть и открытия в этом странном предприятии. Например, актер Максим Заусалин в роли душегуба. Танцы поставили студенты — братья-близнецы Кувицыны, Владислав и Вадим, плюс Антон Николаев. У студентов II курса балетмейстерского факультета ГИТИСа — явно большое будущее. Музыку “Парфюма” композитора Алекса (псевдоним) к открытиям отнести никак нельзя, а скорее к грамотной стилизации шоу-программ с однотипными не запоминающимися ариями.
В качестве сюрприза в “Парфюм” призвана Теона Дольникова на роль некой Нюры. Но ее единственная ария во втором акте мало что добавляет к тому, что мы знали о звезде мюзиклов “Метро” и “Нотр-Дам”.
Кончится все хорошо, несмотря на всю вонь и вонищу. Душегуб, на совести которого 25 нимфеток, изобретет-таки одеколон “Андрей”, про что радостно и пропоет хор цветов, помахивая букетами. И к выпуску которого, очевидно, приступит фабрика “Красная махра”. Политико-экономическая сатира, как важная составляющая парфюмерного творения Марка Розовского, читалась бы отчетливее, если бы не перегруженность действия его буйной фантазии с русским духом.
