Тысячи наших соотечественников любят упаковаться в тур по системе “все включено” и ни о чем более энергичном, чем забег вокруг шведского стола, не думать. Но во всем мире приучились к иному виду путешествий. Своим, так сказать, ходом. Многим такой способ кажется диким. Так оно и есть — на себе проверил корреспондент “МК”.
Убойная сила и крылатая нечисть
Одна из самых популярных стран дикого туризма — Индия. С одной стороны, очень дешевая. Сколько мы ни пытались шикануть, потратить на ночлег больше двадцати долларов — никак не получалось. Даже в развращенном деньгами Гоа.
С другой стороны, страна — действительно дикая. Говорят, на проезжей части там ежедневно гибнут полторы тысячи человек. Правда, при первом контакте с дорогами кажется, что цифра эта сильно занижена. Но постепенно привыкаешь и веришь в статистику.
Есть мнение, что опасностей в Индии гораздо больше — отравления, малярия, разные другие болезни — от подкожных червей до проказы. Да и вообще, видели бы вы их города, например, Бомбей, на улицах которого, весело прожигая жизнь и тонны мусора, живет треть населения! Многие, приезжая в Индию, так ее и видят, а потом отговаривают друзей туда ехать.
Впечатление от самой большой в мире языческой демократии будет куда более полезным, если в Индию правильно въехать. Тут уместен и тот, и другой смысл слова “въехать”.
Наш маршрут пролегал по югу. Прилетели из Москвы в Мумбай (новое название Бомбея). Вышли рано утром, солнце только встало. Знали, что вокруг мумбайского аэропорта несколько болот и, соответственно, комары с малярийными боеголовками на борту. Риск подцепить заразу решили снизить сразу по прилете - намазались нашей таежной “дэтой”. Убойная оказалась сила.
Смело разделись по-летнему. Сдали в круглосуточную камеру хранения зимние вещи. Впрочем, камера — это громко сказано. Так, небольшой ангар без одной стены у таксомоторной стоянки. Охрана — спящий гвардеец и медитирующая девушка. Завернули в пакеты куртки, побросали под их ответственность среди разных чемоданов со всего света. Все удовольствие — рублей пятьсот на две недели.
Внутренний перелет у нас был с другого аэропорта, в трех километрах. Поймали бесплатный трансферный, типа, “пазик” и через пятнадцать минут были где надо.
“Рашия френдс форевер”
Внутренний рейс задержали. Дело для Индии привычное. Сам самолет оказался удобным, кормили вкусно. В итоге перелет из Москвы до отправного пункта путешествия на юге Индии занял почти сутки. Ближе к вечеру приземлились в Тривандруме (новое название выговорить трудно, но попробуйте — Тируванантапурам). Это столица весьма любопытного штата Керала (ударение на первом слоге). Его в последнее время российские туристы активно осваивают. Турагентства привлекают клиентов теплым морем а-ля Гоа и аюрведической медициной, точнее, самой понятной ее частью — массажем с маслами. Мы были в курсе последних веяний — и в популярное пляжное местечко Ковалам не поехали. Говорят, оно уже приобрело знакомые черты: дорогие отели, стандартная для морского курорта инфраструктура. Поэтому выбрали другой уголок, Варкалу.
С таксистами на выходе из аэропорта договориться несложно. Нас всего двое — а их человек сто. В старенькой, пятидесятых годов двадцатого века таксомоторной машине было поначалу неуютно. Но увидев краем глаза битком набитый рейсовый автобус, я быстро осознала всю прелесть скромного комфорта. Переплатили, как потом выяснилось, всего-то, рублей двести. Зато приехали к побережью на закате, и при виде моря страх первой поездки по странной индийской земле как рукой сняло.
В Варкале-бич (точное название “курорта”) потратили час, чтобы найти ночлег. Не потому что мест не было, — просто выбирали получше. От комнаты за четыреста рупий (двести семьдесят рублей) с дырявой москитной сеткой и мизерными шансами на то, что из душа пойдет вода, а лампочка на потолке загорится, отказались.
В итоге нашли “гестхауз” — гостевой домик — за восемьсот рупий. Судя по аккуратному внешнему виду, отстроен он совсем недавно. Внутри типичный для этих мест набор — чистая постель, умывальник, душ с водой, разогревающейся до горячего состояния к полудню. Словом, место вполне соответствовало нашим планам — акклиматизироваться у моря первые два дня, а затем углубиться в пампасы.
Акклиматизация удалась. Индийское солнце убийственное, поэтому в основном загорали до полудня и на закате. Остальное время ловили кайф и сражались с предложениями, от которых почти невозможно отказаться. Купили три кашмирских шарфа намного дешевле, чем две пенсионерствующие американки. Торговец шепотом объяснил: “Рашия френдс форевер”. Каждый ресторан, вечером предлагавший только что пойманную рыбу, днем торговал туристическими услугами. “Восхитительные заводи Кералы, чайные плантации с пьянящим горным воздухом…” и т.п. Можно было заказать на пять дней такси (долларов за двести вместе с водителем) и проехаться по штату. Мы думали долго, потому что очень хотели в деревеньку Аранмула, где делают редчайшие вещи — загадочные зеркала из металла. Говорят, только две семьи мастеров знают секрет его изготовления. На третий день мы сели на поезд, и отправились в другой город — Аллеппи.
Креветки в плавучем доме
Чтобы представить себе небольшие индийские городки, надо учитывать: население в каждом из них — два-три миллиона. Естественно, есть риск потеряться. Но есть хороший метод избежать этого — положиться на моторикш. Они управляют быстрым жужжащим полузакрытым аппаратом на трех колесах, везут куда надо, и переплатишь ты, как белый дикий турист, всего раза в два, зато маршрут почти никогда не отклонится от нужного курса. Наш маршрут лежал по указанию путеводителя. Нам нужно было найти государственную организацию местного туризма.
Рикша толкает нас в пыльную каморку, за столом которой сидит ветхий насупленный старичок и что-то говорит на плохом коммунистическом английском. Мы хотели нанять на ночь “хаусбот” — плавучий дом, на которых туристов возят по окрестным заводям. Прокатиться на “хаусботах”, переночевать в тихом уголке керальских заводей — одна из главных рекомендаций всех путеводителей, которые описывают возможности Кералы.
Ближе к вечеру, сойдя со своего “хаусбота” на тонкую полоску суши между заводями, мы купили килограмм тигровых креветок. С длинными синими отростками. “Это ноги”, — белозубый рыбак отдал креветку нашему повару.
“Хаусбот” обслуживал экипаж из четырех человек. Один готовил еду, двое управляли судном, четвертый командовал. На ночь мы пришвартовались в месте, удаленном от общей парковки “хаусботов”. Отсюда было видно и закат сейчас, и рассвет завтра. Вечер состоял из привкуса жареного кокосового масла, полчищ комаров, которые безуспешно бились об стену нашей “дэты” и трех противомоскитных дымящихся колец, пары крыс, которые беззаботно шарились у лодки, фосфоресцирующих в темноте мух и двух шестисантиметровых тропических тараканов, которые залезли в дырку в нашей каюте. Один был убит капитаном. Романтическая ночь прошла нервно. На крышу с небес все время падал кто-то очень большой.
Но утро было прекрасно. Вся ночная тварь убралась восвояси. Мы плыли между хороводом уток, стелами с красной звездой на макушке и неутомимо что-то делающими утренними индусами — они мылись, стирали на камнях белье, гнали быков, шли в школу, плавали на лодках, улыбались и махали нам вслед.
Ваниль в запретной зоне
Покончив с заводями, сошли на берег. И вспомнили о старике-коммунисте. Мы договорились, что высадят нас недалеко от города Коттаяма. А высадили рядом с автобусной остановкой непонятно где.
В автобус вошла с ужасом. Двери нет, чуть не выпала на ходу. Мужчин полно, я одна — белая. Местные мачо все два часа поездки шуршали вокруг меня.
Зато до заповедника Перийяр ехали часов пять, сидя за водителем, в компании молодой пары из Калифорнии. Она — индуска, он — экстремал. Слоняются по Индии уже два с половиной месяца. Очень нам помогли разными советами. Например, посоветовали купить ваниль. Ванильный боб, говорят, в Америке стоит двадцать долларов. А тут — 15 рупий (десять рублей). Правда, я плохо помню, как теперь таким сокровищем пользоваться.
Перийяр — заповедная территория на высоте около двух тысяч метров над уровнем моря у подножья гор, Западных Гхат. Здесь много священных для индуистов мест — тут падали стрелы Вишну и бегал по скалам бог-обезьяна Хануман. В пик сезона народ съезжается в заповедник со всей Индии. Американцы похвастались, что жить будут прямо в запретной зоне, в государственной гостинице, за большие деньги. Мы, как ни странно, случайно остановились в той же гостинице. Позвонили в заповедник и прорвались в него. Гостиница обошлась в сутки в тысячу рупий (семьсот рублей) на двоих, включая завтрак и ужин.
По вечерам нас оглушали крики крупных обезьян. Бояться их не стоит — они не слезают с деревьев. Сама же я по деревьям не лазаю. Деревьями были эвкалипты с лысыми ветвями, обгрызенными макаками.
Днем мы с толпой туристов прокатились по очень поэтическому водохранилищу на лодке. Вечером гуляли по соседнему с входом в заповедник городку. Путеводитель сообщал, что здесь — центр торговли специями. Мы набили карманы гвоздикой, кардамоном, ванилью и черным перцем.
Любовь на стенках и мебели
А утром отправились севернее, в Муннар. Потому что стремились проверить, могут ли быть места лучше. Оказалось — могут. Лишь только увидев из окна ставшего уже привычным автобуса бескрайние холмы чайных плантаций, разлив бело-голубого горного озера, гряду хребтов, решили — надо остановиться...
Его зовут Джозеф Айяп. Его имя прославлено в пяти путеводителях и одной художественной книжке. Он похож одновременно и на доброго Махатму Ганди, и на строгого репетитора по английскому. Он знает все дороги, горные виды и расценки на услуги.
“Помогите, о знаменитый мистер Джозеф”, — сказали мы. “Это моя работа, — ответил он. И добавил: — Немного народу к нам ездит из Москвы”. — “А сколько?” — “Вы — первые”.
Вместо того чтобы заселиться в горный отель с доступом в рай за семьдесят долларов, мы остановились в его личной гостинице за двадцать. Не потому, что решили сэкономить, совсем нет! Просто мы почувствовали, что есть вещи посильнее, чем рай.
Домик, в котором помимо нас жили французская пара, пожилая канадка, две студентки-англичанки и жена мистера Джозефа, напомнил о крымских приморских квартирах. Только по утрам на веранде было холодно — плюс два. Изо рта шел пар. А мы — в летнем. Но покупать вязаные шапки на рынке не стали. Пили по утрам масала-чай (заварен на молоке и с приправами) и терпели. Ведь солнце постепенно разгоняло прохладу и окрестные холмы превращались именно в то, что гарантировала фирма мистера Джозефа, — “бью-ютифул, бью-ютифул, бью-ютифул сансет”… Он все время старался, чтобы мы дожидались заката на том или ином муннарском горном разъезде. И все время нас успокаивал. Говорил — неправда, что вот на этой дороге, ведущей к нашему дому, в прошлом году слон сломал руку австралийскому туристу. Но попросил вечером одним не шляться.
Возил нас повсюду авторикша. Денег не брал, видимо, мистер Джозеф ему платит зарплату. Мы были у авторикши в семье. Маленький домик, маленькая жена-красавица, маленький ребенок. Жилая комнатка уставлена изображениями индуистских божеств, фотографиями болливудских звезд и одним плакатом с Эйфелевой башней. Много слова “любовь” на стенах и мебели. Мы сфотографировались, все были счастливы.
Когда сказали мистеру Джозефу, что хотим ехать в Кочин, он долго нас отговаривал: “Там так жарко…”. Нас он, кстати, очень выручил — заранее купил билеты в Гоа. Путешествуя на поезде на дальние расстояния, надо бронировать билеты заранее. Если бы не звезда путеводителя, нам бы не повезло.
В Кочин ехали на такси. Очень медленно. Уже по дороге узнали, что вчера под Муннаром упал в пропасть рейсовый автобус. Пропасти, правда, вокруг Муннара не все опасные. Некоторые закрыты каучуковыми деревьями. Автобус упал на пятьдесят метров вниз и переломился пополам. Пассажиры чудом выжили.
Зеркальце моей мечты
Кочин, древний порт Малабарского побережья, знаменит своими китайскими рыболовными сетями, свежей рыбой в ресторанах, древней синагогой в еврейском квартале, останками святого Фомы и другими достопримечательностями. Гостиниц хороших становится тут все больше и больше. Кухня — отменная. Шуму и гаму меньше, чем в других городах. Из Европы и Америки сюда ездят дизайнеры, закупают мебель из тика и розового дерева.
Нам же надо было купить зеркало из Аранмулы, переночевать и уехать в Гоа. И все это удалось. Правда, найти зеркало долго не было шансов. Никто про такое металлическое чудо не знал. И только один продавец в древнем еврейском квартале (мы у него купили сандаловую статуэтку) дал адрес магазина, в котором нужная вещица и оказалась.
В Гоа ехали ночью в компании молодых выпускников-инженеров из колледжа в Кочине. Они собирались тусоваться в Гоа, отмечать свою новую квалификацию. Компанию вез парень, который давно с отцом живет в Дубаи. Многие индусы работают в странах Персидского залива. Возят на родину деньги. Но немногие становятся владельцами крупных судоремонтных компаний. Фактически никто. Наш спутник о своем отце рассказывал с гордостью — ведь его отец стал богачом. Ближе к Гоа оказалось, что компания ехала “зайцами”.
В Гоа мы выбрали южную часть. Местечко называется Бенаулим. Шли по берегу моря, увидели “гестхауз”, оказалось, что одна комната есть. Нам очень повезло. Отсюда километр справа, километр слева — толпы чартерных купающихся, каждый пятый, как говорит статистика, из России. А у нас — тихо. Три подряд идиллических морских заката. Глядя на красное солнце, садящееся за морем, поняла, откуда взялась форма куполов дворцов и мечетей, которые настроили великие моголы. Именно такую форму — форму луковицы — приобретает красное солнце, преломляясь на горизонте.
Перед вылетом в Москву день провели в Бомбее. Купили чай и сувениры. Обезумели от смога и хаоса. Нас звали сниматься в кино. У пользующего популярностью у иностранцев кафе стоял зазывала и приглашал на роли белых статистов. Мы не согласились.
Статистами нас было трудно назвать.
