Музыкальный театр имени Станиславского и Немировича-Данченко пригласил зрителей на премьеру в свое новое здание, показав оперетту Шостаковича “Москва, Черемушки”.
Тот факт, что “Черемушки” поставили на Западе, не удивителен: европейцев хлебом не корми, дай только удивиться чему-нибудь сугубо социальному о советской системе. И пусть оперетта, написанная в период оттепели (1958 год), в сатирических образах повествует не о ГУЛАГе, а всего лишь о болезненном для москвичей квартирном вопросе, злоупотреблениях советскими чиновниками в сфере распределения жилья и прочих кошмарах соцбыта, этого вполне довольно, чтобы получился среднеевропейский спектакль, способный выдержать несколько месяцев проката. Качество музыки в данном случае не столь важно — важна идеология.
Режиссер Ирина Лычагина, решив, что отношение самого автора к своему опусу сегодня уже относится к области истории, предложила забавную пародию на соцартовский комикс, в котором все атрибуты — обтягивающие бриджи и пышные юбки 50-х, парящие над зрителями муляжи космонавтов в натуральную величину, розовые унитазы новоселов, портрет Хрущева, а затем и почему-то Брежнева — должны вызывать у публики одновременно добрый смех и легкую ностальгию. Возможно, у кого-то и вызовет. А у кого-то породит чувство вины и острое желание срочно послушать хор каторжан из “Леди Макбет Мценского уезда” или Пятнадцатый квартет. Просто чтобы подтвердить то, в чем в принципе никто не сомневается: Дмитрий Шостакович — гений.
Зато четвертый аргумент в пользу постановки “Черемушек” неоспорим. Театр, долгое время живший на гастролях и мыкавшийся по арендным площадкам, наконец въехал в свою квартиру. И не в каких-нибудь Черемушках, а в самом сердце столицы. С чем его и поздравляем.
