Когда начинался суд над Александром Копцевым, он категорически возражал против присутствия в зале телеоператоров, обозвав всех журналистов “прихвостнями жидовской власти”. Вчера, выйдя на свое последнее слово, Копцев неожиданно с присутствием камер согласился, но в его речи не прозвучало ни слова раскаяния, а скамью подсудимых он в очередной раз использовал как трибуну.
Говорил Копцев при аншлаге — зал не смог вместить всех желающих. Но ждать за дверями им пришлось недолго. Речь подсудимого не заняла и пяти минут. Выйдя к микрофону, он расправил свернутый трубочкой листок и затараторил так, что журналисты едва успевали записывать.
— Прежде всего я хотел извиниться перед потерпевшими за причинение вреда, — это все, что сказал Копцев непосредственно о произошедшем 11 января в московской синагоге, где он порезал 9 человек. Вся остальная речь больше походила на призыв.
— Конечно, я понимаю, что они (потерпевшие. — Авт.) не ведут войну против моего народа, как их соплеменники, находящиеся во власти, но это заложено в их генах... — говорил Копцев ладно и совсем не так, как когда давал показания. Стало понятно, что “прочувствованное” последнее слово написать ему помогли. — Сами евреи зародили шовинизм, поскольку в них самих заложено презрение ко всем неевреям. Русский человек не живет, а выживает в собственной стране, поэтому мне не хотелось ни учиться, ни работать…
Затем подсудимый сделал вывод:
— Я думаю, что у русских нет другого способа для выживания, кроме того, как бороться с существующим строем…
Присутствовавшие в зале молодые парни — члены Национально-державной партии России, пришедшие сюда вместе с известным антисемитом Виктором Корчагиным (редактор журнала “Русич”), — еле сдерживались от аплодисментов. В конце пламенной речи Копцев попенял прокурору Кире Гудим, что она “имела предвзятость” к потерпевшей стороне, называя раненых прихожан не иначе, как “наши потерпевшие”.
На Копцева надели наручники и увели, а в коридоре суда продолжали митинговать те, кто пришел его поддержать.
“Молодец, парнишка”, — говорила седая бабулька, которую не пустили в зал. Вышедшим из зала адвокатам Копцева Корчагин бросил вслед: “Плохо вы его защищали”. Патриоты раздавали всем желающим свежий номер газеты “Русский фронт” и компакт-диски с записанными на них более семиста публикациями и книгами, объединенными общим названием “Русский вопрос”. Глядя на это, адвокат потерпевших Владимир Хавкин высказал свое мнение: “Желание Копцева говорить на камеры, его полное отсутствие раскаяния говорят, на мой взгляд, о том, что он уверен, что у него много сторонников, и, по-моему, к великому сожалению, он не ошибается”.
Приговор Александру Копцеву Московский городской суд вынесет 27 марта.
