“Чуть-чуть не стал королем” — это он сам так решил после олимпийского “серебра”. Мы-то все решили по-другому. Его первое “золото” российской сборной Турина и последняя его же медаль — “серебро”, да на лыжном полтиннике! — это ли не королевская пожизненная печать?
А короли — знаете ли, они вообще странные. Наш-то — получил 13-й стартовый номер и “не обратил внимания, какая разница, что дали, то и получил!”. На всю страну заявил, что ему перед победой снились девчонки, а потом решил даже сон заставить работать на себя: “Пусть будет новой хорошей приметой”. Почему-то не заплакал счастливыми слезами на пьедестале. Объяснил тем, что отходит быстро — как от хорошего, так и от плохого.
— Могли бы, Женя, и выдавить из себя несколько слезинок под гимн... Вы что — всегда эмоционально стабильны? И только на пару секунд отпускаете тормоза — правда, так, чтобы лицо в кровь…
— Ну, психолог мне, кажется, не нужен. Да у нас в команде их и нет. Все зависит от меня самого. Чувствую силу — хорошо себя ощущаю, не загружаюсь. Вот когда не в форме, а результат нужен — тогда нервничаю. Только при чем здесь психолог? Это же проблема моего состояния. А расцарапанные в кровь губы и нос — это плоды успеха. Я вообще не очень помню, что орал на финише и как падал на снег!
— Незадолго до Турина вы при встрече сказали, что работу выполнили, теперь хотите отдохнуть. Чего душа и тело сейчас просят?
— Ну надо же! И правда, словно ничего не изменилось: тоже хочу отдохнуть. Я после победы еще и не выспался даже.
— Неужели нести бремя славы тяжелее, чем отмотать 50 километров, да еще и рвануть на последних метрах, как на старте?
— Тяжело, представьте себе. Вообще, вы, журналисты, нас так красиво представили всей стране: что теперь делать-то — не знаю даже…
— Разберетесь. А вот скажите лучше: вам в дуатлоне ( гонка на 30 км, которую Дементьев и выиграл, принеся российской сборной первую золотую медаль. — И.С.) тренеры всю дорогу кричали: “Женя, подтянись к группе, подтянись!” Вы почему не слушались?
— Виноват, исправлюсь. Но, например, на этапе Кубка мира в Валь-ди-Фиемме перед Играми я в гонке на 30 км свободным стилем стал вторым. И решалось все на финише. С тренером потом все проанализировал и, можно сказать, понял, как надо выигрывать. Вот спросите у Юрия Бородавко: в дуатлоне надо ускоряться один раз, мне — на финише, когда сил уже ни у кого нет. На предпоследнем подъеме я видел, что соперники — готовы, накушались. А меня — прорвало, как будто и не ел ничего. Да, я знал, что в конце группы идти нельзя, мне Бородавко все время говорит: можешь прозевать чей-то рывок — что потом будешь делать, как догонять? Но мне в гонку надо “вжиться”, чтобы почувствовать ее. Не знаю, с чего вдруг, а я был абсолютно спокоен. Хотя не хотелось, конечно, лишних конкурентов за собой тащить, чтобы прицепился кто-то. Зато хотелось обогнать впереди идущих.
— Странное, конечно, желание.
— Мне надо было, чтобы меня соперники довели до финиша. И довели ведь! Я все в этой гонке сделал как хотел. Классику провел грамотно, то есть не завалил, конек не форсировал, и на последних метрах… А орал как?
— Как в звездный час. Лицо можно было, правда, поберечь, чего вы его так на снег-то бросили?
— Это я погорячился, конечно. Но — искренне.
— Вы же после переобувки — то есть после 15 км — были 30-м и только за километр до финиша вообще оказались в тылу у лидирующей четверки. Откуда такая наглая уверенность?
— Хотите верьте, хотите нет — но я знал, что выиграю! Я был в хорошей форме, и скорость на финише у меня взрывная.
— И все же для проверки обернулись перед финишем.
— Ну, когда становишься олимпийским чемпионом, хочется на это и со стороны посмотреть.
— В следующем сезоне впервые стартует “Тур де Ски” (многодневная гонка по принципу велосипедной). Уже знаете, как это будет выглядеть?
— Я уверен в своем тренере. Думаю, он все распланирует правильно. В некотором роде я сейчас являюсь исполнителем.
— Но морально — готовы? Все-таки это совсем новый вид лыжных стартов.
— Всегда начинать тяжело, но надо попробовать: вдруг у нас это получится, вдруг это вообще станет козырем российской команды?
Мы же не знаем, как это будет, так же как норвежцы не знают и все остальные. Будем работать, чтобы это стало нашим. Лично для меня это очень интересно: хочу попробовать, как я себя проявлю, смогу ли пройти от начала до конца?
— А вот то, что вы сегодня исполнитель, — это противоречит характеру или ничего, годится?
— Я думаю, годится — пока во мне нет никаких амбиций, что я олимпийский чемпион. Я совершенно нормально к этому отношусь, потому что тренер и спортсмен — действительно одно целое. Но спортсмен — это прежде всего исполнитель. Так было всегда, с самого начала, и так будет.
— Вы так осторожно сформулировали: пока нет амбиций. А что — будут?
— Я не могу ни в чем убеждать и ничего обещать. Потому что всякое бывает. Человек — такое существо…
— Вы уже сталкивались с “существами” в момент звездной болезни?
— Нет, не видел, но представить могу.
— У нас такая сборная лыжная, а всего две золотые медали в индивидуальных гонках. Или это целых две медали?..
— Девчонки у нас очень сильные. Почему не получилось больше индивидуального “золота”? Я не знаю. Но не считаю, что и два — это мало. Например, там, откуда я родом, лыжной школы вообще нет. Потому что тренера пригласили уехать, и он меня с собой забрал. А потом в моем поселке Таежный не было тренера вообще. Сейчас уже есть, и база будет лыжная строиться, но это после успехов. У нас ведь округ такой — он впереди всей…
— Не горячитесь, Женя…
— Хотел сказать — планеты всей, но побоялся... Хотя чего побоялся: недочеты есть везде, все равно их когда-нибудь исправят.
— После побед на таких дистанциях можно быстро восстановиться или неминуем спад?
— Мы никакие спады не планировали, да и любой спортсмен никогда заранее не откажется ни от какой медали. При любых обстоятельствах и любом раскладе он будет идти вперед. Отдых, конечно, нужен. Весна пришла — думаю, предоставлю ее лично себе. Хочу дома побыть, потому что от разъездов устал. Попробую… Ружье попробую. Мне же подарили “ИЖ-27 М” — по банкам пойду постреляю.
— Вы из партии “зеленых”?
— На самом деле я же не охотник. И не был им никогда. Но сейчас попробую оправдать доверие. Раз меня ввели в круг охотников — придется хоть раз сходить в лес-то.
— В поселке Таежный, юношей, чем занимались?
— Лыжными гонками.
— А еще чем?
— Все. Увлекся лыжными гонками сильно — а на остальное, на учебу и всякое такое…
— Забили.
— Ну да. На самом деле сейчас жалею очень — и думаю, что начинающим спортсменам все надо совмещать, это вполне реально вообще. Я чувствую, что мне многого не хватает. Попробую теперь наверстать, не знаю, как это получится.
— А могло получиться, что вы бы и последнюю гонку Турина сделали для себя золотой? Со стороны показалось, что еще пара метров — и закольцевали бы Италию “золотом”.
— Не люблю ничего предполагать. Считается, что раздельный старт — такая гонка, в которой проявляются все качества лыжника. А еще я думаю: разделка это или массовый старт, я иду впереди или нет — все равно выигрывает сильнейший. Я в этом уверен. Конечно, что-то может помешать. Но если ты можешь выиграть — выиграешь. Или будешь в призерах.
— Вы выспаться так еще и не смогли, а понять, что стали героем России, успели?
— Вам надо было приехать в поселок и посмотреть, как меня встречали.
— Неужели трезво?..
— Трезво. Все вышли на улицу, и толпа меня на руках до дома несла. Это был верх блаженства.
