Фестиваль идет буквально след в след за нашумевшей “дачной амнистией”. Так, кукольный спектакль “Гадкий утенок” (театр кукол “Бродячая собачка”, Санкт-Петербург) и большая драма “Чудаки” (“Пятый театр”, Омск) за один день вывели зрителя на сельскохозяйственную тему с глубоким философским подтекстом и заставили поверить в чудеса.
Чудо №1 свершилось в Театре им. Моссовета, где “Гадкий утенок” (реж. Жак Матиссенн, художник Алевтина Торик) вспорхнул на сцене “Под крышей”.
Без слов, в стилистике одной абсолютно счастливой деревни проносится всем знакомая сказка. Здесь все просто и потешно, отдано на откуп природе. Птичий двор — это стол, покрытый стругаными досками. И хоть деревянные куклы не летают как птицы, а забавно перекатываются при помощи кукловодов под гэги, интрига — дворовая табель о рангах неповоротливых пернатых — берет за душу. Много динамики, много эмоций... Трогательно и очень выразительно одиночество отверженного птенца в полынье. Когда зима (белая фанера) буквально зажимает его в тиски — самые благодарные зрители почти хором взывают к маме лебеденка. Неизвестно, послужило ли отправной точкой к высокому полету постановки сказки Андерсена датское происхождение режиссера, но дети и их родители выходили из зала окрыленными.
“Чудаки” №2 собрались в дачной песочнице — главной декорации в ТЮЗе (режиссер Анатолий Праудин).
Все начинается с песочницы. Объект установлен посредине сцены. Главный герой пьесы Горького — писатель Мастаков (Владимир Остапов) — выходит именно из нее. Рядом — символы приусадебного уюта: круглый стол, яблоки, кресло-качалка. Природу заменяют ширмы, похожие на листы кровельного железа.
Инженер человеческих душ, словно ребенок, строит замки из песка, а на дачке разворачивается любовный многоугольник нешуточного размера. Писатель, естественно, в центре событий. В роли пылкого любовника плетет интрижку с кокетливой Ольгой (Татьяна Казакова), в роли сына засыпает на коленях жены (Лариса Гольдштейн), которая любит “весь строй мысли” благоверного и в которую давно влюблен его друг, доктор Николай Потехин (Борис Косицын). Несмотря на гремучий замес, страсти героев вялые, цветы искусственные, впрочем, как и сама жизнь. Всем друг про друга известно. Эдакая тихая заводь, где счастливое семейство попивает чай без радости, без нерва, с отчуждением. Самый колоритный персонаж, землемер (Виктор Черноскутов), чьи афоризмы Мастаков, подобно чеховскому Тригорину, тщательно конспектирует: “Перепелов ловят сетью, а человека на противоречиях”. Главное противоречие — общая аморфность — фон для души писателя, карикатурно восторгающегося жизнью.
О небе в алмазах мечтать не приходится, когда есть песочница с разноцветными ведерками. С их помощью герои совершают ритуальные омовения. И смерть молодого Василия Турицына — не трагедия, а повод для Мастакова почудить на фоне трупа, к примеру, очаровать его невесту. В финале обряд омовения тела покойного совершается под колыбельную. Смерть превращается в рождение, песочница — в центр Вселенной. Жуткое чудо.
