Спросите сегодня любую знаменитость о телевизионных пристрастиях. И наверняка услышите: канал “Культура”. Притом что здесь нет ни рейтинговых сериалов, ни блокбастеров с новомодными звездами, ни попсы, ни надоевших бородатых шуток. Зато здесь есть кино, музыка, литература. Владислав Флярковский, без сомнения, — одна из самых заметных фигур канала “Культура”.
— Способен ли нынче зритель, привыкший к другим новостям — с убийствами, взрывами, стихийными бедствиями и прочим махровым негативом, — проголосовать нажатием кнопки на пульте за “Новости культуры”?
— Не думаю. У нас ведь культура подается в концентрированном виде. Телеканал “Культура” тем и славен, что возвращает ее в эфире на должную высоту. Уже фактом своего существования напоминает людям: культура — неотъемлемая часть вашей жизни, безусловная и бесспорная. Спорят только, пускать или не пускать в Большой театр Владимира Сорокина. Но сам Большой и сам Сорокин — это объективная реальность.
— Среди определенной прослойки даже мода появилась на ваш канал. Вот и Путин сказал: “Я смотрю в основном канал “Культура”. Вас это настораживает или радует?
— Я думаю, все, кто выбирает наш канал, делают это не потому, что так модно. А потому, что признают безупречную репутацию “Культуры”. Но даже если вы и правы, и это мода, то кто ее сформировал? Наш канал, естественно.
— Вы производите впечатление флегматика, которого сложно “прошибить”. Но за кадром даете волю эмоциям?
— Схалтурить. Одна накладка в эфире — и вы бы на меня посмотрели! Халтура, безвкусица, тупость, дешевка, холуйство, притворство, безответственность могут привести меня в ярость. Но дергаться в кадре от ярости и за кадром напирать, выпрыгивая из собственного пиджака, — нелепо, смешно, бестолково. Культуролог Лотман в своих лекциях о XIX веке замечательно говорил: “Человека, получившего хорошее воспитание, то есть человека из высшего общества, отличала изящная точность движений. Разночинцев, то есть тех, кто такого воспитания не получил, легко узнавали по скованности и излишней развязности, которая была следствием борьбы с этой скованностью”. Я бы включил эту цитату в учебник по подготовке телеведущих.
— Программа, подобная вашей, могла бы существовать на другом канале?
— Вряд ли. На универсальных телеканалах лучше приживаются светская хроника, закулисные истории, которые развлекают, подбадривают, удовлетворяют любопытство. У нас другой, особый стиль, без стеба и ерничанья.
— Ваше положение зятя Марка Розовского обязывает вас чаще других посещать спектакли именно театра “У Никитских ворот”?
— Ну а как же! И положение, и понимание обязывает. Театр Розовского из числа немногих, умеющих, как теперь говорят, “направить мессидж”, а не только продемонстрировать мастерство. И развлечь они умеют. И комфортно будет, когда им достроят новое помещение, и зритель не будет подпирать плечом вентиляционный короб.
— Сыновья часто задерживаются на “Культуре” или у них другие приоритеты?
— Для семилетнего младшего все новенькое в школе, он первоклассник. Телевизор для него в основном проигрыватель. А семнадцатилетний — вполне гуманитарный человек. И свой гуманитарный продукт чаще находит именно на “Культуре”. Для него и фильмы Эйзенштейна — новенькое. Недавно смотрел с большим интересом.
— Вы как отец нервничаете, если сыновья не подходят к вам за советом?
— Когда вам семь лет, вы знаете, как устроен мир и как себя вести. Когда семнадцать — уже не уверены. А когда 47, недоумеваете. Это еще вопрос, кто к кому за советом должен ходить.
— Какой минимум требований у вас для того, чтобы комфортно чувствовать себя на работе и дома?
— На работе — инициатива сотрудников и сигариллы. Дома — счастье домочадцев и красное вино.
