Похоже, посещение спектаклей фестиваля “Золотая маска” становится популярным светским мероприятием. На уфимский спектакль “Волшебная флейта” толпились так, будто в Москву прибыла по меньшей мере труппа Ла Скала. Под проливным дождем публика, тыкая друг в друга зонтиками, ломилась в единственные открытые двери театра “Новая опера”: вторые двери администрация принципиально не открывала. Не меньший “лом” наблюдался и пару дней спустя — в Театр имени Станиславского и Немировича-Данченко, где зрителей ждал настоящий сюрприз.
Башкирскую интерпретацию “Волшебной флейты” осуществил немецкий режиссер Уве Шварц. В отличие от своих именитых коллег, недавно поставивших “Флейты” в Москве — англичанина Вика и немца Фрайера, — г-н Шварц не обладает столь солидным послужным списком. И это к лучшему: степень его разрушительной работы с первоисточником оказалась гораздо менее агрессивной. Уфимский спектакль — милая сказочка без особых претензий. В основе сценографического решения — огромное веко, из-под которого на сцену выпрыгивают опереточные персонажи. Сходство с опереткой усиливается благодаря обильным русскоязычным диалогам, а также забавным костюмам, выполненным в эстетике детского театра. Принцесса Памина в бриджах и с челкой до бровей очень похожа на красавицу, комсомолку и спортсменку из “Кавказской пленницы”, а пленяющий ее чернолицый Моностатос в тельняшке и пиджаке смахивает на Папандопуло из “Свадьбы в Малиновке”. В остальном спектакль среднестатистический по качеству постановки и малохудожественный по музыкальным достоинствам. Таких спектаклей в истории “Золотой маски” пруд пруди. Их роль скромна и почетна: расширить “географию фестиваля”.
Следующий номинант оказался куда менее скромным. Изумленным зрителям, набившим Малый зал театра Станиславского и Немировича-Данченко, показали шокирующую историю проститутки из крошечного заштатного городка. Настолько заштатного, что там и проституток всего три: главная героиня и две ее подружки — рыжая толстушка и долговязый трансвестит с тощими коленками. Эта секс-бригада без устали обслуживает весь городок, население которого снимает их на перекрестке у светофора. Девчонке вначале фартит: ей попадается богатый паренек. Но из-за интриг гламурной сестры-теннисистки клиент отваливается. Удача, однако, не покидает провинциальную путану. Еще один богатенький папик вытащил ее из грязи и обеспечил сносное содержание. Увы, встреча с предыдущим пареньком разрушила налаживающуюся было жизнь. Да еще и заболела чем-то девица — не иначе СПИДом. Чуть было концы не отдала. Но живучи проститутки в русской глубинке: встряхнулась — и снова на улицу. Правда, теперь уже в самые низы путанской карьеры — дальнобойщиков тормозить на трассе.
А ну-ка, кто догадается, что это за опера? Подскажу: музыка Верди. Ну конечно, это “Травиата”. А увидел ее столь радикально и публицистично известный питерский режиссер Юрий Александров. Тот самый, который некогда в “Пиковой даме” ухитрился воплотить дух сталинской эпохи. Странно только, что в афише написано, будто это спектакль театра “Санктъ-Петербургъ-опера”. Но, может быть, есть в необъятной России и другой Санкт-Петербург — не тот, в котором Медный Всадник, Мариинка и Лев Додин, а такой маленький, окраинный, где живут всего три проститутки и один оперный режиссер?
