В декорациях знаменитого первого павильона киностудии “Мосфильм” темно и мрачно. Так же, как на душе у героев романа Федора Достоевского “Бесы”.За экранизацию взялся российский режиссер немецкого происхождения Феликс Шульдгис. После успеха “Идиота” Владимира Бортко стало понятно, что Федор Михайлович неплохо идет в формате телесериала.
Пока Юрий Мороз только замахивается на “Братьев Карамазовых”, Шульдгис под художественным руководством Валерия Ахадова вовсю снимает восьмисерийных “Бесов” по сценарию Павла Финна. Взглянуть на “бесовщину” решил и “МК”. Режиссер так пояснил свое видение “Бесов”:
— У Федора Михайловича — неспешность диалогов, у нас — буйство чувств. Читая Достоевского, многие почему-то забывают, что и Ставрогин, и Верховенский, и Шатов по возрасту мальчишки еще совсем. Они начинают с игры в бесов. Потом бесовщина становится для них забавной идеей. Она завладевает ими, они пропитываются бесовством насквозь. Но делают это лихо, с юношеским азартом. Поэтому на площадке у нас иногда бывает очень весело.
— Я не понимаю, почему “Бесов” нужно играть с демоническим лицом, — продолжает мысль Феликса исполнитель роли главного террориста Верховенского Евгений Стычкин. — Да, наши герои — бесы. Но они веселые бесы. Они все делают из озорства, даже Шатова убивают за идею, но шаля и играя. В результате становится еще страшнее.
Более привычный в комедийных ролях Стычкин (“От 180 и выше”) и на “Бесах” — неиссякаемый источник юмора. То предлагает вставить сцену из гангстерских фильмов, когда герой, встав у двери, проверяет, на месте ли кольт. То демонстрирует свою залитую бутафорской кровью руку и серьезно объясняет, что это его Шульдгис покусал. Получив бутафорский же револьвер, по-мальчишески играет оружием. И признается: “Жаль, что в формате Достоевского вестерн нельзя сыграть”.
Но, как только звучит команда режиссера “начали”, что-то сразу меняется в бесшабашном лице актера. Евгений — один из актеров, для которого текст романа — догма. Режиссер с трудом уговорил спортивного Стычкина один из эпизодов со Ставрогиным (Юрий Колокольников) снять на турнике. (Для этого он просидел с актером три часа в кофейне.) Теперь во время скучноватого диалога Верховенский делает на турнике такие сальто и кульбиты, что смотрится вся сцена на одном дыхании.
— Приходится изобретать действия для актеров, чтобы сериал не превратился в бесконечную говорильню, — говорит Феликс. — Но актеры помогают. Я знал, что только Стычкин при всем своем комедийном обаянии способен сыграть Верховенского. Он наиболее точно подходит под описание его героя Ставрогиным — “моя маленькая обезьянка”. У меня нет сомнений, что после “Бумера” Владимир Вдовиченков отлично справится с ролью жертвы террористов Шатова, он здесь — как агнец на заклание. Я давно живу в России, и выбор нужных лиц для “Бесов” не вызвал затруднений.
Создатели сериала и впрямь стали уже большой дружной семьей. Даже любимые праздники режиссера — Рождество и Пасху — отмечали вместе. Выпивку приносили с собой, закаску выставлял Шульдгис. Старшее поколение — Ирина Купченко (мать Ставрогина) и Леонид Мозговой (отец Верховенского) — на таких междусобойчиках, как говорит режиссер, молодеют душой.
Еще один проход Верховенского. “Ты сейчас сыграл как животное”, — хвалит Стычкина оператор. “Спасибо за комплимент”, — улыбается Евгений. Начинается сцена драки. “Только не надо боевика, — просит режиссер. — Деритесь как во времена Достоевского!”
