“ФСБ” для министров

Стабфонд как Фонд собственной безопасности

Правительство до сих пор не знает, что же делать с растущим Стабилизационным фондом. Власти утверждают, что деньги из кубышки трогать нельзя, так как Стабфонд является “подушкой безопасности” на “черный день”, когда нефтяные цены упадут.

Миллиарды “усохли”

История Стабфонда, который начал работать с 1 января 2004 года, — это история упущенных возможностей и прибылей. Правительство решило направлять в него часть сверхдоходов от продажи нефти. Для того чтобы изъять из экономики “шальные” деньги, которые, по его мнению, ничем не подкреплены и только разгоняют инфляцию.

Минфин считает, что эти средства можно направлять только на погашение внешнего долга, что сейчас и делается. Часть денег использовали для выплат по долгам, а остальные до сих пор мертвым грузом лежат в Федеральном казначействе. Лишь в декабре президент Путин после грозного письма главы Счетной палаты Сергея Степашина поручил Фрадкову придумать что-нибудь этакое. И в Белом доме разгорелась аппаратная война Кудрина с замруководителя аппарата правительства Михаилом Копейкиным, который обвинил Минфин в том, что Стабфонд, размещенный на рублевых счетах ЦБ, тает от инфляции. В аппарате правительства посчитали, что за 2004—2005 годы потери составили 152 млрд. руб. А если ничего не менять, за 2004—2008 годы они могут превысить 680 млрд. руб. Копейкин предложил вкладывать часть Стабфонда в высокодоходные акции иностранных компаний. Ведь облигации иностранных государств, которые мы собираемся покупать, хоть и надежны, но приносят всего лишь 2% годовых. А инфляция в России составила в 2005 году 10,9%. Кудрин ответил, что никакой проблемы с инфляцией нет, поскольку все деньги переведены в золотовалютные резервы.

Справка “МК”: А как у них-1

Реальная доходность нефтяного фонда Норвегии в 2005 году была 8,58%. Управляет им частная управляющая компания. При этом 46% средств от продажи нефти и газа вложено в высокодоходные иностранные акции. В декабре того же года нефтяной и пенсионный фонды Норвегии были объединены в сберегательный. То есть в фонд будущих поколений. Но Кудрин с этим сравнением не согласился, заявив, что стабфонд Норвегии составляет порядка $190 млрд., т.е. 70% ВВП страны, и продолжает активно накапливаться. А в России всего около $50 млрд., что равно 7% ВВП.

В результате “разборок” в конце апреля Фрадков наконец подписал постановление об управлении средствами. Теперь не позже конца июня Минфин начнет приобретать на деньги фонда “разрешенную иностранную валюту” и “долговые обязательства иностранных государств”. Но по существу ничего не изменилось.

Деньги зло. Их надо прятать

Предложение Копейкина об инвестициях в иностранные “голубые фишки” не было принято. И даже Всемирный банк не помог, хотя объявил, что в этом случае до 2030 года Россия сможет заработать более 800 млрд. долларов. Кудрин остался на своих позициях: главное не доходность, а надежность. При этом глава Минфина не желает слышать о том, что россияне в основном страдают не от монетарной инфляции, а, например, от роста тарифов на услуги монополий.

Справка “МК”: А как у них-2

В Кувейте есть свой бюджетный резервный фонд, а также резервный фонд будущих поколений — $80 млрд. Каждый новорожденный сразу получает на свой банковский счет 3 тыс. долларов, которые к совершеннолетию превращаются в сумму, гарантирующую безбедную жизнь. Помимо этого существуют беспроцентные кредиты на строительство жилья, разного рода пособия, бесплатное лечение и образование. Раньше арабские страны были более консервативны при вложении нефтяных денег. Сегодня они покупают высокодоходные акции иностранных компаний, создают производства на своих территориях, входят в советы директоров крупных зарубежных холдингов. Нефтяные деньги используются для строительства жилья также в Венесуэле и ряде других стран-нефтеэкспортеров.

Минфин горой стоит против того, чтобы вкладывать Стабфонд в модернизацию промышленности и инфраструктуры российской экономики, покупку не имеющего аналогов в России высокотехнологичного оборудования, субсидирование кредитов для малого и среднего бизнеса, поддержку ипотеки и строительства жилья муниципалитетами... Расчеты экономистов показывают, что при разумной политике все это принесет реальные доходы государству в будущем. Но у Минфина — свои экономисты.

Справка “МК”: А как у них-3

Постоянный фонд Аляски вообще вложен помимо прочего в 35% акций компаний США. При этом часть прибылей идет на дивиденды местным жителям. На конец 2005 года его объем составил $32 млрд., а дивиденды — $845 на человека. Доходность фонда за последние пять лет была на уровне 5,78%. А управляет им общественная корпорация.

Между тем борьба различных лоббистов может привести к тому, что Кудрину все равно придется раскошелиться. И деньги уйдут в песок. Ведь дело не в том, чтобы выделить часть Стабфонда в “фонд будущих поколений” и инвестировать его туда или сюда. Инвестиции — всего лишь инструмент. Будущим поколениям нужна страна, в которой можно будет жить и работать.

Проблема — в мозгах

Сейчас главный куратор национальных проектов Дмитрий Медведев уже предложил включить в их число “газификацию”. Глава МЭРТ Греф призывает выделить 120 млрд. руб. на госинвестиции. Под выборы же цена отсечения Стабфонда явно будет повышена для трат на социальный сектор.

В свое время большевики, не имея денег, для проведения индустриализации продавали из музеев ценности мирового искусства. И покупали станки. В нашей России оборудование сейчас работает на честном слове. Но правительство это мало трогает. Чиновники, видимо, надеются, что денег в заначке им хватит, чтобы удержать ситуацию в ближайшей перспективе под своим контролем. А потом — хоть потоп. Таким образом, Стабфонд становится для них фактически фондом собственной безопасности на будущее. Причем от последствий своей же экономической политики.


Денис ЕРМАКОВ

ЧИНОВНИК — ВСЕМУ ГОЛОВА
Поэтому от российских инвестиций остаются рожки да ножки


В этом году впервые часть денег Стабфонда чиновники решили потратить внутри страны. Для этого, по настоянию главы Минэкономразвития Германа Грефа и под обещания о повышении роста ВВП на 0,5% в год, в России создали Инвестиционный фонд объемом почти в 70 млрд. рублей. Что получится, никто не знает. Но есть основания полагать, что получится опять как всегда.

Как говорил кот Матроскин в известном мультике, “для того, чтобы что-нибудь продать, надо сначала это что-нибудь купить”. Точно так же обстоит и с российскими инвестициями. Ведь любые инвестиции предполагают два этапа. На первом надо деньги потратить. На втором — получать доходы. Первый, если речь идет о госсредствах, наши чиновники освоили в совершенстве. Со вторым никак не получается. Может быть, потому что доход должно потом получать государство, а не чиновники.

Почему такой упор на чиновников? Хоть государство и заявило, что кубышка Инвестфонда пойдет на проекты в рамках государственно-частного партнерства, решать, кому давать, все равно будут чиновники.

В марте Минэкономразвития объявило о начале приема заявок на конкурс по использованию Инвестфонда. В конце мая в МЭРТе должны подвести итоги. А в июне победители конкурса должны стать известны широкой общественности, чтобы к сентябрю получить деньги. Но, насколько известно “МК”, к началу майских праздников ни одной официальной заявки в министерство не поступало.

Зачем потеть, строча бумажки, когда все уже предрешено. И возможные победители уже известны. Так, некоторые ответственные лица из министерства еще в феврале заявили, что “наиболее проработаны” инвестиционные проекты по Нижнему Приангарью в Красноярском крае, по скоростной магистрали Москва—Санкт-Петербург, по нефтехимическому комплексу в Нижнекамске (Татарстан) и Западному скоростному диаметру в Санкт-Петербурге.

Правда, в последние дни заявки посыпались на МЭРТ как из рога изобилия. 18 мая глава Федерального агентства по управлению особыми экономическими зонами Юрий Жданов сказал журналистам, что “сейчас заявок уже 10”. А на следующий день Жданова поправили: “В министерство поступило более 20 заявок”. Закончилось все 46-ю заявками. Но приоритетными и “наиболее проработанными” остались те проекты, которым чиновники отдавали предпочтение все в том же феврале. Тут хоть сто заявок в день подавай, а деньги все равно получат те, кому положено.

Примечательно, что проект по Нижнему Приангарью может вполне довольствоваться государственными гарантиями. При общей сумме затрат проекта в 6 млрд. долларов после его реализации регион начнет давать в ВВП на 39 млрд. долларов больше. А участники проекта — компании мало того что не бедные, так и хорошо с государством знакомые. Крупнейшие государственные газовая и нефтяная компании, которые решили осваивать местные месторождения, “Русал”, собравшийся построить целлюлозно-бумажный и алюминиевый заводы, и естественный энергетический монополист с недостроенной пока Богучанской ГЭС. Первоначально госинвестиции в регион оценивались всего лишь в 760 млн. долларов. Но теперь на проект уже требуется 34 млрд. госрублей.

Есть и проект строительства скоростной магистрали между обычной столицей и Северной. Просьба не путать с проектом “Высокоскоростные магистрали”. Тот касался железной дороги и, безвременно почив, оставил после себя в Питере лишь гигантский котлован, в который вбухали столько денег, что до сих пор посчитать не могут. Этот — уже про автотрассу. Всего-то за 6 млрд. долларов с хвостиком. Правда, от государства тут требуют больших вложений — поболее 3 млрд. “зеленью”. Но и здесь, как считают эксперты, можно обойтись без госденег. Достаточно принять нормальные законы о частных дорогах.

Даже там, где государство может пойти по пути гарантий и концессий, чиновники рассматривают варианты непосредственного госфинансирования. Оно и понятно: свои откаты ближе к телу.

Может, при таких чиновниках России действительно не нужен никакой Инвестфонд. Или лучше капиталистов пригласить им управлять. Только не наших. Наши ведь бизнесмены — тоже все чиновники. Кто в прошлом, кто — в будущем. А самые изворотливые счастливо для себя совмещают эти две ипостаси в настоящем.

Объем Инвестфонда в ближайшие три года (млрд. рублей)

2006 69,7

2007 95,8

2008 91,4


Александр ГРИШИН

БУДУТ ПУШКИ, БУДЕТ И МАСЛО
Что произойдет, если растрясти закрома Родины


Постановление Правительства России “О порядке управления средствами Стабилизационного фонда РФ” принято. Гигантские деньги, около 2 трлн. рублей, будут вложены в иностранную валюту и гособлигации других государств, большинство из которых, по странному совпадению, являются членами НАТО. Однако постановление — еще не закон, а министры, даже такие лучшие, как Кудрин, — не президент. Следовательно, разговор о направлениях использования денег, принадлежащих всей стране, заканчивать преждевременно.

Выступая накануне Дня Победы перед ветеранами, мэр Москвы Юрий Лужков высказался о тех задачах, которые нужно решать с помощью Стабфонда: “Деньги надо вкладывать в экономику и оборону России”.

Непобедимая? Скорее — легендарная

Растущая боеготовность Российской армии — такой же миф, как удвоение ВВП к 2010 году, свободная конвертация рубля или вечно высокие цены на нефть. Да, российские расходы на оборону в процентах к ВВП сопоставимы с расходами других ядерных держав, но как можно сравнивать российскую территорию, природные богатства, социальные и геополитические особенности нашей страны с теми же Великобританией или Францией? Выполнение международных договоренностей о немилитаристском бюджете — дань нищей ельцинской эпохе, когда элементарно не хватало денег на содержание Вооруженных сил. Потому мы на эти условия и шли. Китайцы до сих пор не рассекретили бюджет своей армии.

Сегодня техническое состояние армии — критическое. За последние 15 лет в России на 39% сократилось число стратегических бомбардировщиков, в большинстве авиационных частей из 36 положенных по штату самолетов в небо могут подняться не более 10 машин. К 2010 году из 47 атомных подводных лодок России в строю останется 10—12, в составе Тихоокеанского флота уже нет ни одного атомного подводного ракетоносца. У 80% межконтинентальных баллистических ракет истек срок службы, а вместо снятых с дежурства 150 боевых ракет закуплено целых… 7. На орбите нет ни одного российского спутника оптико-электронной разведки, хотя над нашей страной постоянно висят 16 разведывательных спутников США.

Все разговоры о том, что в последние годы положение с вооружением выправляется, — болтовня. В президентском послании были отмечены лишь две строящиеся подводные лодки, не прошедшие испытания ракетные комплексы “Булава” да несколько только-только поступивших в войска комплексов “Тополь-М”. В прошлом году ПВО так и не получила оборонного комплекса С-400, в ВВС не были поставлены вертолеты “Ми-28”, в сухопутные войска вместо 91 танка поставили 19. Но даже за поставленную технику Минфин и Минобороны до сих пор полностью не расплатились.

Полученные иностранными государствами средства нашего Стабфонда будут направлены не только на социальные программы или поддержку сельхозпроизводителей. Они пойдут на оплату военных заказов, создание рабочих мест в их “оборонке”, развитие новых технологий, применяемых в дальнейшем как в военной, так и в гражданской областях. Вместо того чтобы финансировать перевооружение Российской армии, Минфин укрепляет оборонную мощь США и их европейских союзников по НАТО.

СПРАВКА "МК"

Сегодня стоимость экипировки одного американского спецназовца в Ираке достигает 100 тыс. долларов. Над выполнением оборонных заказов трудятся крупнейшие американские корпорации, такие как “Боинг” и “Локхид”, “Дженерал электрик” и “Майкрософт”, финансирует их выполнение американское правительство. Потраченные на оборону средства с лихвой окупаются контролем над зонами национальных интересов США, которые охватывают почти весь мир.

История и современность

Одной из главных причин поражения России в Русско-японской войне 1904—1905 гг. было устаревшее вооружение российского флота. Спросите у ветеранов Второй мировой, каких усилий стоил нам возврат территорий, отошедших Японии в той войне.

Берлин был поделен на две части во многом благодаря ядерному превосходству США, полученному в первые годы “холодной войны”. Карибский кризис 1962 г., одной из задач которого было восстановление паритета между СССР и США в геополитическом влиянии, обернулся для Советского Союза практически полным содержанием кубинского режима на протяжении почти 30 лет.

Только одно упоминание о возможности начала военной кампании в Иране мгновенно повышает цены на нефть, что играет на руку американским нефтяным корпорациям. Оккупированный сегодня Ирак с присвоенной американцами нефтедобычей является лучшим доказательством того, что с военными угрозами со стороны США нужно считаться. А ведь с оккупацией Ирака наша страна потеряла не только выгодные нефтяные подряды. Россия была вынуждена простить Ираку долг на сумму 8 млрд. долларов.

В ситуации, когда военная мощь страны играет все более важную роль в мировой экономике, Фрадков подписывает постановление, по которому почти 70 млрд. долларов идет на поддержку внешней и внутренней политики стран, о которых президент потом говорит: “Волк кушает и никого не слушает”.

Еще одна сторона негативного экономического эффекта от размещения Стабфонда за рубежом состоит в том, что при падении нефтяных цен и окончательном износе российского ядерного щита денег на перевооружение просто не будет. Покупка западных гособлигаций предполагает фиксированные сроки размещения, и досрочный возврат наших средств приведет к огромным дисконтным потерям. Опять будем всем миром собирать деньги на оборону?

Пустая копилка

Стабфонд — редкая возможность, не увеличивая военные расходы бюджета, профинансировать в полном объеме оборонный заказ. Продукция “оборонки”, вопреки конверсии, приватизации и бюрократизации, осталась одним из немногих конкурентоспособных российских товаров. Так, две трети российского экспорта вооружений приходится на истребители. Для организации производства российских истребителей 5-го поколения требуется порядка 6 млрд. долларов. На внешнем рынке каждая такая машина будет стоить не меньше 40 млн. долларов, всего же в ближайшие после начала серийного выпуска годы мы сможем продать около 1000 машин на общую сумму в 40 млрд. долларов.

При соответствующем техническом наполнении многие страны готовы закупать наши корабли и подводные лодки как минимум до 2020 года. Огромный интерес во всем мире проявляется к нашим танкам, радиолокационным установкам и космическим разработкам. А теперь сравните прибыль от вложений денег Стабфонда в иностранные госбумаги — 4% в год — с сотнями (!) процентов прибыли, которые получит страна, попутно перевооружая свою армию и развивая промышленность. Судя по последним действиям правительства, такой вариант его не устраивает. Гораздо проще сидеть в кабинете, пялиться в компьютер и подсчитывать виртуальную прибыль на бухгалтерских костяшках.

СПРАВКА "МК"

В настоящее время Россия торгует оружием более чем с 67 странами мира. Почти три четверти экспорта составляют самолеты, вертолеты, авиадвигатели и бортовое вооружение. Около 15% — танки. Остальное — стрелковое оружие и изделия для военных флотов других стран. Через восемь-десять лет гигантские партии боевой техники, которую поставлял СССР (а в период с 1981 по 1991 гг. объем экспорта оружия нашей страной составлял в среднем 20 млрд. долларов в год), придут в негодность, а правительствам этих государств придется закупать новые самолеты, танки и фрегаты.


Кстати, свою собственную армию нам придется перевооружать коренным образом примерно в те же годы. Только деньги надо вкладывать не во все подряд, подобно страдавшему гигантоманией Советскому Союзу, а точечно, в самые важные и высокотехнологичные направления. Но есть и еще один не менее важный аспект.

Направление части средств Стабфонда в оборонную промышленность поднимет с колен региональные производства, потянет за собой смежные отрасли, вдохнет жизнь в сотни российских городов, где оборонные предприятия были градообразующими. На оживших оборонных предприятиях начнется выпуск гражданских товаров, поскольку многие технологии, применяемые в военной сфере, — двойного назначения.

Кудринская сказочка про инфляцию при использовании Стабфонда внутри страны развенчивается просто. Во-первых, рубли из Стабфонда — это уже живые деньги, покоящиеся мертвым грузом на счетах Минфина, так что денежная масса не увеличится. Во-вторых, зарплаты и прочие выплаты работникам “оборонки” будут выплачиваться из заработанных денег, а не из бюджета, так что дополнительной нагрузки на бюджет не произойдет. В-третьих, рост издержек, на который все время кивают министры, от “оборонки” не зависит. Ведь ежегодное повышение тарифов утверждается все тем же правительством. Если кто-нибудь сможет объяснить, откуда при инвестициях в “оборонку” появится инфляция, пусть это сделает.

Одним словом, не направим часть нефтяной копилки на оборону — потеряем и один из перспективных источников экспортных доходов, и шанс на возрождение нации. И тогда в недалеком будущем у нас может остаться единственное доказательство своей обороноспособности — специальные ракеты, которые при уничтожении центрального командного пункта полетят через всю страну, автоматически поднимая из шахт все уцелевшие остатки былой ядерной мощи.


Никита КРИЧЕВСКИЙ,доктор экономических наук, профессор РГСУ

Что еще почитать

В регионах

Новости

Самое читаемое

Реклама

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру