Любой немолодой, одинокий, в меру пьющий москвич с отдельной жилплощадью — кандидат в жертвы. Это вам скажет каждый участковый. В столице идет настоящая охота на обладателей квадратных метров, которые по тем или иным причинам не могут себя защитить.
“МК” уже не раз рассказывал, как аферисты сначала всеми правдами-неправдами заставляют граждан отказаться от жилья, а потом помогают им отправиться в мир иной. Зачастую бандитами манипулировали и даже руководили сотрудники правоохранительных органов.
Один такой процесс начался недавно в Мосгорсуде. Но эта история по-своему уникальна. В правоохранительных органах его окрестили “дело прокурорши”. Поскольку вдохновителем и организатором шайки выступала теперь уже бывший помощник прокурора Преображенской межрайонной прокуратуры Ирина Полякова. С таким явлением московским служителям закона сталкиваться еще не приходилось.
Нам очень стыдно”, “мы ее проглядели”, “милейшая женщина, кто бы мог подумать” — так, полушепотом, с оглядкой, коллеги Поляковой комментировали известие об ее аресте в апреле 2004 года. Действительно, практически никто из опрошенных нами не отозвался плохо об Ирине Николаевне. Разве что один опытный служака обмолвился: “Я ее предупреждал: никогда не води дружбу со своими клиентами. Не доведет до добра”.
Как в воду глядел кадровый служитель закона.
Именно “клиент” Ирины Поляковой стал ее надеждой и опорой в новой, криминальной главе биографии прокурорши. Вадим Резников был фигурантом уголовного дела, в котором Полякова поддерживала обвинение. Обычная история — послал мужик автоинспектора куда подальше, вот и загремел под суд. Но именно благодаря этому инциденту Полякова и Резников познакомились. И образовали страшный тандем, в котором прокуроршу и бандита связывало нечто, как поется в песне, “сильнее страсти, больше, чем любовь”.
Водкой дорогу проложим себе
Вы не поверите, но стать “черным риэлтором” совсем несложно. Вам не придется шпионить за соседом-алкоголиком, ставить “жучок” в квартиру немощной старушки… Да и найти их легко. Источники информации хорошо известны — поликлиники, собесы, ЖЭКи и местные участковые. Недобросовестные чиновники и милиционеры помогут заполучить фамилии спившихся алкоголиков, одиноких пенсионеров или умалишенных граждан.
Разумеется, Резников все это знал. Уроженец Краснодарского края, он приехал в Москву в 2000 году с твердым намерением покорить этот город. И быстро вывел для себя нехитрую формулу: путь к сердцу москвичей лежит через бутылку. Ловелас быстро охмурил одинокую женщину, которая очень желала познакомиться. Уже через пару месяцев после знакомства Вадим торжественно поклялся перед лицом своих товарищей и регистраторши ЗАГСа жить с новой женой долго и счастливо. И умереть в один день.
Те, кто засвидетельствовал этот брак, могли бы и усомниться в реальности столь оптимистического “брачного” прогноза. Невеста выглядела раза в два старше пылкого Ромео, а к концу свадебного вечера едва на ногах стояла… Но в конце концов молодая давно уже немолода, значит, должна понимать: брак — дело рискованное. Тем более Резников прописался в квартиру супруги со сверхзвуковой скоростью — еще и салатики не все успели доесть.
И случилось то, что должно было случиться. Брак рухнул в прямом, трагическом смысле этого слова — через два месяца жена Резникова, будучи в подпитии, выпала из окна. Вдовец для виду поплакал, сам же заучил весь алгоритм действий как отче наш — авось пригодится. Потом сделал ремонт в основательно загаженной алкашами квартире и женился по любви на молодой очаровательной ровеснице. И стали они жить-поживать да новую жертву искать.
Искал Резников жертву, а нашел кое-что получше. Нашли покровительницу, причем не где-нибудь — в суде. В прокурорской форме, при погонах. За год дуэт Резников—Полякова “распелся” не на шутку — только успевай гонорары за “выступления” получать. И каждый раз хитроумная Ирина Николаевна придумывала что-то новое. Положение обязывало. Ведь каждый следователь должен быть хоть немного актером.
Хорошо умереть за домик в деревне
Первым кандидатом на роль жертвы стал опустившийся алкоголик Замятин. К пятидесяти годам мужчина, как говорят в народе, пропил все мозги, но от самого сокровенного желания не отказался до самой смерти. Мужчина спал и видел себя в маленьком домике с садиком на берегу самого синего моря. Необязательно в Сочи, пусть и в глухой деревушке, лишь бы у моря. Он бы ловил неводом рыбу, супруга бы пряла свою пряжу. За мечту детства, подсмотренную у Пушкина, пьянчуга был готов отдать последнее. Впрочем, московская квартира в список “последнего” явно не попадала. Расставаться с пропиской мечтатель не желал.
Как заставить упрямого, насквозь проспиртованного горожанина послушаться окрика “вон из Москвы!”. Здесь требовалась рука режиссера. Рука мастера.
В декабре 2002 года, возвращаясь как-то домой (в сильном подпитии, разумеется), Замятин получил в подворотне сильнейший удар пустой бутылкой по голове и оказался на больничной койке. Едва алкаш выписался из больницы, к нему в гости явилась Полякова.
Ирина Николаевна была очень убедительна. С ее слов выходило, что на бедного гражданина охотится чуть ли не “коза ностра”. Нападение спланировано заранее! Ваша жизнь висит на волоске! Есть только один выход — бежать. Хотя бы в тот самый домик на взморье, о котором несчастный выпивоха мечтал всю жизнь.
Наверное, Замятин в те минуты чувствовал себя как Киса Воробьянинов, узнавший о тещиных бриллиантах. Ведь прокурорша брала все хлопоты на себя. Тут же расстелила скатерть-самобранку. Представила изумленному пьянчуге некоего Вадима, знакомого агента по продаже недвижимости. Даже пообещала применить к алкоголику… систему мер по защите свидетелей. Вплоть до пластической операции! Воображение уже рисовало измученному водкой москвичу упоительную поездку в Крым, тихие вечера на скалистом морском берегу, спокойную старость в окружении любящих внуков.
Недаром говорят: чего хочет женщина, того хочет бог. Все вышло по прокурорскому сценарию. И снова, когда Замятин подписывал доверенность на продажу квартиры, ни один юрист-нотариус-клерк-домоправитель ему по-дружески не спел: “Товарищ, какой Крым? Какая мафия? Они и есть настоящая мафия, родная, московского разлива. Убьют — и поминай как звали”.
Была, правда, в этом деле одна загогулина — немолодая, не шибко красивая и тоже сильно пьющая гражданская жена москвича — мадам Зайцева. Ей тоже хотелось на море. Она тоже боялась таинственной мафии. И, кроме того, она видела членов банды — а значит, могла сболтнуть лишнее.
На море поехали весной 2003 года. Там все и случилось. От Зайцевой избавились более чем элегантно. По приезде на юг дамочку попросили отвезти по адресу пакет с анашой. Женщина легкомысленно согласилась, поймала попутку. Разумеется, на ближайшем посту машину остановили, причем не автоинспектора, а сотрудники УБНОН. Откуда узнали? Неужто внутренний голос подсказал? И загремела Зайцева в тюрьму на два года, где ее рассказы о московской мафии могли заинтересовать только врача-психиатра.
А что Замятин? Сначала было пропал, но всплыл довольно скоро — в местной горной речушке “с признаками утопления”. Уж что-что, а маскировать убийство под нечто фатально-некриминальное Резников и компания хорошо умели.
Особенности грибной охоты
Вторую жертву бандитам и искать-то не пришлось. Он, что называется, маячил перед глазами Ирины Николаевны уже много лет. Владимир Данилович Молодцов преподавал будущей строгой прокурорше, грозе одиноких стариков, физкультуру в Московском социальном университете, на факультете, где Полякова постигала азы юриспруденции.
Статный красавец, судья международной категории по волейболу, Молодцов и в свои 65 вполне мог вскружить голову любой красотке. Ближайшая красотка была совсем близко — буквально за стенкой. Полякова снимала комнату в двухкомнатной квартире педагога на Краснобогатырской улице (каждый день из Королева в институт не наездишься, да и от работы близко).
И снова события развивались строго по правилам из жизненного учебника. В 2000 году, едва закончив университет, Ирина Николаевна перестала закрывать дверь в свою комнату. Владимир Данилович сему обстоятельству был несказанно рад. Настолько рад, что в приступе экстаза оформил на Полякову договор пожизненной ренты на квартиру. Видимо, прокурорша, как и Резников — своей первой жене, обещала судье долгую счастливую старость.
Эх, кабы знать, где упасть… Ведь уже давно все забыли непутевую супругу краснодарского Ромео, выпавшую из окна. Уже похоронили бедолагу Замятина, так и не доехавшего до домика на берегу моря. Только вот судья-волейболист всего этого не знал. А квартиры требовали жертв.
Молодцова решили утопить. Там же, на юге, только на сей раз в Черном море.
В июне 2003 года судья поехал в санаторий близ Геленджика. Полякова осталась в Москве — она еще не настолько обнаглела, чтобы находиться рядом с местом преступления. Молодцова сопровождали его новые друзья — Резников, разумеется, и Вадим Карамнов, тот самый “агент по недвижимости”. О нем — штрихами, он фигура зависимая, актер второго плана. Тоже из Краснодарского края, рос вместе с Резниковым, по его зову, как крыса на звук дудочки крысолова, перебрался в столицу. Впоследствии все сделки банды с отобранным жильем проходили только через Карамнова.
Но, впрочем, песня не о нем, а о любви.
А любовь, как известно, не признает халтуры. Если уж любишь человека, изволь изучить его с головы до пят, до кончиков ногтей. Иначе рискуешь попасть впросак, как мадам Полякова. За годы совместной жизни с немолодым кавалером Ирина Николаевна ни разу не поинтересовалась, умеет ли судья-волейболист плавать. Простой вопрос, даже немного нелепый… Спортсмен, атлет, дамский угодник просто обязан чувствовать себя в воде как рыба.
Только вот Владимир Данилович плавать не умел.
Может, он ей говорил об этом, а она не услышала. Или не придала значения, забыв, что в уголовных делах мелочей не бывает.
Заманить Молодцова в воду оказалось невозможно — проще, наверное, заставить искупаться взбесившегося ротвейлера. Остается только напрячь фантазию и вспомнить самые бранные эпитеты русского языка, чтобы представить диалог Резникова и Карамнова на черноморском пляже. Впрочем, и Полякова в долгу не осталась — крыла матюгами сообщников так, что телефонная трубка покраснела от стыда. А судья грелся на южном солнышке. Не подозревая, какие вокруг него кипят страсти.
Сцену смерти пришлось срочно переписывать. На сей раз подготовились всерьез. Оказалось, что Молодцов обожает собирать грибы. И ближе к концу лета дружная компания отправилась на тихую охоту, в Сергиево-Посадский район Подмосковья.
Оговоримся сразу: участие зампрокурора в непосредственной расправе над бывшим возлюбленным следствием не доказано. Мужчину убивали ее сообщники. Сначала они задушили несчастного, а затем бросили его тело в лесной пруд.
На сей раз Полякова решила предусмотреть любую мелочь. И через несколько дней Резников и Карамнов вновь приехали в чащу с наказом “посмотрите, как там мой”… Прокурорское чутье не подвело — труп всплыл и плавал у берега. Подельникам пришлось отыскать мешок и набить его собранной у дороги щебенкой. Этот куль они использовали в качестве грузила.
И снова роковую роль сыграла мелочь.
Ни Карамнов, ни Резников ничего не смыслили в строительстве. Конечно, дома возводить — это вам не стариков убивать. Безграмотные киллеры набили мешок щебнем, который имеет дурное свойство растворяться в большом количестве воды. Через несколько дней труп вновь всплыл, и его обнаружили местные грибники.
“Выше прокурора только Бог”
Несчастный судья, проявив свой строптивый нрав уже после смерти, сам того не зная, спас жизнь другому москвичу. Хотя, если бы судьба их свела, Владимир Данилович едва ли обрадовался бы такому знакомству. Гражданин Фомин пил, сколько себя помнил. Остается только удивляться: как, пройдя огонь, водку и еще раз водку, он умудрился до старости сохранить свою жилплощадь. Пусть комнатенка, пусть убогонькая, но зато в самом центре. Мимо такого “подарка” банда прокурорши пройти, конечно же, не могла.
И снова была разыграна пьеса, где зритель — он же главный герой, он же жертва. Правда, и здесь не обошлось без второстепенных персонажей, которые хоть и не представляют интереса, но должны исчезнуть со сцены в строго положенное время. Проще говоря, прежде чем делить добычу, стервятники старались разобраться с родственниками и знакомыми жертв. У Замятина, напомним, это была зазноба Зайцева. Фомин крутил шашни с гражданкой Поповой, той еще фифой. Трижды судимая, в том числе за тяжкое преступление, она не имела московской прописки, а была привязана штампом в паспорте к задрипанной деревеньке под Тверью.
На этом и решили сыграть. Чего огород городить, когда москвич, можно сказать, сам себе могилу выкопал и адрес указал.
В марте 2004 года в жилище алкоголика ввалилась весьма представительная компания — Резников, весьма убедительно (при таком-то консультанте!) изображавший сотрудника прокуратуры, и Полякова собственной персоной. Без лишних церемоний мужчине сказали “пройдемте” и отвезли на машине прямо в Преображенскую прокуратуру.
По дороге произошел весьма любопытный инцидент. То ли Полякова гнала с бешеной скоростью, то ли все было подстроено заранее — словом, на перекрестке машину прокурорши тормознул инспектор. Полякова небрежно предъявила служебное удостоверение, а гаишник встал по стойке “смирно” и откозырял женщине, словно генералиссимусу. На простодушного Фомина этот эпизод произвел неизгладимое впечатление.
Для психологической обработки клиента Полякова предоставила свои служебные апартаменты. На милицейском жаргоне дальнейшее называется “кошмарить по полной программе”. Бедолагу в присутствии хозяйки кабинета “обрабатывал” Резников. Сначала бедному алкашу пообещали подбросить взрывчатку, оружие, а заодно и героин. Потом посулили “повесить” на него изнасилование (возможно, несовершеннолетней), покушение на жизнь работника милиции и прочие грехи вплоть до мятежа в Кронштадте в 1921 году. В конце концов “следователь” пообещал “ПРИкопать” или “ПРИтопить” Фомина. Эти слова надолго запомнились ошалевшему от страха пропойце.
— А кого мне вообще бояться и слушать, кроме как прокурора? — заявил он впоследствии оперативникам. — Известно ведь, что выше прокурора только… я даже и не знаю кто. Бог, наверное.
В итоге мужчина подписал доверенность на продажу комнаты — между прочим, за 110 тысяч долларов. Кстати, поскольку жилье не было приватизировано, стремительный Резников оформил все документы за два дня.
Оставалось нанести легкий макияж. Устраивать морской круиз на сей раз не стали. Просто решили выписать обоих голубков в деревню к гражданке Поповой и “ПРИкопать” где-нибудь по дороге.
И тут чудо все-таки произошло. Собственно, чудом такие вещи называются именно в нашем царстве-государстве: следователи всерьез занялись убийством Молодцова. На известный вопрос римского права “кому выгодно?” ответ нашли быстро. После смерти судьи единственной законной владелицей стала Полякова. Она же быстренько продала жилье. И еще более очевидным стал мотив для убийства, когда следователи прокуратуры выяснили, что незадолго до гибели преподаватель физкультуры общался с Резниковым. От “черного риэлтора” ниточка потянулась к его “деловому партнеру” из Преображенской прокуратуры.
Кстати, осознав, что у любимого отобрали угол в Белокаменной, гражданка Попова вмиг завела себе другого хахаля. Сейчас любовники занимаются небольшим бизнесом по сбору на помойках цветного металла. Фомин же ушел в глубокое подполье. Из секретного убежища он выползает на свет божий только глубокой ночью, опасаясь попасться невзначай на глаза прежним знакомцам из прокуратуры. О его местонахождении знают только “особо доверенные лица” из числа оперов.
Подсудимых в деле трое: Полякова, Резников, Карамнов. Зато список тех, кого стоило бы отправить за решетку вслед за этим триумвиратом, может занять несколько страниц. Начиная от служащих ЗАГСа, не обративших внимания на странный брак заезжего донжуана и вечно пьяной немолодой женщины, и заканчивая начальниками-покровителями доблестной прокурорши.
Конечно, они не хотели, чтобы эти люди убивали москвичей за квартиры. Им просто было на все наплевать, по принципу “моя хата с краю”. Только стоило бы хоть разок вспомнить строчки из песни Бутусова: “…из тех, кто приходит к тебе, найдутся и те, кто придет за тобой”.
КАК НЕ ПОГИБНУТЬ ЗА КВАРТИРУ
Комментарий специалиста, эксперта на столичном рынке жилья:
Что делать, когда родственников, даже очень дальних, у сильно пьющего человека нет? Во-первых, этим людям потенциально опасно для их же собственной жизни становиться собственником и приватизировать жилье. Под каким угодно предлогом (ничего не знаю, ничего не соображаю “после вчерашнего”, ручку в руках не смогу удержать) ничего не подписывать.
Наконец, если угрозами или спаиванием удалось выбить подпись под доверенностью на право продажи квартиры, ничего непоправимого не произошло. Доверенность не более чем клочок бумаги. Этот документ можно оспорить. Кроме того, даже если квартиру уже продали, в течение месяца можно без всякой мотивировки и не объясняя причин расторгнуть сделку. Наконец, последнее. На прокуратуре клином свет не сошелся. Если человеку в погонах советника юстиции удалось вас запугать, бегите за помощью к первому встречному представителю власти.
P.S. Фамилии потерпевших изменены.
