Это все закончилось. Это надо забыть. Продюсеры ищут талантливых исполнителей”, — считает сегодняшний “эксперт месяца” Михаил Швыдкой.— Другое дело, что это — жестокая среда, из молодых артистов быстро выжимают все, что возможно, и начинают искать новые имена. В нашей системе сейчас очень трудно чувствовать себя бегуном на длинную дистанцию, но есть продюсеры, которые заключают длительные контракты со своими артистами — на пять, на семь лет. Вот они знают, что делают. Они будут выращивать настоящих артистов. Да, эстрада требует молодости. Все требуют молодости. Но при этом Рэй Чарльз пел до смерти. А Фрэнк Синатра, а Клавдия Шульженко! Зыкина сколько пела! Крупные имена не имеют возраста. И если эти ребята пробегут эту дистанцию, они и в 50 лет будут востребованы.
Я могу быть необъективен (говоря о состоянии нашей поп-музыки), потому что нахожусь внутри этого сообщества. Но все-таки считаю несправедливым, когда говорят, что попса заела. Да, действительно, есть серьезная проблема, например, с качеством образования, качеством кругозора у современных артистов и даже композиторов. Когда ты читаешь в биографиях, что нет консерваторского образования, это, я считаю, недостаток. Вот композиторы моего поколения — Максим Дунаевский, Александр Журбин, Алексей Рыбников, Геннадий Гладков, не говоря уже о более старших, — все люди с консерваторским образованием, и это сказывается на богатстве звучания, на понимании мелодизма в определенных гармониях и т.д. Тем не менее сегодня благодаря “Фабрике звезд”, “Народному артисту”, другим конкурсам, которые принято ругать, мы получили плеяду молодых высокоталантливых артистов, которым нет не то что 30, а даже 25 лет.
Все мы радуемся Диме Билану, который с успехом выступил сейчас на “Евровидении”, — очень одаренный человек. Я бы назвал и Сашу Панайотова, и Руслана Алехно, Лешу Гомана, Алексея Чумакова. Для меня откровением стало, как Юля Савичева спела у нас в программе “Жизнь прекрасна” очень трудное произведение “Не отрекаются, любя” — спела так, как взрослая женщина, как настоящая большая артистка. Это — девчонка, которой 22 года, и у нее, казалось бы, и переживаний таких нет.
Появилось много хороших групп. “Уматурман”, “Город 312”, “Братья Грим” — музыкальные, с текстами, которые по качеству напоминают рок-н-ролльщиков той, золотой поры. Приятно, что они знают целый ряд имен, которые положено знать только академической профессуре. Появились музыкальные коллективы с выразительными возможностями. Например, я очень высоко ценю “А-Sortie” — типичная поп-группа, которая может петь все, что возможно. У таких исполнителей есть запас прочности. Возможно, они чего-то не знают, у них нет такого запаса песен, как, скажем, у Иосифа Кобзона или Аллы Пугачевой. Но они хотят это знать, они готовы к развитию. Пока не хватает своего запаса песен, они залезают в песенную классику ХХ века и хорошо ее поют. Вот на День Победы огромное количество молодых групп перепевали военные песни. И делали это с удовольствием. Понятно, что “Три вальса” Клавдии Ивановны Шульженко так не споешь. Да и не нужно. Но они достучались, кажется впервые, до людей старшего поколения. Это очень важно.
Сейчас, к счастью, нет тенденции. Это все закончилось еще в 70-е годы, когда оказалось, что есть место всем. Все запели всё и стали делать, что хотели. Думаю, что это совсем не плохо. Это придает энергетику современным поискам. Ведь непонятно, что такое современная песня — это, условно говоря, Катя Лель, где простота текстов и одна больная нота, или, скажем, усложненная “Уматурман”, которая граничит с бардовской песней? Это — хороший признак свободы. Свободы языка, свободы выразительности...
