— Она меня пронзила, наша простая история, — сказала мне Рената Литвинова после премьеры фильма Алексея Балабанова “Мне не больно”, в котором актриса сыграла главную роль. — Моя героиня — как прекрасная птица, которая случайно залетела в жизнь главного героя. Та самая нить, которая всего лишь соединяет узор на ковре, сотканном режиссером.
Она говорила, теребя в руках свои босоножки на высоких каблуках — серебряные на фоне ее вечернего черного платья. Она сняла их, устав. Ходила по холодной ночной траве босиком. И все равно оставалась той прекрасной птицей, которая случайно залетела в наш кинематограф.
Это была очень странная вечеринка. Пожалуй, самая тихая на “Кинотавре”. Девушки на раздаче у столов с напитками скучали. Еда остывала, почти не востребованная. Главные герои были какие-то ошарашенные. Рената Литвинова и Саша Яценко только что посмотрели свой фильм. В котором они играли любовь. До фильма на сцене, представляя “Мне не больно”, они были другими. Рената говорила, показывая рукой на Балабанова: “Вот это Леша. Он в прекрасном смысле слова блаженный, настоящий. Он любит Лескова. Ради него я согласилась выбривать брови, виски, надеть чудовищные парики. Он выдающийся манипулятор и выдающийся режиссер”. А Саша Яценко произнес: “Здесь нет никакого тайного смысла, и мы не разгадывали никаких сновидений, все было просто”.
Они говорили про свой фильм шутя. А потом увидели то, что получилось.
— До фильма, когда у меня спрашивали — про любовь ли он, я даже не знал, как ответить, — сказал мне Саша Яценко после. — Боялся вообще про это говорить. Но сейчас увидел и успокоился — да, получилось. То, что я сейчас увидел, — это мелодрама, снятая мужчиной, такое мужское кино про любовь.
В фильме “Мне не больно” все постоянно говорят, что им совсем не больно. С этих слов все и начинается. Когда Дмитрий Дюжев, не рассчитав, хлопает тяжелой дверью питерской парадной Ингу Стрелкову-Оболдину по лбу, она морщится от боли, но говорит: “Мне совсем не больно”. Они втроем (третий — герой Яценко, Миша) решили создать “дизайнерское бюро” и подработать ремонтом у богатых клиентов. Первой позвонила Тата (Литвинова). Но оказалось, что она просто морочит им голову — от скуки. Денег у нее нет. И Миша для нее поначалу как забава. И сам тон картины легкий, с такими узнаваемыми балабановскими штучками — ироничными диалогами, которые зал встречал хохотом, и ритмичными бытовыми сценами — зарисовками из жизни. Такая питерская история — по настроению, по изображению. Когда фильм становится щемящим, даже сложно понять, невозможно разделить — в какой момент героиня Ренаты становится Русалочкой, которая, как в сказке Андерсена, сокращает себе жизнь ради любви, когда каждый шаг — с болью. А она счастлива. Не буду раскрывать сюжет, скажу только, что все это без душераздирающих сцен, наоборот — как акварельная картинка, все на полутонах. Но от того не менее грустно.
— Я считаю, что это очень простая история, — говорила, соглашалась со мной Рената. — И хорошая картина — мне за нее не стыдно.
— Уже говорят, что это ваша лучшая актерская работа. Вы согласны?
— Да нет. Я вообще не считаю, что я актриса. Знаю, что это Лешино субъективное мнение, но я не обольщаюсь на этот счет.
— Прошлой осенью, когда мы с вами встречались на съемочной площадке этого фильма, вы мне сказали, что не хотите вообще больше играть. Вы не передумали?
— Да, я тогда была на грани… Но я всегда старалась себя в этом ограничивать и не эксплуатировать. Но все равно же я снимаюсь. Вот у Киры Муратовой в истории про стареющего плейбоя, которого играл господин Ступка. Сценарий наш — мой и Кирин. Из двух новелл — начинается, как пьеса в театре, а потом переходит в реальность. Моя героиня — очень странная: такая Кабирия с челочкой, без каблуков, одета бог знает как… Буду сниматься у себя самой. У меня есть несколько историй — я пока еще не выбрала. Но, конечно, я не буду снимать блокбастер. Скорее антиблокбастер…
— История ваших героев в “Мне не больно” могла закончиться по-другому?
— Нет, конечно. Любая любовная история драматургически не может закончиться хорошо.
— А в жизни?
— Хотелось бы на это надеяться. Можно я через вашу газету передам просьбу нашим великим силам? (Показывает глазами на небо.) Что мне, Ренате Литвиновой, хотелось бы надеяться на благоприятный исход.
— Вы думаете, через нашу газету можно это передать?
— Но вы же спросили. Значит, это не случайно.
Жаль, что не смог на “Кинотавр” приехать Сергей Маковецкий, который играет врача Таты. Он — в Гатчине на съемках у Павла Чухрая по “Игрокам” Гоголя. И Дмитрий Дюжев, который на гастролях в Лондоне. Они не слышали тех аплодисментов, которыми коллеги наградили “Мне не больно”. Это были самые долгие аплодисменты на нынешнем “Кинотавре”.
