На прошлой неделе Ингушетия подверглась массированной атаке, сопоставимой по последствиям с известным нападением на республику 22 июня 2004 года. Утром 9 июня в городе Карабулаке и в станице Орджоникидзевской были одновременно убиты 7 человек — офицер-ингуш с маленькими детьми и русская активистка. Вместе с киллерами Ингушетию атаковали чеченские политики и беглые олигархи.
Куда нанесен удар
В Ингушетии убиты ключевые фигуры — командир ингушского ОМОНа подполковник милиции Муса Нальгиев и заместитель главы администрации Сунженского района Галина Губина.
Ингушский ОМОН — ключевая силовая структура республики. Ни федеральные войска, ни сводный мобильный отряд оперов, собранный по всей России, ни Управление ФСБ не в состоянии бороться с террористическим подпольем без активной помощи местных этнических боевых отрядов. Без здешних правоохранителей ни один командированный русский контрразведчик или опер не может создать полноценную агентурную сеть. Без помощи вайнахов любая контртеррористическая операция на территории Чечни и Ингушетии — профанация и очковтирательство.
Убив подполковника Нальгиева, террористы послали местным омоновцам вполне внятный месседж. Тот, кто сотрудничает с федеральным центром, будет безжалостно уничтожен вместе с семьей. Включая малолетних детей. Вместе с Нальгиевым в машине были трое его детей от 2 до 6 лет, которых он хотел завезти в садик. Киллер, уже после убийства подполковника, открыл заднюю дверь машины и выпустил по детям еще один магазин. Все это произошло на глазах жены Нальгиева и его старшего сына.
Наверное, невинных детей убили целенаправленно. В Ингушетии достаточно смелых офицеров, готовых рисковать собственной жизнью, заняв должность погибшего командира ОМОНа. Теперь на эту должность потребуется сверхчеловек, готовый ради порядка пожертвовать не только жизнью, но и собственным родом. Либо новый командир не станет исполнять свои обязанности с чрезмерным рвением. И никто его за это не осудит.
Итак первая цель террористов — обезглавить и деморализовать ингушский ОМОН, оставив федеральные силы без ключевого союзника.
В это же время в станице Орджоникидзевской трое киллеров расстреляли Галину Губину, садившуюся в служебную “Волгу”. Эта женщина, занимавшая скромную должность замглавы районной администрации, курировала программу президента Зязикова по возвращению в республику русских беженцев. За два последних года вернула и трудоустроила около тысячи человек, вдвое увеличив таким образом число русскоязычного населения Ингушетии.
Второй месседж террористов — русским в Ингушетии не место. Вряд ли кто-то из русских жителей Ингушетии отважится занять должность Галины Губиной. И все возвращенные ею семьи теперь чувствуют себя заложниками. Характерно, что ингуша–водителя Галины Губиной киллеры не расстреляли, таким образом четко показав, кто в данном случае был их настоящей целью. Русские и только русские.
Киллеры передвигались на тонированных серебристых “ВАЗ-21014”. Две машины, две группы по пять человек, автоматы Калашникова, пули и гильзы которых не проходят ни по одной гильзотеке. Очевидно, два эти нападения связаны между собой.
Атака соседей и братьев
5 июня, за 4 дня до событий, глава Народного собрания Чечни Дукхваха Абдурахманов заявил на пресс-конференции в Москве, что чеченцы и ингуши — это единый народ, который связан родственными и дружескими отношениями, а разъединила его воля отдельных политических деятелей. “Неужели в XXI веке мы будем жить по границам, которые по своей прихоти пальцем по карте провел Сталин? — вопрошал Абдурахманов. — Чечня и Ингушетия должны жить вместе”. И добавил, что если встанет вопрос о новом президенте, другой фигуры — альтернативной Кадырову — на пост президента Чечни нет.
7 июня, за два дня до событий премьер Чечни Рамзан Кадыров выступил в РИА “Новости” с таким предложением: “Боевики в последнее время стали активизироваться в сопредельных с Чеченской Республикой регионах. И здесь опыт чеченских силовых структур в проведении спецопераций, думается, будет полезен”.
9 июня в день убийства Нальгиева и Губиной высказался и обычно пассивный президент Чечни Алу Алханов: “Я потрясен случившимся и хочу, чтобы руководство Ингушетии знало — мы готовы оказать любую помощь своим соседям и братьям в поиске преступников, причастных к этому злодеянию”.
Все эти предложения выглядят вполне безобидными, продиктованными искренним участием. Однако на практике они означают немного другое.
Чеченским милиционерам никто не запрещает помогать “соседям и братьям” в пределах существующего законодательства. Однако Рамзан Кадыров говорит именно о спецоперациях чеченских силовых структур на территории Ингушетии и приводит в качестве примера операцию в ингушской станице Нестеровской 31 мая сего года. По официальной информации, в ходе этой операции были убиты трое боевиков, в том числе эмир Сунженского района. По информации правозащитного центра “Мемориал”, по крайней мере один из убитых, 19-летний Ризван Хайхароев, боевиком не являлся и был просто казнен после боя чеченскими милиционерами. Отметим, что казненный — родной сын широко известного еще по первой войне крупного бамутского бандюгана Руслана Хайхароева, что позволяет усомниться в его полной непричастности к террористическому подполью. Однако в любом случае бессудная казнь безоружного человека — незаконна.
Ингушские милиционеры ничего не знали об этой спецоперации чеченских коллег и приехали в Нестеровскую уже к концу боя. По сведениям от источника в МВД Ингушетии, между чеченцами и ингушами едва не произошла вооруженная стычка после того, как один из ингушских милиционеров возмутился расстрелом Хайхароева и получил прикладом в лоб. Это чисто вайнахская манера — когда два подразделения, принадлежащие к одному федеральному ведомству, бряцают друг перед другом оружием. И на самом деле участливые предложения Рамзана Кадырова и Алу Алханова о “братской помощи” преследуют только одну цель: доминирование чеченских силовых структур на территории сопредельной Ингушетии. Чтоб ни один милиционер-ингуш не чувствовал себя полноценным сотрудником правоохранительных органов республики, а подстраивался под действия специальных чеченских отрядов.
Если предложение Рамзана Кадырова будет принято на федеральном уровне, то фактически такой субъект Федерации, как Республика Ингушетия, перестанет существовать. Ингушский президент Зязиков станет чисто номинальной фигурой только потому, что “его” силовики будут поставлены в подчиненное положение силовикам Рамзана Кадырова. Возникнет ситуация, которая уже давно существует в Чечне. Номинальным президентом республики является Алу Алханов, а фактически первым лицом выступает Рамзан Кадыров. И причина такого расклада в одном: у Кадырова есть кадыровцы. А у Алханова алхановцев нет, если не считать телохранителей из ФСО. То, что формально кадыровцы являются сотрудниками милиции, суть дела не меняет. Принадлежность кадыровцев к МВД — не более чем дань ведомственному формализму.
После убийства Нальгиева и Губиной и заявлений Алханова и Кадырова Ингушетия подверглась еще одному нападению — информационному.
Атака олигархов
10 июня одна из газет опубликовала подробный отчет под заголовком “Бандиты довели Ингушетию до Чечни”.
Обычная высокопрофессиональная статья, напрочь испорченная последней главкой. В этой главке перечисляются все громкие преступления, совершенные в Ингушетии в последнее время, — похищение тестя ингушского президента Магомеда Чахкиева, убийство замминистра внутренних дел Джабраила Костоева, попытка застрелить министра здравоохранения Магомеда Алисханова. Перечень тенденциозный и лукавый. Магомед Чахкиев давно освобожден, а что касается Алисханова, так мало ли кого на Северном Кавказе “пытались застрелить”.
Далее дан синхрон оппозиционного депутата Мусы Оздоева, в сотый раз высказывающего “мудрую” мысль о “незамедлительной отставке президента Зязикова”. Потом — притянутая за уши ссылка на Рамзана Кадырова, который также “недавно говорил о неспособности ингушских властей успешно бороться с преступностью”. Далее следует небрежное описание чеченской операции в Нестеровской. Все это венчает вывод: “Развитие событий в Ингушетии может заставить федеральный центр иначе взглянуть на радикальное предложение, с которым выступил недавно глава Народного собрания Чечни Дукваха Абдурахманов, — об объединении двух республик в один субъект. Во всяком случае, в Чечне, как утверждают ее руководители, сейчас гораздо спокойнее, чем в соседней Ингушетии”.
Эта статья тут же была полностью перепечатана сайтом “Ньюсру.ком”, связанным с тем же Борисом Березовским и другим опальным олигархом — Леонидом Невзлиным.
Оба этих господина являются открытыми противниками нынешней государственной власти. Оба практически не имеют шансов в ближайшем будущем вернуться на родину. И оба понимают значение Северного Кавказа для федерального центра. Чем нестабильнее ситуация на Северном Кавказе, тем слабее российская власть.
И что же они исподволь предлагают? Создание на Кавказе субъекта Федерации, где правит не федеральный центр, а Рамзан Кадыров, подминающий под себя все, до чего ему позволяют дотянуться. По сути эта идея мало чем отличается от басаевского проекта “халифата от Черного моря до Каспийского”. Дело не в том, что Кадыров и большинство его гвардейцев — бывшие боевики. Просто в этих схемах роль федерального центра ничтожна.
Призрак халифата
Я не думаю, что Рамзан Кадыров — враг России. Просто по природе он чрезмерно жесток, а по мировоззрению — ограничен. Этот отважный и темпераментный парень на сегодняшний день, наверное, самый энергичный политический деятель в нашей стране. Федеральный центр объявил его Героем России, он и действует как герой — напористо и с риском для жизни. Если отдать Ингушетию в его руки, он, безусловно, наведет там порядок. Но это будет не порядок закона, а порядок грубой силы, чреватый случайными жертвами. Северный Кавказ — слишком сложный и многообразный регион, чтобы доверять его столь молодому и горячему джигиту.
Гораздо разумнее сейчас не потакать неуемному Кадырову, не надеяться на его головорезов, а усилить позиции пусть не столь харизматичного, но вполне цивилизованного Зязикова. Усилить не на словах (слова на Кавказе нынче мало что значат), а на деле — спецподразделениями прямого президентского подчинения, способными действовать против диверсионных групп боевиков. Пусть у Зязикова тоже появится своя “банда”. В Ингушетии и сейчас хватает федерального спецназа, но, похоже, он не справляется с поставленными задачами, а потому требует либо замены, либо перетряски.
Если неспешное и показное убийство преданного нам офицера Мусы Нальгиева и русской женщины-миссионерки Галины Губиной, отдавшей жизнь за то, чтоб на русском Кавказе жили не только мусульмане, не является достаточным основанием для таких экстренных мер — значит, я чего-то не понимаю в национальных интересах.
